В первый раз я полетел, когда мне ещё не было и четырёх лет. Помню это до сих пор. Помню ещё и потому, что тот полёт имел последствия.
Встал я на холме, который возвышался над нашей частью деревни, осмотрел дома вокруг, взял в руки две дощечки, расставил их в стороны и навалился грудью вперёд. Сделал несколько шагов и плавно поплыл в воздухе. Подо мной увеличивалась высота. Справа медленно удалялся от меня дом наших соседей через дорогу. Высота уже была такая, что мне удалось пролететь над крышей нашего дома, покрытого дранкой.
Разглядывая её, я начал терять равновесие и спикировал головой вниз на чёрную огородную землю за сараем с дровами. Быстро замахав руками, я восстановил равновесие и, даже, стал заваливаться на спину. Тут уже не помогло махание дощечками. Опрокинулся навзничь и проснулся, почувствовав всю тяжесть моего тела придавленного к кровати. Долго я лежал в темноте с открытыми глазами, обдумывая детским разумом увиденное и прочувствованное в сне.
Скорее всего, это сон забылся бы, стёртый другими видениями и самой жизнью, но так случилось, что на следующий день ремонтировали начавшую протекать крышу. Я ходил вокруг дома, заглядывая вверх, где взрослые расхаживали по поскрипывавшим под ногами дранкам, чего-то там переговаривались, стучали и, наконец, стали спускаться по лестнице.
- А там ещё одна дырка есть, - заявил я.
Мужики остановились, оглянулись, оглядывая кровлю, и повернулись ко мне.
- Где?
- Там, возле трубы.
Взрослые переглянулись и один из них снова поднялся наверх. Подтвердил, что и на самом деле дыра есть.
Позже за обедом, они обсуждали этот момент ремонта, удивляясь, как я мог забраться на крышу. Им было от чего удивляться: они лишь вдвоём и с усилием смогли поставить большую лестницу, которая всегда висела на стене нашего сарая. Не удивилась только моя мама, дав мне подзатыльник со словам «если я ещё раз это увижу…». И начала выпытывать, как я туда залез.
- Я не залазил. Я там летал, - честно сказал я, потеряв реальность и перепутав сон с явью.
За это был «награждён» ещё парой шлепков по задней части и отправлен на стояние в углу «за то, что маме врёшь».
Так мне «вбили» в память тот полёт.