Суд над оппозиционером Алексеем Навальным был 2 февраля по замене условного срока на реальное лишение свободы. Около здания суда во время судебного процесса и после оглашения приговора (и в предыдущие два дня митингов) были такие приняты беспрецедентные меры, на мой взгляд, что мне стало понятно для чего так подняли зарплату правоохранительным органам в последние года два. Но мне стало непонятно в какой стране мы сейчас живём, по Конституции РФ, вроде бы, в демократической? И что же скажет обо всём произошедшем человек, который ответственен у нас в стране за права человека?
В этот день в интернете все оппозиционные, и не только, каналы вели репортажи около здания суда. Я смотрела эти выпуски в интернете в прямом эфире. Информационным каналам выделили место, за пределы которого отходить было нельзя. Вот отошёл на обед корреспондент канала "Дождь", которого я помню по репортажам во время войны в Нагорном Карабахе. Его сразу же отвели в автозак. Потом, правда, его выпустили. Многих, кстати, корреспондентов ждала та же участь. В автозаки отправляли и просто зевак, остановившихся где-то рядом со зданием суда, вышедшим из метро и т.п. Вся территории вокруг была оцеплена полицией и ОМОНом. Никому не разрешали проходить рядом. Кстати, за первый день митингов в Москве удерживали в автозаках больше тысячи человек. Всего вместе по стране больше 5000 чел, а за два дня митингов и за день суда вместе, по данным из интернета - около 10 тыс. человек. Некоторых держали более 40 часов, они остались на это время без еды, а некоторые не имели возможности даже сесть, потому что автозак был переполнен.
Но это было ещё не всё. После суда над А.Навальным, люди, в основном молодёжь, совершенно стихийно оказались опять на улицах. Корреспонденты брали у них интервью. Один из прессы (не помню какой канал) спрашивает: "А почему вы вышли на улицу?" Парень с российским флагом в руках отвечает: "После оглашения суда я не смог сидеть дома. Я верил нашему суду до последнего мгновения. Понимаете? " Парень уверен, что приговор неправильно вынесен. Другой сказал, что он здесь не потому, что он бедный. "Нет,- сказал он,- я небедный, но я вижу, что так дальше нельзя" . Кто-то сказал, что Навального травили и его же посадили. Как же это так?" В общем, вопросов осталось у молодёжи много. И они на них имеют право.
А потом случилось нечто страшное. На одной улице митингующих сжали с двух сторон полицейские. Ребята прижались к стене какого-то здания, некоторые даже подняли руки, показывая, что у них ничего нет в руках. Но тех, кто оказался с краю, стали изо всех сил дубасить дубинками люди в форме (полиция или ОМОН, не помню). С другой стороны улицы ребята побежали в какой-то двор, а он был загорожен, убежать им не удалось, так как там ОМОН закрыл ворота. С одной девушкой началась истерика, так как во двор забегали парни в форме и рьяно хватали митингующих, дубася тех, кто попадал им под руку. Ребят отводили за ворота, где стояли автозаки, в которые запихивали ребят. Одних увозили, других загружали. "Жатва" продолжалась. Наверное, даётся разнарядка на количество захваченных и посаженных в автозаки. Сколько штрафов-то соберут! А одновременно и устрашающий манёвр, чтоб в следующий раз неповадно было.
Смотрю и глазам своим не верю. Дубинки идут в ход, автозаки за автозаками... Техники много...Вот это экипировка полицейских! Их стали называть "космонавтами". Не привычно как-то. Оказывается, вот так незаметно мы проснулись в другой стране.
Сразу скажу, что я никогда не была членом никакой партии. Но я была в детстве октябрёнком и пионером, а ещё я с детства крещена в православную веру. То есть я придерживаюсь одновременно и социалистических взглядов и православной религии. Они, кстати, очень идентичны.
Хватать людей и удерживать несколько десятков часов в автозаках, бить дубинками тех, кто поднял руки, тех, кто не представлял никакой угрозы, задерживать членов ФБК за то, что они якобы нарушили санитарный режим, это что? Адекватны ли были меры? Видно невооружённым, как говорится, глазом, что нет. Есть ли у нас человек в стране, ответственный за права человека? Конечно, есть, должен быть. Выступит ли он с докладом?