Ты не понимаешь, если ты оставишь ребенка, у тебя просто не будет шансов. Доктор, дорогой, все будет хорошо, пожалуйста, никто, послушай, никто не должен знать. - Олеся посмотрела на маленький комочек и заплакала. - Моя дочь, моя принцесса, пуговица, с тобой определенно все будет в порядке. Она наклонилась, прижала мизинцы к губам. Малышка скривила губки, словно улыбаясь во сне. Олеся едва смогла сдержать рыдания. Дорогая, прости меня, пожалуйста. Я не могу остаться. Папе приходится много работать. Он попытается вылечить меня, и тебе ничего не останется. И если я не умру сразу, ты привыкнешь ко мне, а потом заплачешь.
И я не хочу, чтобы она плакала. Папа будет тебя очень любить, так сильно, что ты не заметишь моего отсутствия. - Олеся еще раз поцеловала дочь и молча вышла из комнаты. Она выглядела ужасно слабой, но знала, что должна уйти. Завтра переезд, Олег тебя заберет. Тебе не следует принимать его здесь. Медсестры в то время не отвечали за это, у них был кварцевый механизм или что-то в этом роде. В общем, Сама обработка. Олеся изучала местную рутину в течение 5 дней, чтобы понять, что она имела в виду. Он даже не подошел к входной двери. Я поднялся по лестнице, где у черного входа через окно было видно, что медсестры и фельдшеры иногда ошибаются, а это значит, что по логике вещей у них должны быть ключи, иначе дверь не закроется.
Он остановился, прислушался. Кажется, никого нет. Олеся тихонько потянула. Дверь открылась, женщина вышла, вздохнула и быстро пошла по аллее. Когда он добрался до первого дерева, она погналась за ним, пожимая друг другу руки и плача. Я кричал внутри себя, чтобы никто не услышал. Через некоторое время он встал, долго смотрел на светящиеся окна больницы, повернулся и начал уходить. Он больше никогда не оборачивался. Олег посмотрел на врача с глупой улыбкой. Они что-то напутали, к сожалению, нет. Его жена тайно покинула больницу, оставив ребенка.
Олег отрицательно покачал головой. - Ты понимаешь, что не может быть, чтобы Он тебя понимал, но ты тоже это понимаешь. Мы могли бы списать это на послеродовую депрессию. Это случается, хотя и не очень часто, но его жена оставила записку. Конечно, мы уже обратились в полицию. Но читайте здесь. - Олег взял простыню из рук врача и повернулся к матери Алисы. - Алла Ивановна, я не знаю, что происходит, я не знаю, я не знаю, я знаю, конечно, я знаю. - Олег произнес эти слова не так, он больше доверял Олесе, чем ему. - Бывает, что люди сталкиваются с этим.
они абсолютно чувствуют друг друга. Он и Алиса были такими. Они как две половинки, о которых написано так много песен. Да, в конце беременности ей было немного сложнее. Олеся, казалось, пришла в себя, но Олег все прекрасно понимал. Его ребенок развивался в нем, и ребенок требовал внимания мамы.
Его жена часто плакала, он очень переживал, но все говорили, что это нормально. Беременные женщины настолько обостряют все чувства, что могут расплакаться, просто надув мошку. Поэтому теперь он был не просто сбит с толку, он был раздавлен. На листке всего несколько строк: Не ищи меня, я сам так решил. Олег, я уверен, что ты будешь лучшим отцом. Прости меня за все и больше никаких слов. Нет, Олеся просто не могла этого написать. Это полная чушь! Там, где Всемогущая полиция, он был в ярости.
Если все эти врачи не могут понять, что с Алисой что-то случилось, это действительно так сложно, его жена идеальна во всех отношениях, и говорить о ней и их ребенке даже нельзя.уйти. В этот момент дверь захлопнулась, и Олег увидел сразу двух милиционеров, он подбежал к ним, он должен что-то сделать, пока не стало слишком поздно. Знаешь, если бы моя жена была здорова, я бы никогда так не поступил. Один из полицейских ответил: пожалуйста, успокойтесь, мы обо всем позаботимся. Если бы вы знали, на что иногда способны совершенно спокойные люди. Олег просто разозлился.
Что они говорят? Ты их не знаешь и даже не пытался ничего понять. Вы уже пытаетесь прикрепить ярлыки. Один из милиционеров резко повернулся к Олегу: Прекрати, Серик, не давай нам работать своим визгом! Алик отстранился, а затем сел на диван.
Кроме него, утонула и Алла Ивановна. Женщина схватилась за сердце, замолчала, и ей стало страшно. Через два часа, когда полицейские наконец освободили его коллегу, врач вступился: что они будут что-то пить с его дочерью, ее отец Олег посмотрел на врача: и Олег растерянно посмотрел на врача, и она вышла вперед. Да, конечно, мы берем с собой нашу девушку. Что заставляет держаться, никто не знал. Зять в истерике: дочь пропала! Женщина ничего не поняла, но ребенок должен быть дома. Олег несколько дней даже не подходил к дочери. Алла Ивановна переехала к ним. Анна не приставала к зятю с расспросами, сердце было очень тяжелым, но ей нужно было двигаться. Женщина, будучи его зятем, не верила, что Олеся могла добровольно оставить ребенка. Здесь есть что-то нечистое. Прошла неделя, и Алла Ивановна села напротив зятя. Олег, ты был в полиции.
