Секрет автора, который стал литературной звездой в 57 лет.
Не буду тянуть кота и прочих млекопитающих за тестикулы, открою секрет сразу без регистрации и смс: он в том, чтобы нагнетать. Чем больше – тем лучше. Как завещал светоч наш, Федор Михайлович!
Мне, наверное, никогда не понять, почему фанатичные русофилы так активно плюются ядом в любую западную литературу, особое внимание уделяя американской – классическая американская литература работает, по сути, в тех же традициях, что и русская. Это масштабные полотна, сосредоточенные на общечеловеческих вопросах, будь то семейные отношения, проблемы морали или базовые архетипы в обычных людях. Джон Стейнбек, Харпер Ли, Марк Твен, Уильям Фолкнер, Теодор Драйзер, Томас Вулф…
А еще в классической американской литературе есть такое ответвление, как «южная готика», развитие которой продолжается до сих пор. Это литература с гротескными элементами, обращающаяся к темам религии (чаще в извращенном контексте), отчуждения, безумия, нищеты, жизни в провинции и т.д. В России «южной готикой» мы бы назвали, например, «Яму» Куприна.
К чему я это все – не закрывайте для себя мир литературы на основании страны, откуда родом писатель. Принципиально читая только русскую классику, человек становится не начитанным интеллигентом, а ригидным существом, которого интересует не столько литература, сколько читательский имидж. Хотя бы попробуйте что-то новое! Например, современный роман в лучших традициях «южной готики», который превратил простого американского рабочего в новую литературную звезду.
Автор провел 50 лет жизни как самый обычный среднестатистический разнорабочий местной бумажной фабрики. А в 50 неожиданно для всех вокруг взял да и поступил на курс английского языка в Университет штата Огайо, чтобы научиться писать художественную прозу.
Из грязи – в князи!
Дьявол всегда здесь
Одноименный фильм 2020 года привлек внимание к творчеству Поллока далеко за пределами родного Огайо и США вообще. Мрачная, жестокая, не дающая даже надежды на просвет история, которая заканчивается плохо абсолютно для всех персонажей. По крайней мере, именно так дела обстоят в романе-первоисточнике: Все. Очень. Плохо. Все даже хуже, чем плохо. Посмотрите в американском словаре слово «безнадега» - там наверняка уже должно быть упоминание романа «Дьявол всегда здесь»…
У книги очень интересная особенность: истории в романе, а их сразу несколько, сменяют друг друга так плавно, будто один ручеек перетекает в другой. Меня всегда восхищает, как изящно и аккуратно некоторые писатели могут это делать! Вот ты читаешь абзац от лица персонажа А, а следующий уже раз – и от лица персонажа Б. Но переход этот проходит так естественно и незаметно, буквально за пару «связующих» фраз, что нет ощущения топорности, обрубленности или еще чего-то такого же кособокого.
А кроме того, в какой-то момент все герои так или иначе пересекаются, оставляя в жизнях друг друга следы, этакие зарубки на памяти и телах, стремящихся превратиться в прах на этой злой, негостеприимной, грязной и порочной земле.
Первая история рассказывает об Уилларде Расселе, ветеране Второй мировой, который вернулся в родную глубинку. По пути к отчему дому он заходит в дорожную забегаловку, где встречает прекрасную молодую женщину своей мечты – на несколько счастливых лет она станет ему верной женой и мамой мальчика, названного Эрвином. Увы, болезнь в терминальной стадии меняет неспешный ход семейной жизни, сводя Уилларда с ума и толкая его в дебри христианско-языческих жертвоприношений и бесконечных отчаянных молитв вместе с маленьким ребенком в глубине леса, где жирные личинки и трупные мухи гроздьями падали с окровавленных тел жертвенных животных им на плечи и головы…
Вторая повествует о взрослении Эрвина, который искренне пытается взять как можно больше хорошего от близких, к которым переехал после смерти родителей. Истово верующая женщина, хозяйственный добродушный мужчина, набожная названная сестрица – все они каким-то чудом умудрились вложить в голову Эрвина немного добра, тепла и света, несмотря на типичную для этой местности раннюю выпивку у парней и никакого высшего образования в перспективе. Но какой толк в доброте, если жизнь раз за разом оскаливает мерзкую пасть, пожирая оставленных без присмотра детей, как Молох? Можно быть сколько угодно добрым и честным, но это мало чем поможет, если вокруг – негодяи гоняют по кругу других негодяев.
Параллельно юности Эрвина идет юность дочери безумного проповедника Престона Тигардина. Тот в свое время в компании инвалида-извращенца ходил по церквям и призывал людей служить Богу, высыпая себе на голову десятки пауков, а потом возомнил, будто умеет воскрешать мертвых и оставил девочку без матери… Ленора, навсегда сохранившая в сердце образ добропорядочной матери-христианки, попала в ловушку другого проповедника – священника-педофила, находящего особое удовольствие в растлении юных прихожанок. И Эрвин, для которого защита девичьей чести была безусловным делом, впервые оступился с пути праведного.
Но самая, пожалуй, впечатляющая история – это будни парочки серийных убийц, колесящих по дорогам Америки в поисках «моделей». Официантка Сэнди завлекает автостопщиков в укромные местечки в лесах и полях, а ее муж Карл творит с телами доверчивых парней немыслимые вещи, называемые им «высоким искусством фотографии».
Роман, конечно, полон штампов, над которыми довлеет бессмысленный и беспощадный фатум.
Редкие добрые герои здесь – обязательно глубоко верующие христиане, которые без божьего одобрения даже помочиться среди ночи не выйдут.
Полицейские – продажные сволочи, питающиеся бургерами, пончиками и кофе.
Женщины – либо порочные блудницы, либо запредельно невинные Мадонны.
Мужчины – грубые и жесткие, как необструганные бревна, пущенные по реке.
Священники – безумцы, сверкающие широко распахнутыми глазищами или просто сексуальные маньяки, прячущие свои пагубные пристрастия под пологом Церкви.
И, конечно, эстетика оборванной глубинки, совершено не похожая на европейские пасторальные пейзажи: высохшие поля кукурузы, белые крыши церковных домов, над которыми клубятся грозовые тучи, дешевые мотели в духе «Психо», ржавые машины на раскаленном асфальте, выцветшие кружевные чепцы на девицах, родившихся в результате кровосмешения…
В общем, в любом другом случае это было бы жирным минусом роману, но мы сейчас говорим даже не столько о реализме, сколько о гиперреализме, корни которого не имеют ничего общего с выдумкой. Поллок намеренно сгущает краски, собирая в одной книжке кучу-малу из самых разных грехов и злых деяний, но вовсе не с целью шокировать или развлечь читателя гаденькими подробностями. Вся эта чернуха нужна, чтобы показать, что быть человеком – это выбор. И мы делаем его каждый день, где бы не находились: в нищей американской глубинке по соседству с реднеками или в элитном закрытом районе для верхушки среднего класса. Искушения есть везде, зло преследует повсюду, дьявол всегда здесь. И он терпеливо ждет, когда человек оступится…
Конечно, Поллоку очень далеко до истинной мастерицы жанра в лице Фланнери О’Коннор, которая с минимальным набором выразительных средств и сюжетных поворотов умудрялась уже странице на десятой впечатывать читателя в болото безнадеги и хтонической тоски по самую макушку. Но, если не проводить параллелей с Фланнери или фильмом «Прирожденные убийцы» (а именно этим занимаются бестолковые маркетологи), то роман – стоящий, нужный, важный, интересный.
Спасибо за внимание!