Вот именно с этого знакового для них обоих вечера, и началась совместная жизнь и творческое сотрудничество молодых и талантливых танцоров. Всем вокруг казалось, что эти двое буквально созданы друг для друга, будто кто-то наверху еще задолго до их встречи, решил все за них, соединив в пару. И пара получилась идеальная. Они танцевали так, что глаз нельзя было отвести, до такой степени это выглядело чувственно и нежно, ярко и сексуально, филигранно и выразительно. Любовь сквозила в каждом их движении, наполняя, переполняя и выплескиваясь на окружающих, поднимая бурю эмоций и даря букет впечатлений. Тусовка буквально гудела.
- Да они же у всех на глазах занимаются... с-с-с... - прошипел, оскалившись, бывший парень Окси, увидев как-то волнующий танец парочки.
Оксана, по обыкновению, поднялась рано утром, нужно было успеть на первую пару в институт. Позавтракав и собираясь уже выходить, она на мгновение задержалась у входа в комнату, Ратмир сладко спал на ее любимом ортопедическом матрасе, обхватив обеими руками подушку, на которой только что лежала она, оставив там свое тепло и аромат. У парня сегодня был законный выходной, и девушка решила его не будить.
- Люблю... - в душе молодой танцовщицы полным ходом цвела и благоухала весна, так тепло и хорошо было там, хотя за окном все еще правила балом затейница зима. - Я скоро, - прошептала Оксана, послав спящему возлюбленному воздушный поцелуй, и выскочила за дверь.
Ратмир Бакунц еще со школы работал в строительной фирме отца, считался его правой рукой, главным помощником, как любил повторять Бакунц старший, а по сути - мальчиком на побегушках. Тимур Араратович был весьма прагматичным и серьезным человеком и увлечение сына танцами не понимал, не принимал и уж точно не поддерживал, считая их блажью и бестолковым времяпрепровождением, поэтому старался загрузить того работой, что называется, по полной. Но молодой человек все равно находил силы и время заниматься любимым делом. "Весь в мать! - вздыхал отец, вспоминая свою супругу, которая пару лет назад умерла от какой-то редкой и трудноизлечимой болезни, оставив двух любимых ею мужчин наедине каждого со своим горем. - Пускай. Лишь бы был жив, здоров и счастлив, - казалось, что он даже смирился с увлечением сына. - Последнее время хоть на человека стал походить. И то уже хорошо. Время лечит..." Ратмир с самого детства не был достаточно близок с отцом, зато очень сильно привязан к матери, и крайне тяжело переживал уход своего самого дорогого и понимающего его человека, именно тогда он и набрал лишний вес, покрасил волосы в красно-рыжий цвет и отрастил Чапаевские усы. "Пусть лучше люди смеются, глядя на меня, чем жалеют и сочувствуют", - думал он, заедая свое горе бесконечными пирожными и тортиками.
Он проснулся от того, что почувствовал на себе чей-то взгляд, Ратмир открыл глаза, перед ним, а точнее над ним, возвышался Стас Дерби, крутя на указательном пальце ключ, которым, скорее всего, и открыл дверь квартиры своей недавней возлюбленной Оксаны Божок.
- Опаньки! - воскликнул бывший парень девушки. - А я думаю, чего это она от меня отбрыкивается. Свято место пусто не бывает.
- Можно подумать, ты не знал, - Ратмир присел в постели. - Откуда у тебя ключ?
- Ну, положим, он у меня всегда был. Вот решил воспользоваться. Думал, пошалим с Ксанкой по старой дружбе.
- Обломился? – совсем уж не по-доброму ухмыльнулся Бакунц. - Ключ оставь, а сам давай топай. Ксана в институте, а мне с тобой не о чем разговаривать.
- А может, все-таки перетрем кое-какие моменты? - казалось, Стас никуда не торопился и не собирался уходить. - Думаешь, Ксанка твоя? Расслабился...
- Выйди пока, я оденусь, тогда и поговорим, - Ратмир уже понял, что от этого смазливого блондина не так-то просто будет отделаться.
- Ой, а чего я там не видел, - заржал Колтушкин. - Я даже знаю какого цвета у тебя трусы. Белого. Угадал? Наша плясунья любит, чтобы мужское белье было исключительно белоснежным. Сама покупает, сама стирает, сама отбеливает. Думаю, ничего не изменилось, - веселился он, крутя ключиком перед лицом своего более удачливого соперника, как будто красной тряпкой перед быком. Докрутился...
Словно разъяренный бык, Ратмир подскочил с матраса и набросился на обнаглевшего красавчика, выхватив у него из руки ключ и вытолкав из квартиры. Тот не успел опомниться, как оказался на лестничной площадке перед закрытой дверью.
- Чума! - заорал Стас и со всего маху приложил кулаком по двери. - Да... ну... ***! – тут же засунул ушибленную руку в карман. - Вы друг друга стоите! – и побежал вниз по лестнице.
После столь недоброго пробуждения Ратмир вернулся в комнату, оделся, заглянул на кухню. Нет, не до завтрака ему сейчас, он не мог больше находиться в закрытом помещении ни секунды, чувство неуправляемой тотальной ревности овладело им, буквально не давая ему дышать. Накинув на себя пальто, он отправился бродить по просыпающемуся морозному городу, в спешке забыв дома телефон. Мысли путались в голове. "Думаешь, Ксанка твоя? Расслабился..." - эта фраза бывшего его девушки не давала ему покоя. "Что он хотел этим сказать? Неужели?.. Нет. Бесится придурок, что упустил ее. Я же вижу, как она на меня смотрит, да и в постели... Нет! Нет! Нет! Она моя, я это чувствую". Но червь сомнения все-таки поселился в его голове, на время спрятался где-то глубоко-глубоко, затаился.
Продолжение следует...