К Вовичу Женька тоже питал особые чувства, отнюдь не тёплые. Именно он наградил мальчишку звучным прозвищем Клищ. Отвратительное и мерзкое слово, тем не менее метко било в цель. Женька действительно любил цепляться к старшим словно клещ, а его худощавость и небольшой рост... В общем, надо отдать должное гениальности Вовича. Ему нет равных, он мастер унижать тех, кто младше и слабее.
- Ну где же ты была?
- Каталась, - у Алисы проснулась совесть, мальчишка искренне переживал за неё, - ездила почти до Старых Ломарей.
Местные названия смешили: Старые Ломари, Козлёнки, речка Куковка, и апофеоз - название их посёлка: Горбы, что местными (наверняка в этом участвовал и Вович) было переименовано в Гробы, о чём свидетельствовала размашистая надпись чёрной краской на стене магазина и на остановке автобуса.
- До Старых? - округлил глаза Женька.
Алиса кивнула.
- Там же... - Женька присел на боковинку кресла, продолжил шёпотом: - там ведь скотомогильник...
- Там песчаный карьер и болотина какая-то.
- Один карьер действующий, а другой - заброшенный. И там, в заброшенном устроили кладбище для животных. А из карьера течёт ручей, и потом там в Козье болото, помнишь, я тебе говорил.
- Понятно... - протянула Алиса. Стало противно. Тот сладковатый душок от воды и синеватая плёнка - значит, следствие близлежащего скотомогильника. Неудивительно тогда, что мерещилось там всякое, надышалась, видимо.
- Чего понятно?
- Я спускалась к ручью, в ольховые заросли. Там так странно пахло и было тихо-тихо. Мне даже показалось, что деревья двигаются. Представляешь?
- Как двигаются? - напрягся Женька, - раскачиваются?
- Нет, будто у них есть руки, пальцы, суставы, посреди коры смотрят белесые пустые глазницы, - Алиса с удовольствием наблюдала как округляются Женькины глаза, у неё получилось напугать паренька.
- Плохо дело, - вздохнул Женька, - это Мымры.
- Кто? - Алиса прыснула со смеху.
- Мымры, - серьёзно повторил Женька, - мне бабушка про них рассказывала. Появляются, если должен прийти Белоглазый.
- Жень, - потрепала его по макушке Алиса, - я пошутила. Мне это почудилось, я надышалась там испарений болотно-скотомогильных, вот и всё.
Евгений испуганно помотал головой:
- Не показалось. Белоглазый придёт.
- Женя! - рассердилась Алиса, - хватить болтать ерунду! - хотя ей и самой стало не по себе. По спине пробежал холодок.
- Пойду бабушке скажу, - упавшим голосом пробормотал мальчик и убежал с крыльца домой.
Девушка с удовольствием снова нацепила наушники. Только не надолго. Из сеней, тяжело охая, пришла бабушка Саша, протянула ей белый платок.
- Алисонька, там клубники наспело, тьма. Ты уж косынку вот возьми, да ягод собери, моя хорошая, а я молока пойду принесу...
Алиса нехотя поднялась из кресла, забрала косынку, вежливо кивнула: - Хорошо.
- Что-то только всё меньше и меньше, молока-то у Белянки.
Пока Алиса выбирала ведёрко для ягод во дворе, бабушка Саша продолжала причитать:
- И сама она похудела что-то, заболела может, снулая какая-то, врача, что ли, вызвать с района?
Осталось только пожать плечами и отправиться в огород. Пекло тут же навалилось на тело всем весом. Раскалённый воздух было невозможно вдохнуть. От косынки сдавило виски, и на лбу выступили капельки пота, под тканью будто появилась душная подушка, голова начала кружиться и Алиса стянула косынку. Стало легче, но не надолго. Получилось собрать клубнику лишь с одной гряды, как нестерпимо заныл затылок и к горлу подступила тошнота.
Ну точно трупных ядов надышалась! - расстроилась девушка, - потянуло же меня в эти заросли, надо думать, прежде чем лезть куда-то, сломя голову.