— Когда знакомые узнают, что я три года в отряде, нередко делают вывод: мне нравится искать людей. А мне не нравится. Ну вот многие же любят лес, долгие пешие прогулки. И я люблю. Однако тех, кому в кайф в минусовую погоду приматывать скотч к металлическим поверхностям или получать по лицу осиной в густом мордохлёсте, я не видела. Поиск – это вообще не про «нравится». Но человеческая жизнь стоит дороже нескольких некомфортных часов. А вот результат, когда ты находишь потерявшегося, – это очень сильные эмоции!..
У Лизы глаза цвета драгоценного хризолита и улыбка, от которой хочется жить. В детстве к этому богатству прилагались еще рыжие волосы. С возрастом золото из волос исчезло. В душе – осталось.
Елизавета родом из Череповца – города сильных духом людей. И если дедушка, как и полагается в тех краях, строил первые доменные печи, то отец почему-то был не металлургом, а профессиональным боксёром. Да, тот самый случай, когда фраза «я пожалуюсь папе» звучит по-настоящему страшно. Лиза, впрочем, не злоупотребляла этой угрозой. Была она девочкой домашней, доброй и послушной. Как умница, окончила свою череповецкую школу на пятёрки и поступила на эколога в петербургский Политех. Там познакомилась со старшекурсником Сашей, который вскоре стал её мужем. Получилась чудесная семья: мама, папа, семилетняя Василиса, четырёхлетняя Вера и много ясной, теплой любви. Когда пришла пора выбирать поисковый позывной, Лиза мудрить не стала, взяла давнее прозвище мужа – Сима.
Сима особенная. Почти все поисковики «ЛизаАлерт» или регулярно выезжают на городские и лесные задачи, или участвуют в домашних направлениях. Лиза же каким-то фантастическим образом умудряется успеть везде.
В отряд пришла, когда младшей дочке был год. Посмотрела интервью группы «ГРОТ» (и не слушала-то их никогда, случайно попалось). Музыканты рассказали про песню «Лиза», посвящённую девочке, с поиска которой начался отряд, и упомянули, что можно искать пропавших людей, не выходя из дома: обзванивать больницы, распространять ориентировки. То, что надо для матери двух маленьких девочек. В тот же день написала старшей направления группы коротких прозвонов и вскоре включилась в процесс.
Первые полгода Сима старательно обзванивала больницы, искала и находила потерявшихся по телефону. А потом случился день, в который было сразу три выезда. Все, кто мог, уехали на первые два. По третьему поисковиков не набиралось даже на один автоном. Задача вроде бы несложная – расклейка ориентировок. И Лиза поехала.
— Моим первым напарником был Денис (Болото). Заезжаю за ним, а он весь в мокрой одежде – приехал с тяжёлого лесного поиска. Давай, говорит, пять минут чаю попьём и поедем. И я обалдела: зима, мороз, он только что вернулся с многочасовой задачи, наверняка страшно устал – и готов снова искать…
Второй раз – тоже оклейка, но уже днём. Ужасно мне не понравилось. Я занималась каким-то странным делом, развешивала листы бумаги на столбах в центре города. А пропавший в результате нашёлся в больнице, которая находилась буквально у меня во дворе. Зачем всё это надо? Нет, больше никаких автономов.
Но поехала в третий раз (думала, точно последний). И – мы нашли ребёнка! То есть ему было 15, но ментальное развитие – не больше чем на 10. Большой выезд по его поиску был в Гатчине, а нас отправили на отдельную задачу в Купчино. Мы осмотрели территорию, потом ещё раз на всякий случай, сели в машину уезжать – и вдруг он идёт! А это автоном, понимаешь? То есть, кроме нас, тут никого не было. Мы бы сейчас уехали со спокойной душой – и всё. Мальчик остался бы ночью один на улице. Такой адреналин, ух!
И тут в голове раз – и сложился пазл. Вот зачем! Чтобы спасти человека, надо сделать 99 процентов ненужной работы. Расклеить тысячу ориентировок, чтобы сработала одна-единственная. Пройти сотню километров, чтобы найти на последнем шагу.
С тех пор я не только обзваниваю больницы, но и регулярно езжу на поиски. Но только днём или на выходных. Мне никак нельзя приходить на работу не выспавшейся – я с химическими реактивами работаю.
Елизавета – человек, который контролирует качество воды в наших батареях отопления. Она работает в химической лаборатории ТЭЦ и проверяет образцы с разных теплоцентралей Петербурга и Ленинградской области. Выглядит это, как в мастерской алхимика: колбочки, пробирки, бюретки. Легкое движение – и прозрачная вода становится жёлтой. Потом насыщенно оранжевой. Ещё одна капля волшебства – и вуаля, всё стало фиолетовым. Красиво.
Работу Лиза любит. И семью. И недавно купленную, ещё не до конца обставленную квартиру, где смеются дети, пахнет свежесваренным какао, а на подоконнике в горшке тянется к свету тоненький юный дубок. И свою жизнь – насыщенную, интересную, настоящую.
Пяти походам в кино предпочитает один в театр. Любимый – «Молодёжный на Фонтанке», там – «Три сестры», «Верная жена»: глубоко и сильно. Если хочется лёгкости и веселья – «Шесть блюд из одной курицы» в Театре им. Комиссаржевской.
Читает Александра Солженицына, Льва Толстого и детского психолога Анну Быкову.
А ещё – обожает хоккей. Близкие этого увлечения не разделяют, но понимают и при каждом удобном случае дарят билеты на «Арену». Когда жила в Череповце, естественно, болела за «Северсталь» (пользуясь случаем, передаём от её имени привет нападающему Шипачёву), сейчас – за «СКА». Зато если «Северсталь» играет со «СКА», у Лизы проигравших нет.
Если спросить Симу, что её держит в числе самых активных поисковиков и, несмотря на все сложности, не даёт перегореть, она ответит странно:
— Меня мотивирует корысть. Я боюсь безразличия, боюсь, что, если мужу или папе на улице станет плохо, им никто не поможет. К лежащей бабушке, дедушке, женщине – скорее всего рано или поздно подойдут, а к мужчине – вряд ли. Вот и получается, что самые сильные становятся самыми уязвимыми. Но я знаю, что добровольцы «ЛизаАлерт» помогут. Что я не останусь одна в аду неизвестности и беспомощности. Что есть люди, которые бросят все свои дела и поедут искать и спасать совершенно чужого, незнакомого человека. Находясь в отряде, я увеличиваю количество таких людей.