1977 год, центр Москвы. К машине резидента ЦРУ Роберта Фултона на бензоколонке подошел неприметный человек и попытался заговорить с американцем. Разведчик от беседы уклонился, тогда незнакомец бросил в окно записку и поспешно удалился.
15 секунд. Встреча на заправке длилась 15 секунд. Но именно с нее началась самая драматичная, нанесшая наибольший вред Советскому Союзу, шпионская история 1980-х.
С этой историей были связаны военные действия на ближнем Востоке, тайная война двух самых могущественных разведок мира, глобальное противостояние двух сверхдержав. А еще семейная трагедия, которая стала расплатой за предательство.
Глобальная проблема советской армии
1984 год. Страна, несмотря на застои, живет привычной, размеренной жизнью, борется с извечным дефицитом, стоит в очередях, радуется новинкам кино и смеется вместе с лицедеями. Мир кажется незыблемым и надежным.
Впрочем, проблема назревала. В комитете госбезопасности о ней узнали летом 1984-го. Тревожные сведения поступили из зоны арабо-израильского конфликта в Ливане.
«Стала поступать информация о том, что, возможно, противнику известно о разработках радиоэлектронного вооружения самолетов», – говорил Александр Литвинов, ветеран контрразведки КГБ СССР.
Советские МИГ-и, находившиеся на вооружении Сирийской армии по какой-то причине оказались беззащитными перед зенитно-ракетными комплексами противника и американскими самолетами F-15 и F-16, на которых летали израильские летчики.
«Мы связались с военными и получили достоверную информацию о том, что проблема не в пилотах, которые садятся в наши самолеты, а в противниках, которые знают, на каких диапазонах мы работаем», – Александр Литвинов, ветеран контрразведки КГБ СССР.
В заочной дуэли двух сверхдержав радиоэлектронное вооружение советских самолетах стало проигрывать американским системам. В КГБ хорошо понимали, что в случае прямого конфликта с Америкой, такая брешь в обороноспособности страны привела бы к катастрофическим последствиям.
«Если бы началась 3-я Мировая в тот период, когда эти сведения передавались, мы бы ее проиграли точно», – со слов Николая Долгополова, историка разведки.
Формирование группы для поиска предателя
Руководитель КГБ, генерал Чебриков, дал указание сформировать оперативную группу на базе 6-го управления, которая отвечала за экономическую контрразведку и промышленную безопасность.
«Процентов 90 сотрудников 6-го управления – это бывшие работники оборонных отраслей промышленности, которые после окончания ВУЗ-ов проработали на промышленных предприятиях», – сказал Александр Литвинов.
По заключению специалистов, получить параметры военной радиоэлектроники американская разведка могла только от того, кто имел непосредственное отношение к этим разработкам. Оперативной группе предстояло в кратчайшие сроки найти предателя. Курировать весь этот поиск было поручено Михаилу Дедюхину.
Михаил Трофимович Дедюхин, родился в 1946-м году в Москве. Окончил Московский Авиационный Институт и Высшую школу КГБ. В контрразведке с 1973-го года. В 1984-ом в самую активную фазу расследования целый месяц ночевал на раскладушке в своем кабинете – осуществлял общее руководство поиском.
Исполнителем поручения выступал Вячеслав Силаев.
Вячеслав Алексеевич Силаев, родился в 1947-ом году в Москве. В 1972-ом году окончил МГТУ им. Баумана. В 1984-ом занимал должность заместителя начальника отделения, курирующего центральный аппарат и головные предприятия Министерства радиопромышленности. Во время расследования дома практически не появлялся. Свежие рубашки жена привозила прямо на работу.
В десятках НИИ, конструкторских бюро и предприятиях МинРадиоПрома, разбросанных по всей стране на тот момент работало около полутора миллионов человек. Проще было найти иголку в стоге сена. Выход один – сузить круг поисков.
Для этого необходимо было понять, какой именно информацией должен обладать противник, чтобы эффективно поражать наши истребители и наземные средства противовоздушной обороны. По этим техническим признакам группе Силаева удалось выделить из огромного списка 11 предприятий конструкторских бюро, с которых могла утекать эта секретная информация. 4 находились в Ленинграде и 7 в Москве. Каждое предстояло проверить.
Что находилось в тайной записке
В записке, которую человек с заправки подсунул Фултону, говорилось, что он готов встретиться с официальным американским лицом, чтобы обсудить некоторые вопросы. Несмотря на предельную суровость наказания за госизмену и шпионаж, в 1970-е годы советские граждане все чаще стали по собственной инициативе предлагать услуги иностранным разведкам. В КГБ таких называли «инициативниками».
