В понедельник он позвонил мне в пятый раз за полгода. Я сразу узнал этого симулянта по характерным астматическим покашливаниям — короткими сериями, сменяющимися тонкими завываниями.
С тех пор как этот хронический недуг, наряду с ему подобными, был побежден, нашлись люди, чей выбор был — контролируемый насморк и зуд. Я знал несколько семей астматиков, которые решили сохранить свою наследственную непереносимость даже после повсеместного внедрения аутоиммунной блокировки. Кто-то из конфессиональных соображений, а кто-то, чтобы сохранить некоторые льготы при занятии должностей. Игнатов был ни то ни другое. По-видимому, астма помогала ему лучше распознавать людей, острее чувствовать тревожные производственные моменты.
— Почему ты не сказал, что с нами это произойдет? Почему никого не предупредил?— проговорил он сквозь свист.
— Дружище, я просто не успел. Мне надо было уходить, двигаться дальше, — как мог объяснил я.
— Дорогой мой, мы так долго разгребали результаты твоего вмешательства. У нас тут все из-за тебя перепуталось. Как я понимаю, твоя деятельность у нас сводилась к ежедневному вредительству? — плавно, с выразительной интонацией уточнил он.
Человек, сколько я его знал, периодически впадал в панику по ничтожным поводам и всегда переигрывал, потому что знал, как его невыносимая астма действует на окружающих. Но эти звонки он исполнял по-другому, буквально на глазах выздоравливая.
— Все эти измененные данные, которые я внес в базы, сильно помогли мне в моей работе, — признался я.
— Какой еще работе?
— Если честно, я сам до конца не представляю, в чем ее цель. Поэтому это не так важно. — Мне нужно было как можно скорее вернуть его в состояние удушья, поэтому я добавил:— Кстати, не удивлен, что тебя так и не повысили. Наверняка, у твоего помощника, который путал категории показателей и этапы обработки, уже отдельный кабинет. Да и всему соседнему отделу, который не выиграл ни одного контракта за полтора года, видимо, уже удвоили оклады. А ты все сидишь и копаешь под меня, хотя мы с тобой уже два года как распрощались, — сказал я и после секундной паузы отключился.
Единственное, что до меня донеслось в эту секунду, были отталкивающие хрипы удавленника из новаторской школьной постановки. Я не сомневался, что, когда он проснется утром, он не вспомнит ни меня, ни этот разговор и безропотно отправится на очередное кризисное совещание. Может, дело было в лихорадке, которую он не желал лечить. И он мог быть не единственным астматиком, кому я врезался в память.
https://ridero.ru/books/o_chyom_dumayut_medvedi/
https://www.litres.ru/vladimir-orlov-31477120/o-chem-dumaut-medvedi-roman/