Писатель и переводчик Александр Маршак - внук Самуила Яковлевича. Мы поговорили с ним о том, как воспитывали (и продолжают воспитывать) детей в этой знаменитой семье.
Оригинальный текст читайте на сайте mel.fm
1. Общение с детьми – это не обязанность, это потребность. Когда-то эта потребность увела деда в детскую литературу. И не только в литературу: он также стоял у истоков детского театра в России, работал с детьми в разных уголках страны и даже в лесной "Школе простой жизни" известного английского педагога Филиппа Ойлера в начале прошлого века… В общем, всю жизнь был в прямом смысле окружён детьми.
Похожее случилось и со мной. Однажды мне стало скучно на «взрослой» работе, и я отправился во Дворец пионеров. Там как раз занимались мои дети, я знал, что им не хватает педагога по шахматам. Решил предложить свою помощь и всё получилось – я был невероятно счастлив там работать. Затем были и международная детская конференция, и российско-американский лагерь во время перестройки, а потом уже и большой научный детский клуб под моим руководством... С возрастом я занялся переводами английской народной поэзии для детей – тоже продолжил дело деда и отца.
Наверное, и дед, и отец, и я делали всё это потому, что чувствовали: дети – самое большое вдохновение в жизни. И иметь возможность рассказать им что-то, научить, поделиться, порадовать – это и есть счастье.
2. Я не мог позволить себе делать что-то, бросающее тень на память деда. Всё детство, особенно в школе, на любой проступок мне говорили: «Как ты можешь? Ты же внук Маршака!» И тогда, и потом, уже в молодости, я старался вести себя максимально порядочно, не ввязываясь в авантюры, в которых иногда участвовали знакомые. Не потому, что был спокойным по натуре, а скорее из-за страха осквернить имя деда. С моим сыном повторилось то же самое: как-то он пришёл из школы в слезах – получил двойку по русскому и выговор: «Стыдно, ты же Маршак!» Он плакал и говорил: «Ну почему, почему я не Иванов?» И я его в тот момент очень хорошо понимал. Конечно, быть наследниками великого человека – огромное счастье. Но и очень большая ответственность, которую ты несёшь с раннего возраста.
3. Никто из нас никогда не пользовался именем Маршака ради получения какой-то выгоды. Это ещё одно важное правило семьи. У нас не принято искать легких путей, идти по проторенным дорожкам, наоборот, каждый выбирает свой собственный путь в жизни. А остальные его поддерживают.
4. Дети не должны зависеть от школьных оценок. Мой отец, Иммануэль Самойлович Маршак, был отличником, окончил школу в 15 лет, в 19 получил диплом физфака Ленинградского университета, а в 29 – Государственную премию по физике. Я же был скорее «юным балбесом», может быть, не без способностей, но в целом – обычным мальчишкой. Однажды мой блестящий отец сказал – он огорчен тем, что со мной происходит, но наставлять на путь истинный силой не собирается. Хотя бы потому, что знает: Самуил Яковлевич в детстве тоже не отличался примерностью. Я очень благодарен отцу за этот подход. Считаю, он был мудр и добр ко мне, позволял быть свободным и не зависеть от формальных отношений с учителями. К детям вообще нельзя относиться формально, потому что это убивает любовь, внимание, заботу.
5. Чтение вслух – важный способ передачи культуры. Жизнь в нашем доме всегда была напрямую связана с книгами. Дед много нам читал, из этого, в общем-то, и состояло общение. Мы приходили к нему в кабинет, слушали новые переводы, его новые стихи и, конечно, классику – Пушкина, произведения которого он знал практически наизусть, Лермонтова, Некрасова, Бунина, которого очень любил, Алексея Константиновича Толстого, Фета, Тютчева и многих, многих других!
Отец, крупный учёный, физик, тоже необыкновенно занятой человек, в редкие счастливые минуты общения всегда говорил: «Давайте почитаем»
Почти всю русскую классику я услышал из его уст. И такая вот культура литературного наследия, которое передавалось из поколения в поколение, в нашей семье была всегда. Прадед читал деду вслух, дед читал отцу, отец — нам, а я уже читаю своим детям и внукам. Читая вслух, вы передаёте ребёнку не только текст, но и своё отношение к писателю, к произведению. Это и есть образование – то, что как бы считывают ваши дети и интуитивно начинают понимать, в какую сторону им двигаться.
6. Иностранные языки чрезвычайно важны. Это не просто инструмент общения, это вклад в кругозор, возможность постоянно открывать для себя новые миры. Самуил Яковлевич знал латынь, древнегреческий, древнееврейский, свободно говорил на нескольких европейских языках (включая труднейший финский). И, конечно, знал английский – в совершенстве! С английского Маршак сделал множество переводов: все сонеты Шекспира, огромный пласт сложных, образных стихотворений Уильяма Блейка. Всю жизнь переводил британские народные песни. Английский с увлечением выучил и его сын – мой отец. Он был блестящим физиком с мировым именем, но при этом занимался и литературой. Например, стал первым переводчиком самого знаменитого романа английской литературы — «Гордости и предубеждения» Джейн Остин.
А вот я с детства английский не знал: учился в немецкой спецшколе плюс рос во время железного занавеса, общение с западным миром тогда казалось фантастикой. Но потом, во время перестройки, когда мне было уже сильно за 30, язык я всё-таки выучил: осознал его необходимость здесь и сейчас. Мои дети и внуки тоже свободно говорят на иностранных языках, и, мне кажется, сегодня это очень важно – стараться ощущать себя не только гражданами России, но и мира.
7. Дети смотрят на родителей и живут по принципу "делай как я". Я всё детство наблюдал, как люди приходят за помощью к деду, видел, сколько времени, сил он расходует на то, чтобы кого-нибудь спасти, – и помощь ближнему стала для меня совершенно естественной частью жизни. Дед ведь не только щедро раздавал свой талант (многие годы редактировал массу книг молодых писателей, без требования указывать себя в качестве соавтора). Он в годы репрессий спасал из застенков своих коллег по детскому издательству, сумел помочь друзьям в осажденном Ленинграде, после войны помогал переправить еврейских сирот из Прибалтики на историческую родину, выделял на это деньги. Ну и, конечно, Самуил Яковлевич всегда поддерживал близких и коллег по литературному цеху, а перед самой смертью написал большое письмо в поддержку Бродского. И я уверен, если бы дед не умер, Бродского бы не посадили, он бы этого не допустил. Таким же был и мой отец, абсолютно скромным, бескорыстным человеком, с обострённым чувством справедливости. Подобное поведение, собственный пример – самое главное, что взрослые могут дать детям.
8. Ответственность – это то, как человек относится к близким. Самуил Яковлевич чрезвычайно трепетно относился к своей семье. Двое из его детей умерли ещё при жизни деда, поэтому тех, кто был рядом, он всегда окружал потрясающей заботой, вниманием. И мы продолжаем жить по этим правилам.
В Москве, увы, нет литературного музея Маршака. Но мы, несмотря на непростые жилищные условия, сохранили его квартиру, а в кабинете деда ничего не менялось со дня его ухода, то есть с 1964 года. Кресло, письменный стол, диван, на котором сидели самые разные известные люди, книги, поставленные на полки самим Маршаком, – всё это на месте, всё сохранено. Когда-нибудь, возможно, и другие люди смогут всё это увидеть, прикоснуться к истории и к памяти.