Следующие несколько лет после смерти сына Борис Дмитриевич прожил отшельником. Погрузился с работу, почти никуда не выезжал, светские мероприятия посещал только при крайней необходимости и «для галочки», после чего покидал общество. Приходил домой поздно, читал в библиотеке или смотрел кино. Даже в ресторанах почти не бывал – домработница Луиза Генриховна, которая к тому времени проработала у него больше десяти лет, прекрасно готовила, и необходимости «заехать перекусить» не было – она заботливо упаковывала ему на работу контейнеры с домашней едой, ворча, что гамбургеры на бизнес-ланч – это прямой путь к гастриту.
Но жизнь не стояла на месте, и в один прекрасный день сдала ему новые карты. Борис Дмитриевич инспектировал дом на одной из своих строек. Шли отделочные работы, и он решил проверить их качество. С прорабом они ходили по этажам, где придирчиво осматривали все, выискивая недочеты. В одной из квартир громко играла музыка – какая-то попсовая песенка в исполнении какой-то ужасно безголосой певички, и они зашли туда с проверкой.
На полу стоял магнитофон, штукатурщица на стремянке работала над стеной. Борис Дмитриевич сразу оценил, что работа сделана очень профессионально.
- А… Варвара, опять ты на полную включаешь, просили же потише, - сказал прораб, выключив звук.
- Не лишайте меня вдохновения, включите обратно, - не поворачиваясь произнесла девушка.
- Кстати, Борис Дмитриевич, это одна из лучших работниц, передовик – за день полторы нормы делает. Варвара, а ну повернись, когда с начальством разговариваешь.
Девушка нехотя слезла со стремянки, поправила косынку и повернулась к ним.
- Работу работаем, гражданин начальник. Это все, можно продолжать?
Борис Дмитриевич хотел что-то сказать, но не мог подобрать слов. Девушка была очень красива – именно в классическом понимании этого слова. Длинные каштановые волосы, фиалковые глаза. Фигура – закачаешься, даже мешковатый комбинезон не мог этого скрыть.
- Да уж, - он хлопнул прораба по плечу, - хорошая у тебя работа, такие женщины вокруг. Такую надо на конкурс красоты отправлять, а не стены штукатурить.
- А я, гражданин начальник, по конкурсу не пройду. Там же надо еще и умной быть, на вопросы отвечать, да вальсы танцевать. А я, когда мозги раздавали, в другой очереди стояла, - пошутила девушка. – Вот и осталась с тремя классами церковно-приходской школы. Хорошо, хоть вместо подписи не крестик ставлю.
- О, а она с чувством юмора, - Борис Дмитриевич развеселился.
- Нам шутка строить и жить помогает. Однако, делу время, потехе час, - она снова полезла на стремянку.
- Варвара, манерам тебя в ПТУ явно не научили, - растерялся прораб.
- Манеры на хлеб не намажешь. Как потопаешь, так и полопаешь, так что я работать, а вам хорошего дня. Кнопочку-то обратно нажмите.
Они пошли дальше, но девушка не выходила у Бориса Дмитриевича из головы. Он думал, что уже перестал интересоваться противоположным полом. Красивых женщин в его окружении было предостаточно – из хороших семей, образованных, и оказывающих ему знаки внимания. Но они его не трогали, он любовался ими как красивыми картинкам – и не более того. Их было слишком много в свое время – приелись. Сейчас он с большим удовольствием проводил время за посиделками на кухне с Луизой Генриховной или за партией в шахматы со своим секретарем Жанной – дамой-ровесницей, которая с кандидатской степенью и двумя «высшими» в 90-е умудрилась оказаться на обочине жизни. Эту Жанну он «вытащил» из-за стойки администратора в сауне, когда однажды в пьяном угаре его пробило «на поговорить», и оказалось, что с этой дамой есть о чем поговорить. И он как раз искал себе секретаря – не девочку с ногами от ушей, способную только принести «чай-кофе», а железную леди, которая разрулит любую административную проблему. В образованности Жанны у него сомнений не было, а диапазон проблем, которые могут случиться в сауне и которые надо решать, не оставлял сомнений, что уж с офисом-то она точно справится.