«Американцы в период 1977-1978 годов очень осторожно относились к так называемым “инициативникам”. Советская контрразведка умело подставляла свою агентуру. Те заглатывали эту наживку, работали с “инициативниками”, а в итоге получалось, что они работают с агентом госбезопасности», – сообщал Сергей Терехов, ветеран контрразведки КГБ СССР.
Поэтому в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли порекомендовали Фултону проигнорировать записку человека с заправке. Но неизвестный оказался весьма настойчив. В течение полугода он еще трижды подбрасывал американцу записки в разных точках недалеко от посольства. Удивительно, что за все это время американская разведка упорно отмахивалась от человека, которого впоследствии назовет самым результативным и ценным агентом за весь период Холодной войны.
Кем являлся предатель
Его звали Адольф Толкачев. Он работал ведущим конструктором в закрытом НИИ «Фазотрон», занимающемся разработкой радиоэлектронного оборудования для военных самолетов. Родился Толкачев в городе Актюбинске в 1927-ом году. Своим редким для советского человека именем он обязан отцу, увлекавшемуся немецким романтизмом.
«Хоть и был назван еще до того, как Гитлер пришел к власти, но, действительно, его дразнили и мучили этим. Конечно, росло какое-то негодование, и, я думаю, что отсюда все началось», – Николай Долгополов, историк разведки.
У 14-летнего Адольфа детство было далеко не радужным. После начала Великой Отечественной Войны дворовые мальчишки постоянно дразнили его и нещадно били за это имя, а однажды даже сломали нос. По той же причине в конце 10-го класса его вычеркнули из списка на получение золотой медали. Жизнь поменялась к лучшему, когда после окончания института он попал на «Фазотрон» – интересная работа, высокая зарплата и даже двухкомнатная квартира.
В то время стала набирать темпы массовая застройка. Вдали от обжитых центральных районов начали расти кварталы панельных девятиэтажек с улучшенной, по сравнению с «Хрущевками», планировкой. Получить квартиру в таком доме – предел мечтаний для любой молодой семьи. А Толкачеву повезло еще больше. Ему дали ордер на жилье не в какой-нибудь новостройке, а в знаменитой сталинской высотке на площади Восстания.
«Как это вообще получилось, для меня непонятно. Человек работал в секретном заведении, а ему дали квартиру почти напротив американского посольства», – Николай Долгополов, историк разведки.
Как американцы поменяли свое отношение к «инициативнику»
Свое отношение к Толкачеву американцы поменяли благодаря Гасу Хэтэуэю – новому шефу резидентуры ЦРУ, который прибыл в Москву на замену Роберта Фултона. Именно Хэтэуэй добился разрешения на контакт с настырным «инициативником». Тем более, что тот сделал еще один шаг навстречу.
Когда дворецкий американского посла приехал на Тишинский рынок за продуктами, «инициативник» передал ему еще одно послание. В конверте Хэтэуэй обнаружил два листка, отпечатанных на машинке. Автор письма сообщал, что в настоящее время участвует в разработке радиолокатора для истребителя-перехватчика МИГ-25, и что у него есть доступ к разработке систем обнаружения и поражения целей в нижней полусфере. Для неспециалиста эта фраза может звучать, как набор каких-то специальных слов, а для разведки и военных – это бесценная информация.
Новая разработка армии США оказалась под угрозой
В будущих войнах США делали ставку на свои крылатые ракеты «Томагавк», способные летать на сверхмалой высоте, из-за чего они были невидимыми для наземных ПВО противника. Тогда начало развиваться новое направление, по которому все локационные станции были брошены на создание эффективного обнаружения этих целей.
Советские конструкторы вели разработку радиолокаторов, которые устанавливались непосредственно на борт самолетов МИГ-25 и вовремя засекали ракету. Это был настоящий прорыв, который ставил крест на планах американских военных. В ЦРУ приняли решение немедленно взять в разработку человека, готового передавать такую секретную информацию. Американцы дали своему новому агенту кодовое имя «Сфер».
1984 год. Оперативной группе КГБ удалось существенно сузить круг поиска до 11-ти предприятий, но проверка всех работающих там специалистов занимала все равно слишком много времени. Неожиданная помощь, которая способствовала сокращению времени поиска, пришла по линии внешней разведки.