Он посмотрел на свою свекровь .Была. И то, что они говорят, они говорят, что никаких следов Олеси нет. А еще говорят, что она, вероятно, сбежала со своим любовником, как обычно. Боже, это чушь собачья! Олег схватил его за руки.
Ивановна, скажи мне, что происходит, скажи, где твоя дочь, я иду к сумме. Женщина заплакала. Если бы я знал, если бы я только знал. Олег, неси Валидол к столу. Женщина побледнела, схватилась за грудь. Олег побежал за планшетами и по дороге набрал номер службы экстренной помощи. Они забрали мою свекровь и оставили его в покое. Снасть. Маленькая девочка покачивалась в своей кроватке. Олег бросился к ней. Настя, Настя, что нам делать без мамы, - тут девочка открыла глаза и заплакала. Алла Ивановна вернулась из больницы через три недели. Как вы здесь, мои хорошие мальчики.
Алия, как мать, ловко перевела дочь и протянула ее свекрови. - Вот, проверь это. Они ели, спали, мылись, гуляли. Алла Ивановна заплакала. - Ты такой хороший! Она подошла, обняла его. - Ничего, Ивановна, мы найдем нашу Алису, найдем ее, выясним, что произошло, поможем ей, уничтожим. Наша Олеся не могла так с нами поступить. Когда Насте исполнился год, Олег ушел на работу. Правда, Олег, с Настенькой мы разберемся, а ты работай, я тебе давно говорил. Ну как я мог ее сейчас бросить, сама Настенька ее топчет, а дальше все в моих руках. Ты хороший человек, нам с тобой очень повезло.
А мы вас, Алла Ивановна, на работе никакими словами не напрягаем, об Олесе не расскажешь. Олег прекрасно понимал, что все все знают, но тактично молчал. Я был им очень благодарен за это. Боссу не потребовалось и месяца, чтобы вызвать его. Олег, я все понимаю, у тебя маленькая дочь, но тебе нужно на пару дней уехать в соседний город. Вы не можете запустить новое устройство, потому что что-то застряло в настройках. Я бы сломал тебе руки. Кажется, только ты, да еще Петрович, можешь с этим справиться.
А Петрович был больничным кассиром. этот процесс не загружен. Олег улыбнулся. Ну, некоторые дни-это не месяцы. Конечно, я перееду. Когда Олег был вчера, они так тебя ждали, что сказали, что не вернутся домой. Может быть, у тебя есть бензин, мы оплатим все расходы. Олег не прекращал активности почти сутки. Когда все прошло хорошо, он рухнул в гардеробной на диван.
Через пару часов он встал. Свекровь попросила закончить мессу как можно скорее, она составила полный список. Он говорит, что у них его нет в городе. Он умылся, выпил кофе В кабинете начальника и осмотрел городскую площадь. Да, он давно не видел такого скопления людей. Все весело, стильно. Олег поддался общему настроению. Я иду, я собираюсь драться. Олег разрывался между больницей и работой. Он сразу сказал врачу, что если ему понадобится немного лекарства, он все это получит. Врач дал ему список, он честно сказал, что того, что ему назначено, не просто не хватает, а качество оставляет желать лучшего. Сумма была невыносимой. Он пошел к шефу, объяснил ему ситуацию и попросил написать справки на получение кредита. Шеф попросил оставить список лекарств и сказал прийти завтра.
Олег проверил все банки, позвонил, выяснил интерес. Вы должны заплатить за пять лет, но это не так уж плохо, просто чтобы помочь. Он увидел, что Олеси стало лучше. Он начал есть, затягиваться, закашливаться, но ел упорно. Доктор кивнул головой. Я сказал Олегу: если бы ты его привез, я бы сказал, что это займет не более полугода, но сейчас я бы увеличил этот срок до года, и что-то мне подсказывает, что это не предел. Утром Олег сразу побежал к шефу.
Элис немного лучше. Необходимо срочно начать лечение. Меня отпустили сегодня, чтобы я мог закончить это. Садись, Олег, сохраняй спокойствие. Олег, конечно, сидел, но все время поглядывал на часы. Ему казалось, что с каждой минутой здоровье Алисы ухудшается. Шеф положил перед ним большую сумку: это лекарство, пипетки и все по списку. А это деньги. Ему нужно, чтобы и его дочь, и жена давали ему витамины. Олег недоуменно смотрел на все то, что выложил перед ним начальник. И с того места, где вы сейчас находитесь, не забывайте, что вы работаете в команде. Начальство дернулось, мы растерялись. Главное, там, с Олесей, помни, что ты не один. И скажи это. ей хотелось плакать, очень хотелось плакать.
Он встал. Благодарить. Это был его день рождения. Элис была дома две недели. Она стала намного красивее. Если бы не мазок, ничто не напоминало бы ему о больных. Алик мягко взял ее за руку. В течение года они сражались с разной степенью успеха. Пара становилась то хуже, то лучше.
Надежда появилась и снова исчезла. Настенька, посмотри, что Алиса Настя разработала в этой коробке с куклой, подарком от шеф-повара Олега. А у самого Олега зазвонил телефон. Он посмотрел на экран. он был врачом. Женщина сразу поняла, кто звонит, и Олег снял трубку. В комнате все стало тихо. Да, я слушаю. Вчера Олеся снова сдавала анализы. Казалось, это были уже тысячные испытания, и не каждый раз они радовали. Олег долго слушал, потом повесил трубку. Олесь, все, ремиссия. Он взял ее на руки и закружил по дому. Настенька весело рассмеялась, гости обнялись, а Олеся тихо заплакала, уткнувшись в его плечо.