Недавно я написал статью «Они захотели жить без нас». Когда статья набрала более 20 тыс. просмотров, её заблокировали. Не буду тратить время на объяснение причин этого.
Сделал по-другому. Убрал «язык вражды», как квалифицировались мои слова. Написал немного по-другому: «Они хотят жить без нас». За пару недель более 12 тыс. просмотров.
Конечно, понятно с какой стороны поливают грязью и обзывают плохими словами. Но это меня не задевает, а наоборот, показывает, что в цель попадаю.
Однако вслед за этим вопросом (спасибо критикам!) встают и другие вопросы. Простые вопросы.
Например: а мы-то сами хотим жить с ними? или без них?
Если бы не было такой ожесточенной атаки против меня (а вернее, против статьи), я бы, вероятно, не обращал бы внимание. Однако недруги и критики подвигли меня на продолжение дискуссии. А точнее, на продолжение размышлений и осмысления происходящего.
Именно в этом вижу то, что происходящее касается каждого из нас. Независимо от возраста, профессии и т.п.
Совершаемые гнусные преступления по ту сторону ЛФ — совершают это не абстрактные люди, а вполне конкретные, принадлежащие определенному государству. Сопротивления им практически нет.
Можно это оправдать тем, что малейшее инакомыслие и даже подозрение в инакомыслии подавлено. Однако, нельзя не принять во внимание, что в том государстве, которое проголосовало за мир, выбирая последнего президента, в том государстве большинство было, судя по результатам голосования, вовсе не за гиляку с понятно кем. За гиляку и с самыми гнусными призывами выступало по сути крайне западное меньшинство.
Неужели это меньшинство могло подчинить себе большинство населения? Судя по выборам — нет. Судя по делам — да.
И вот тут-то я себя спрашиваю. Когда-то ведь война закончится. Причем, или конец света или наша победа. Первый вариант не рассматриваем, у него нет для нас всех продолжения. А во втором варианте — как жить с тем большинством, при молчаливом согласии которых изверги вершили свои неправые дела?
Хотим ли мы жить с ними?
Сложно, братцы. С одной стороны, мы в основном «одной крови, ты и я» — R1a1 (читаем важные труды А.А.Клёсова). То есть «мы» из огромной семьи родственников, у истоков которых были наши общие далёкие пращуры, праотцы.
И вроде бы по-братски, по-родственному следовало бы их простить.
Но…
А они осознали? Они просят прощения?
Посмотрите на пленных — они что-то разве поняли? Они жалуются на начальство, которое не помогало им более эффективно убивать наших.
Они не прощенья просят, а просят отпустить их домой. Чтобы комфортно пожить на награбленном, отправленном через Укрпочту…
Вот уже и примеры яркие: недавно был приговорен к расстрелу, поплакался… а вон он взялся за прежнее и опять на боевых позициях.
Ну что? Мы такие невменяемые добряки-идиоты, которых обманывают, облапошивают. А они, как больные, только улыбаются в ответ?
Конечно, не всё так однозначно. И я понимаю и принимаю позицию тех наших военных, которые показывают свой в высшей степени гуманизм по отношению к врагу. Враги нашим по ногам стреляют, а мы им — пожалте, мандарины, откушайте…
Вероятно, что этот шаг — не прощение их, а шанс для них понять нас, понять, кто мы и какие мы. Только 1 шаг. Первый шаг. Остальное — за ними. Они должны после этого не нажраться мандаринов, а кровавыми слезами расплакаться, осознав, ЧТО ЖЕ ОНИ натворили. И до конца жизни своей (!) искупать и искупать и не искупят — пойдите объясните это матерям, которые ходят на Аллею Ангелов… И туда отнести все мандарины. До последнего. А кто сожрал — тот…
Так вот: они хотели жить без нас? А мы — хотим жить после всего этого с ними? Или без них?