В 2009 году мэтр отечественного тренерского цеха, трехкратный олимпийский чемпион Виктор Тихонов дал большое интервью «СЭ» в рубрике «Разговор по пятницам». В нем он рассказал о том, почему никуда не уехал из СССР, а также о своих родителях, жене и поездке на Курскую дугу сразу после знаменитого танкового сражения Великой Отечественной войны.
Одно из самых откровенных интервью великий хоккейный тренер Советского союза Виктор Тихонов дал уже задолго после окончания своей блистательной карьеры — в 2009 году. В нем он раскрыл очень много деталей, которые раньше оставались тайнами, развеяв немалое количество слухов и народных баек. Авторы рубрики «СЭ» «Разговор по пятницам» Юрий Голышак и Александр Кружков узнали немало интересного.
- Однажды вы сказали: «Я очень люблю сладкое, а значит, еще не постарел».
— Я такой сладкоежка! Сметаю все подряд — конфеты, пирожные, торты. И не поправляюсь.
- Писатель Эдуард Хруцкий на вопрос, как поддерживает в 75 лет блестящую форму, ответил: «Никак. С утра похмеляюсь — и за работу». Как вы поддерживаете?
— Слежу за собой. Почти не пью. Обращали внимание — как человек выпьет, у него сразу просыпается аппетит? А я ем мало. По утрам обязательно делаю гимнастику — приседания, отжимания.
- Сколько раз отожметесь?
— Сорок — запросто! В нашем дворце хожу в тренажерный зал, занимаюсь со штангой.
- С командой кроссы прежде бегали?
- До 65 лет! Причем сам вел бег! По 10 — 12 километров накручивали. Бег — самое полезное упражнение. Все группы мышц в работе.
- Вы богатый человек?
— Нет. Деньги для меня никогда много не значили. Вы не представляете, какие контракты предлагали в 80-е. Американцы приезжали в сборную и клали на стол лист: «Ставьте любую цифру...»
- Что отвечали?
— Никуда из Советского Союза не уеду. У меня мама перед глазами вставала и отец, который с фронта не вернулся. Думал: если буду получать десять миллионов — не буду же в десять раз лучше кушать?
- Куда звали?
— В «Квебек», например. Разговор начался с трех миллионов.
-Как жена реагировала, когда узнала?
— Она не слишком интересовалась. Тоже говорила: «Зачем нам эти миллионы, Виктор?» Супруга всегда меня поддерживала. Мы в 53-м поженились. Чтобы столько лет прожить вместе, надо уметь уступать друг другу. Татьяна — терпеливая, отходчивая. Она юрист по образованию. Когда в Ригу уехали, устроилась на работу в местную колонию строгого режима. Я как узнал — ахнул.
- Местечка приличнее не нашлось?
— Работу предложили по динамовской линии. Татьяна рассказывала, что начальник колонии лишь через год догадался, чья она жена. А зэки знали об этом на следующий день. Я в этой колонии, между прочим, трижды выступал. Как-то приехали туда с актрисой Вией Артмане. Она потом спрашивает: «Почему один парень в первом ряду глаз не сводил с моих рук?» Начальник колонии хохотнул: «Так вон у вас какие кольца, а этот — первый в Латвии спец по ювелирным делам...»
Позже забавные случаи были. Идем с женой по Риге. Вдруг хватает за рукав незнакомый мужик: «Здравствуйте, Виктор Васильевич. Помните, вы у нас выступали?» — «На заводе?» — «В колонии. Когда на волю выходил, ребята просили: «Тихонова встретишь — привет передавай». Вскоре в республиканском ЦК прознали, где Татьяна трудится, и перевели ее на лыжную фабрику. От греха.
- Кого из людей прошлого вам не хватает?
— Мамы. Женщина неграмотная, верующая. Столько в меня вложила! Во время войны спасла от голодной смерти. Взяла на обмен свои отрезы, отцовские пожитки и поехала под Волоколамск. В голове не укладывается, как на подножке товарного вагона дотащила в Москву мешок картошки. А я лежал дома, с галлюцинациями от голода.
- Был в вашей жизни еще удивительный случай. Побег на Курскую дугу.
— Едва немца оттуда выбили, я с приятелями и рванул смотреть. Мне было лет тринадцать. Добирались четверо суток. Ехали на крышах вагонов, нас дважды снимала милиция. Из участка через окно убегали — жара стояла, все нараспашку.
- Как же не свалились с крыши вагона?
— Надо было держаться за трубу. Так и ехали — в обнимку, еще и спать умудрялись. На товарняке добрались до Курской дуги. Проехали это поле: батюшки, сколько ж там разбитых танков! Сплошь покореженный металл — ужас!
Дома потом влетело. Мама часто наказывала. Когда постарше стал, однажды замахнулась, но я крепко схватил ее за руку. И она заплакала. Поняла, что сын вырос. А вот отец меня пальцем не трогал.
- Что-нибудь выяснили о его судьбе?
— Говорят, погиб под Сталинградом в 42-м. Но точное место неизвестно. Отца могли и не забрать на фронт — работал на секретном заводе, была «броня». Но когда завод эвакуировали, решил остаться с семьей в Москве. Позже ушел в ополчение. День Победы для меня самый главный праздник. Каждый год 9 мая иду к Большому театру, где собираются ветераны. Очень тепло ко мне относятся.
- Вы упомянули, что мама была верующей. А вы?
— Я — нет. Наше поколение по-другому воспитано. Мама хоть и окрестила в пять лет, но в Бога я не верю. И не боюсь в этом признаться. В церковь не хожу.
- Ни разу не были?
— Был как-то в храме Христа Спасителя. Охранник меня узнал, все рассказал, показал. А недавно знакомый генерал предложил съездить в Сергиев Посад. В лавре два дьякона устроили для меня персональную экскурсию. Проводили в обход очередей к опочивальне, где хранятся мощи святых. Потом запели. До чего ж у них божественные голоса! Был потрясен.
- Вы им тоже говорили, что не верите?
— Да. Они спокойно реагировали. В лавре пообщался с настоятелем монастыря. Обращаясь к дьяконам, он обронил чудесную фразу: «Посмотрите на Виктора Васильевича. У него в глазах такая душевная чистота, которую вам хорошо бы иметь». Я, кстати, и с патриархом Алексием II был знаком. Пару лет назад 9-го мая на Поклонной горе встретились. Кругом охрана, все правительство, но меня пропустили. Поговорили чуть-чуть с Алексием II. На прощание меня перекрестил. Изумительный человек. Почувствовал, какой от него свет идет.
- Когда по утрам выгуливаете пуделька — люди вас по-прежнему узнают?
— Конечно. Даже бомжи раскланиваются: «Здравствуйте, Виктор Васильевич!» Иногда, правда, могут и Вячеславом назвать, как артиста Тихонова, и Тихоном Васильевичем. Привык. Когда в санатории отдыхал, далекие от спорта генералы меня изводили: «Скажите, где мы с вами служили? Лицо у вас знакомое!» Один случай меня удивил. Подходит мужик, хлопает по плечу. «Ну как там?» — спрашивает и показывает пальцем на небо. «Понятия не имею. Я там не был. И не особенно тороплюсь». Тот ничего не понимает. Оказалось, меня за космонавта принял. Я полдня хохотал.
Больше историй про хоккей, звезд прошлого и настоящего — в нашем разделе.
