Галин дом стоит рядом с кладбищем. Раньше-то он был через лесок, да расширялось кладбище и получилось так, что выйдешь из подъезда, а через дорогу могилы, памятники. Рядом жилых домов нет, разные конторы находятся, да и они как-то не близко друг к другу. Из Галиных окон видно кладбище, как на ладони. Окна кухни и комнаты как раз выходят на него. Галя даже редко сидит на балконе, как часто делала раньше. Она живет на 2 этаже, балкон у нее не застеклен, пенсия маленькая, часто болеет и деньги надо на лекарства. В доме подруг почти не осталось: кто-то умер, кто-то уехал к детям, сдают квартиры, в основном студентам и молодым парам. Никто в их доме не покупает квартир. Кому хочется жить у кладбища. Сейчас уже никого не хоронят, но бывает иногда, что подзахоранивают, но это редко. В родительские субботы приходят люди навестить своих родных, в обычные дни людей мало.
Как-то Галя сидела на балконе, выходит на улицу она только до магазина, или в поликлинику. Не все время сидеть в четырех стенах.
Видит со стороны кладбища мужчина идет. Идет и идет, но что-то привлекло в нем. Этаж 2 у Гали, хорошо видно. Мужчина шел очень медленно, останавливаясь, оглядываясь, как будто кого-то поджидал, или осматривался и не узнавал местности. Одет он был в длинное не по сезону пальто и шляпу с широкими полями, какого-то старого фасона. В руке держал тросточку. Выйдя на дорогу, пошел по направлению к балкону Гали:
- Не знаю, почему, но мне так интересно стало, я подошла ближе к перилам и стала наблюдать за ним. Мужчина дошел до моего балкона, остановился напротив и стал смотреть на меня. Взгляд его был очень резкий, страшный, причем, лица-то я, почему-то не видела, только взгляд. Мужчина стал медленно переходить дорогу к моему балкону, тут уж я не выдержала. Откуда прыть у меня взялась, убежала в комнату, дверь закрыла и штору задернула. А шторы у меня плотные. Посидела на диване, а самой как-то страшно, тихонько на кухне в окно посмотрела, никого не видно. Дня через два в магазин пошла, студенты побежали, я за ними пристроилась, никого не видела. Пришла, успокоилась, не вспоминала больше, подзабыла, мало ли кто. Некоторое время не выходила на балкон, а потом опять вышла, это уже было дело под осень. Смотрю, опять тот же мужик выходит с кладбища и как-то быстро он оказался у балкона моего. Я опять убежала, долго не выходила и старалась не смотреть в сторону кладбища. Началась осень, ветра, дожди, но у нас теплее, чем здесь у вас было. Спала я в комнате, да она у меня одна, но диван недалеко от балкона и в одну из ночей чувствую я, или кажется мне, что кто-то на балконе в окно постукивает и то ли ветер, то ли я себе накрутила уже, но слышу голос такой заунывный: «впусти, впусти». Смотреть я не стала есть ли кто там, всю ночь просидела на кухне, страшно мне было. Молитвы читала, а назавтра с утра позвонила Марусе сюда, собрала кое-что из вещичек и приехала вечерним поездом. Мы с Марусей одинаковой комплекции, она мне зимнюю одежду свою дала и обувь. Живу у нее уже который месяц. Маруся боевая, позвонила, договорилась, чтоб мне сюда пенсию переводили, что надо сделали. Ключи я оставила знакомой в городе, она ездит цветочки поливает. Я ей не говорила ничего, чтоб не пугать. Маруся меня уже к врачу сводила, вроде, сумасшедшей не признали. Постоянно в храм ходим, с батюшкой поговорила, он посоветовал квартиру освятить. Поедем весной с Марусей ко мне, она у меня согласилась пожить. Там на месте все и решим. Все равно квартиру не продать, а я бы, пожалуй, сюда переехала. Может так и сделаю, сдам студентам и приеду сюда.