Когда пересекаются параллельные миры 3
Тая легла на кровать и закрыла глаза. Внутренний холод поднимался от ног вверх. По коже ползли мурашки. Укрылась тёплым одеялом. Зубы начали выбивать дробь. Подошла Роза, приложила руку ко лбу и сказала:
- Да ты горишь вся. Подожди, сейчас дам аспиринку, - принесла таблетку и стакан с водой.
Когда пересекаются параллельные миры 1
Когда пересекаются параллельные миры 2
- Выпей, девочка моя, и поспи. Что упало, то пропало. Вот уж раз суждено тебе лишиться этих денег, ты всё равно их лишилась. Спи… - женщина ушла и загремела в ванной большой алюминиевой миской. Собралась замачивать постельное с освободившейся кровати. Стиральная машинка давно сломалась. Ремонтировать её было бессмысленно. Нужно было покупать новую, а денег было жаль. Руками тоже можно постирать ничуть не хуже. Да и сыну с дочкой хотелось помочь. Они хоть и взрослые уже, семьями обзавелись, но от материной помощи не отказываются.
- Ну, Шурёпка, ну дрянь. Сбежала с сестрой. Не думала, что и Валька такая пройда. Да пусть бегут… Девчонку зачем обидели? Умнее будет. Москва всему научит и ума-разума вставит, - бормотала она себе под нос.
Тая сначала прислушивалась к бормотанию хозяйки, потом уснула. Приснилось ей, будто она дома с бабушкой в кухоньке лепит пирожки. Никак они у неё не получаются. А бабуля ворчит не сердито, а так, для профилактики:
- Что ж ты такая криворукая… Вот смотри, как надо… Учись, внученька, в жизни всё пригодится. А денежки прячь. Дальше положишь, ближе возьмёшь. Чужим людям не доверяй. Они обидеть могут.
Во сне девушка заплакала. Проснулась мокрая вся, потная, в слезах. Но внутренний мороз отпустил. Захотелось есть. Вышла на кухню. Поставила чайник. Заглянула в холодильник. Там стояли тарелки с остатками ночного пиршества. В хлебнице нашла кусок чёрствого батона.
Хозяйки в квартире не было. Налила кипятка, забросила в него пакетик с чаем. В её банке сахару не оказалось. Взяла из чужой пачки три кусочка рафинада и присела к столу. Нужно было сходить в магазин. У неё было немного припрятано. За две недели торговли на рынке сохранилось три тысячи. Как раз за квартиру. Отсчитала сто рублей. Остальные снова припрятала.
Походила по комнате. Выйти ей было не в чём. Опять начало морозить. Вернулась в спальню и укуталась с головой.
Вернулась Роза. В руках она тащила огромный пакет. Заволокла его на кухню, вывалила содержимое на кровать и принялась рассматривать.
- Так… Постельное хорошее. Пахнет приятно. Вот уж Владик… Вот уж молодец. Тётю Розу не обижает. Своё старьё сейчас выкину, а это постелю ребятам. Вот обрадуются. Уже и не помню, когда постельное им меняла. Хлопцы как раз приедут. Сыночки Борины. Такие красавчики. Жаль, что нерусские. Поставим им диван. Вдвоём будут спать. Надо присмотреть хороший диван на мусорке, да и паласы пора менять.
Вытаскивала из кучи вещи и внимательно рассматривала. Раскладывала на 2 кучки.
Потом вспомнила что-то и подошла к Тае, попробовала лоб. Нахмурилась, махнула рукой, принесла таблетку и воды. Постояла, подумала, будить девушку не стала. Вернулась на кухню, поставила на печь кастрюлю с водой. Положила туда кусок курицы.
- Вот ещё, не было печали… Если до вечера температура не спадёт, придётся скорую вызывать, не бросать же девчонку. О, придумала… Сыну позвоню, пусть пришлёт Катьку. Она у него медсестра. Хоть какая-то польза от неё будет.
Не откладывая дело в долгий ящик, Роза позвонила сыну:
- Серёж, тут новая квартирантка, молодая девчонка, приболела. Скажи Катюше, чтобы пришла. Может, укольчик надо сделать.
- Мать, ты вечно со своими просьбами не во время. Мы собрались в кафе сходить, отдохнуть.
- Сынок, заходите по пути. Не дай Бог девчонка умрёт. Что мне скажут её родители?
- А ты что их знаешь? – удивился сын.
- Вот в том-то и дело, что знаю. И они знают, что Тая у меня. Я обещала присмотреть за девчонкой, - не моргнув, соврала Роза.
- Ну, тогда ладно. Подводить под монастырь тебя не хочу. Зайдём.
Сын с невесткою жили не далеко в квартире бабушки. Жили давно, но детей у них не было. Врачи говорили, что всё в порядке, но детей Бог не давал. Жили хорошо, богато, даже можно сказать. Квартира была трёхкомнатная. Все комнаты изолированные. В одной, самой большой, жили сами, а в две другие пускали жильцов. Одиноких. Без детей и животных. Брали дорого, но жильцы всегда находились. Характер у Кати был невыносимый. Она вела себя в жизни так, будто она самая умная на всём белом свете и постоянно врала. А когда всплывала правда, она всегда скандалила и доказывала, что именно так она и говорила. Но было у неё одно достоинство, благодаря которому Роза прощала невестке все выходки. Была она очень чистоплотная. В квартире всегда был идеальный порядок. Туалет, ванная, кухня в любое время дня и ночи сияли чистотой и порядком.
