На третий день наших легендарных новогодних каникул в Коктебеле — 4 января 2010 г. — вдруг пошёл снег. Хотя «пошёл» — не очень подходящее слово, он — замёл. Замёл, пробираясь сквозь любые щёлочки в одежде, залепляя лицо и заметая все дорожки и дороги, делая январский Коктебель весьма труднопроходимым.
Но — ничего. Кое-как, в условиях практически нулевой видимости, мы всё-таки доползли до окраины посёлка — ну не дома же сидеть, ведь ради этой самой зимней экзотики мы и приехали!
А от окраины до фирменного магазина завода коктебельских вин рукой подать — и ведь он работал! Можно и дух перевести. Да не просто так, а со смыслом — продегустировать все наличествующие сорта, купив в дорожку самое вкусное вино. Честно говоря, в такую погоду нам все вина понравились. Правда, как показала жизнь, надо было коньяк брать — к вечеру, когда ветер продул нас уже до самых глубоких косточек, он был бы кстати.
Почти от завода вверх на Кучук-Енишар ведёт грунтовка — по ней мы для разнообразия и взлезли. Вот это экстрим! Устоять на хребте фактически невозможно — ветер сбивает с ног, из-за его рёва почти не слышим друг друга.
С трудом доползли до могилы Максимилиана Волошина. Красота кругом страшная: не видно ни зги, ветер пронизывает насквозь и подкашивает ноги. Снег летит горизонтально, даже немного снизу вверх. Что ж — пойдём дальше, глядишь разгуляется.
Почувствовал, а не услышал телефон в кармане, спустился чуть ниже по склону, чтоб можно было разговаривать — звонит хозяин, думает, что мы дома скучаем, развлечь нас хотел… Три раза «ха»! Объясняем ему где мы — в трубке шокированная тишина… «Ну, удачи вам, ребята! Всё-таки вы и правда наши люди». Но ведь правда — пусть шквальный ветер сбивает с ног и леденит лицо и конечности — какой же это кайф пробиваться сквозь метель, чтобы увидеть что-то такое, чего ты никогда не видел, да и, будучи нормальным человеком, никогда бы и не увидел!
И точно, как только начали спуск в Енишарскую долину (читай — терять высоту), горизонт стал потихоньку отступать, открывая заснеженные холмы и долину. Ну вот, уже не зря пришли — виды просто поражают воображение, разве можно летом представить тут такое?!
Непрерывно щёлкая фотоаппаратами, потихоньку спустились на пляж Тихой бухты.
Волны ласково смывают с песка свежевыпавший снег. Господи! Мы тут не одиноки — какая-то парочка изображает из себя загорающих, фотографируя друг друга на заснеженном пляже.
А мы замёрзли, и проголадались. Вино, сыр и сало — конечно, хорошо, но лучше бы мы взяли чай в термосе и чекушку коньячку. Честное слово — было бы лучше! Ладно, зато повспоминали песенку Кортнева «Снежинка», и решили какие сценки надо бы доснять для задуманного ещё в начале похода клипа, когда всплыло в чьей-то замёрзшей голове «Двое против ветра» и «Зовите сюда отморозков!» (ссылка на клип!).
Мы шли вдоль кромки воды в Тихой бухте, ёжась от холода и постанывая от восторга. Невозможно прекрасные, удивительные краски засыпанного снегом побережья снова и снова заставляли хвататься за камеры — не замечая, как немеют озябшие пальцы. А над этим прекрасным озябшим миром висели небеса пасмурных оттенков, и плавал в них туманный, светящийся тёплым солнечный диск. То проявлялся, то опять таял в тучах.
Белый снежный узор на мокром песке и камнях у полосы прибоя сиял в пасмурном пространстве — словно бы собственным светом, и нефритово-зелёная, самоцветная поверхность моря временами передёргивалась стремительной и странной рябью, словно шкура огромного диковинного зверя. Он мёрз на ветру, этот зверь, и щетинились по его бокам зубчатые хребты Хамелеона и Кара-Дага. Снег рисовал на их склонах контрастные полосы и пятна, выявляя обычно смазанный дымками далей рельеф, превращая планы бухты в утончённую графику.
Оставляя чёрные следы на заснеженной полосе мокрого песка, мы дошли почти до края пляжа, постоянно удивляясь неожиданной графике и колоритам таких знакомых пейзажей.
Обратно пошли через вершину прибрежного холма.
Ветер завывал над бухтой, пихаясь и норовя лишить равновесия зазевавшихся и залюбовавшихся путников, вдохновенно снимавших распахнувшуюся во всю ширь заснеженную Киммению...
Жалко, дни зимой такие короткие — вроде уже и не так холодно (хотя, ноги уже насквозь), и красота не кончается – хочется любоваться и любоваться привычными пейзажами в непривычных перламутровых красках, но надо идти — темнеет рано. Мы поспешили назад по дороге, утопавшими в снегу и расползающимися нежданным лужами. В лужах отражалось небо с кусочками солнечных проблесков, и новые прекрасные краски вплетались в и без того чудные пейзажи. Колыхались песочного цвета метёлки вездесущих коктебельских камышей — тёплые живые полянки на холодном снежном фоне…
Но Тихая бухта не отпускала нас. Сделав петлю, дорога снова вывела нас на пляж, и мы не смогли пройти мимо — спустились к стене Хамелеона, чтобы сделать ещё несколько кадров.
Снег хоть и кончился, но ветер не ослабевает — ему же надо теперь сдуть кажущийся таким неуместным здесь снежный покров. И это ветру удаётся довольно успешно. Почти. Остаются следы. Снежные следы на голой земле. Следы таких же, как мы, отморозков, которым не сидится дома в поисках приключений и новых впечатлений. А скорее всего, просто также как и мы влюблённых в эти волшебные Волошинские места!
Проигнорировав короткую дорогу, мы снова вышли к морю — теперь над Мёртвой бухтой, чтобы снять напоследок ещё пару портретов заснеженного Хамелеона.
Мы шагали в Коктебель сквозь ветер и снега, и собрали горстями впечатления, воспоминания, картинки, кусочки метели, завывания ветра… Мы уносили с собой сквозь киммерийские холмы целые горы красоты. И не думали тогда, что этот клондайк станем по-настоящему разбирать только тринадцать лет спустя…
И как же опять хочется в тот зимний Коктебель…
4 января 2010 г.