Когда следующим вечером он уже трезвый и с букетом приехал в сауну с вполне деловым предложением, Жанна, недоверчиво сжав губы в ниточку, сухо поинтересовалась деталями работы и уточнила, нет ли «дополнительных обязанностей». Тут Борис Дмитриевич хотел расхохотаться, но взял себя в руки. Жанна в свитере с катышками, обтягивающем монументальную фигуру, и говорящая басом, на «женщину его мечты» не тянула. Но женщинам нельзя говорить об их непривлекательности, поэтому он честно объяснил расклад и свои ожидания – «чтобы все по струнке ходили и чтобы железная дисциплина в приемной». Позже он понял, что Жанна поняла его слова буквально, когда однажды услышал, как она грохнула кулаком по столу в приемной так, что в шкафу зазвенела посуда, и пробасила «Борис Дмитриевич занят. Ожидайте».
С тех пор он обрел некое спокойствие – он не ошибся в выборе, со временем Жанна стала его «правой рукой». В кабинет уже не вламывались все кому не лень с «делом, не требующим отлагательств» и «мне только спросить». Материалы к совещаниям всегда были готовы, сотрудники являлись на них вовремя, протоколы составлялись без ошибок, а курьер всегда вовремя доставлял документы. К командировкам, помимо билетов на самые удобные рейсы, она обязательно готовила «культурную программу» - подборку мест, которые можно посетить в свободное время, чтобы «развиваться интеллектуально». Иногда, по пятницам, он приглашал Жанну на бокал коньяка и партию в шахматы. Эта женщина была больше, чем ценным сотрудником – он мог ей доверять, с ней было интересно говорить. У них завязалось что-то вроде дружбы, с которой у Бориса Дмитриевича из-за нюансов его прошлой жизни всегда были проблемы.
Жизнь текла спокойно и размеренно, но эта поездка на объект не давала Борису Дмитриевичу покоя. Он не мог вспомнить, когда он в последний раз так увлекался женщиной, что не мог спать по ночам. Его останавливало от активных действий прежде всего то, что Варвара чуть ли не в дочки ему годилась. Он ощущал некий дискомфорт от осознания, что это как-то неправильно. Хотя в свои 42 он выглядел импозантно, следил за собой, ходил в спортзал и был интересен женщинам. Но он прекрасно понимал, что молодых женщин интересует не он сам, а образ жизни, который он мог им дать, но это вызывало только отторжение – за деньги любовь не покупается. Нет, вторую Аннушку он уже не встретит, даже и надеяться не стоит. А тогда какой смысл в отношениях?
Но Варвара явно была из другого теста. Она отнеслась к «посещению начальника» как и другие рабочие на стройке – как к данности. Не старалась понравиться, с сарказмом отреагировала на комплименты, а потом и вовсе оборвала разговор. Дала понять, что в одном обществе им делать нечего. Явно крепко стоит на ногах и не теряет связь с реальностью. Этим и зацепила. И красивая – безусловно, даже странно, что девушка с такой внешностью не устроилась в этой жизни удачно. Он запросил в отделе кадров ее личную карточку, «пробил» по знакомым ее биографию. Что ж, предсказуемо. Мать умерла год назад в психиатрической больнице, отец вел маргинальный образ жизни, медленно спиваясь. Варвара после окончания 9-и классов пошла в ПТУ – съехала из коммуналки подальше от вечно пьяного отца, работала, после работы – клубы, дискотеки. Никакого криминала. Как к работнику – претензий нет.
По-хорошему, стоило бы крепко подумать, впутываться ли в такие отношения. Но Борис Дмитриевич уже не мог перестать думать о Варваре. И однажды, когда он играл с Жанной в шахматы, рассеяно передвигая фигуры и проигрывая все партии, она сказала ему «да что ж вы себя изводите – пригласите на свидание, откажет – хотя бы ясность появится, не откажет – посмотрите по ситуации, ну что вы как маленький». Так он и сделал. В выходной день прислал к ней водителя с букетом цветом и приглашением в самый дорогой ресторан на вечер. Весь день не находил себе места, придет или нет?
Она пришла.
_______________
Продолжение
https://zen.yandex.ru/media/koshka_shredingera/zerkala-chast-4-601ee5ae5fadcc22a973594f