Женщина вздохнула и огляделась. Даа, постоянный хаос и грязь жили в её квартире. В спальне негде было развернуться из-за нескольких шкафов, принесённых с помойки. Все они под завязку были забитыми вещами оттуда же. Всё собиралась пересмотреть их и выкинуть, только руки не доходили. Невестка по этому поводу часто ехидничала и предлагала помочь с уборкой. Но Роза сердилась и запрещала ей даже заходить в спальню.
Роза почистила несколько картофелин, порезала их крупными кусками и положила в кипящий бульон. Нужно было подкормить девчонку, а то, не дай Бог, и в самом деле помрёт.
******************************************************************************
В трёхкомнатной «хрущёвке» сидела за столом симпатичная женщина лет 60-ти. Она пила свой утренний кофе и смотрела в окно. Март набирал силу. В сквере ещё лежали небольшие сугробы серого снега. Дорога была залита водой и по ней проплывали автомобили. Прохожие старательно уворачивались от грязных брызг. Ветки тополей стали чётче видны на фоне ярко-бирюзового неба. Вороны перекрикивали шум города и их карканье было слышно в комнате.
Элеонора Кимовна Михайлова встала и приоткрыла форточку. Шум улицы и крики птиц стали отчётливо слышны.
В ту же секунду в кухню влетела растрёпанная с утра молодая женщина и с криком:
- Саша, посмотри! Она опять открыла форточку. Нет, ты представляешь?! Она хочет всех нас уморить.
Следом вошёл Саша. Был он высок, синеглаз и симпатичен. Точная копия матери. Угрожающе прищурился и с металлом в голосе спросил:
- Ты что, издеваешься?
Сердце Элеоноры оборвалось и покатилось куда-то вниз. Она нервно вздохнула и встала из-за стола, собираясь выйти.
- Смотри, пошла… Обиделась… - сказала вслед невестка. – А посуду кто за тобой мыть будет?
Александр схватил материну любимую чашку из дорогого фарфора и изо всей молодецкой мочи швырнул её об стену. Мелкие осколки посыпались на пол. Это была последняя чашка из сервиза, подаренного когда-то любимым мужем Элечке на тридцатилетие.
Элеонора посмотрела на сына, на невестку, быстро оделась и ушла на работу. Было ещё рано, но сторож всегда рано открывал служебный вход. Утро было прохладным. Женщина шла и думала о том, что она стала заложницей собственной квартиры. Впервые за много лет совместного проживания с сыном и его семьёй, Элеоноре стало страшно. Ей показалось, что сын готов был ударить её. Она слышала много историй, когда дети избивали своих постаревших родителей, но никогда не думала, что такое может произойти и с нею.
Единственный любимый сынок, Сашуля, готов был сегодня поднять на мать руку. Только за то, что она приоткрыла форточку. Слёзы покатились из глаз. Пятнадцать лет мать старательно оберегала семью сына от проблем. Нянчилась с внучками. Водила их и забирала из садика. Потом в школу. На разные кружки. Сын с невесткою работали. Мать тоже не сидела без дела, девочки требовали много внимания. Мало того, она ещё и брала подработку на дом и все деньги отдавала в общий котёл. За 15 лет ни копейки не было у неё за душой. Все деньги уходили, как только появлялись.
Внучки выросли, а постаревшая бабушка стала не нужна. Но идти-то ей было некуда. Однажды Элеонора завела разговор о размене. Вот тогда случился грандиозный скандал. Невестка, давно уже не работающая, начала кричать, что мать пятнадцать лет сидела у них на шее, а теперь решила ещё и жилья лишить. Сын в той ситуации растерялся и смылся из дома. Вечером явился пьяный и сказал:
- Ты, мать, того, не выдумывай. Живи с нами…
Элеонора на самом деле была ещё не совсем пожилая. Прошлым летом ей исполнилось 62. Иногда хотелось пожить для себя, в своё удовольствие, но менять жизнь она не решалась. Были у неё и воздыхатели и ухажёры, но женщина думала, что её сразу же отлучат от внучек, её любимых девочек. Как она сможет без них?!
Вот и жила в закутке за шкафом, отдав свою комнату девчонкам.
Женщина подошла к зданию театра, в котором работала костюмером, костеляншей, прачкой, швеёй, модельером и всё в одном лице. Иногда приходилось и на сцену выходить в ролях второго плана. И всё потому, что молодые актёры и актрисы, поработав несколько месяцев за копеечную зарплату, сбегали, а старые, проверенные , оставались. Некуда им было бежать. Людей в театре осталось совсем мало. Всё старело и ветшало, и люди тоже.
Театр стоял на окраине Москвы, был он детским и ставили в нём спектакли по сказкам. Жители окрестных хрущовок были на всех премьерах. Они гордились своим стойким театром и его служителями.
Элеонора грустно улыбнулась, остановившись перед главным входом. Некогда красивая отделка давно отвалилась. Стены напоминали плешивого пса с вылезшей местами шерстью. Ещё немного и здание посчитают аварийным и закроют театр. Уже носились такие слухи за кулисами. Какой-то богач хочет на месте театра построить торговый центр. Огромный торговый центр. А театров и без того полно в Москве.
Женщина обошла здание и толкнула дверь служебного входа. Она была уже открыта.