Будет длинно и наверное нудно, но это огромный кусок жизни каждого, наверное, кусок судьбоносный.
1 сентября 1970 года ваша покорная слуга отправилась в 1 класс. Начальная школа №3 располагалась за церковью. Здание, как понимаю, до революции занимала церковно-приходская школа. Очень бы хотелось узнать хоть что-то про неё, буду пытаться.
Про начальную школу помню очень мало. Директора звали Илья Семенович, фамилию никогда и не знала, первая учительница – Горчёнкова Мария Михайловна. В школе было по 3 первых, вторых и третьих класса.
Мы из тех неандертальцев, которые писали перьями, недолго, но было. Сначала карандашом, потом чернильница-непроливайка, перочистка, которую шили чаще сами и старались украсить, обязательно нарукавники, собственно, перьевая ручка. В какой-то момент разрешили автоматические чернильные ручки, а уж шариковые (они тогда только появлялись) избирательно – тем, кто хорошо учился.
Вот эту практику перьевых ручек я бы вернула, очень здорово развивает мелкую моторику и как следствие, мозг. Был тогда такой предмет – чистописание, в тетради в косую линейку (впрочем, почти весь первый класс была эта косая линейка – наклон отрабатывали), что тоже весьма неплохо было бы вернуть.
Сами уроки не помню совсем, но читать-писать-считать всех, кто не умел, научили точно. Училась я хорошо, Мария Михайловна говорила: "Мал золотник, да дорог", было неловко. Одноклассники рассказывали, что учительница оставляла меня вместо себя и Ира что-то там всем преподавала, не помню. Была самой мелкой в классе, а дружила с самой высокой и крупной девочкой, представляю, как мы с ней смотрелись – пат и паташонок – говорила мама. На фотографиях мы с поделками из папье-маше(?). Процесс производства тоже не отложился, а вот конструкторы почему-то перед глазами. На уроке труда из металлического конструктора сооружали разные машины-тракторы. Наборы деталей были под номерами, наверное, предназначались для разного возраста. Крутили всякие гайки-винтики, с чуством значимости, машиностроители и будущие двигатели индустриализации.
Во втором или третьем классе занимались на 2 этаже каменного здания. Прочитала, что это была заочная школа, наверное так, но мы точно там учились. Перекусы приносили с собой, никаких буфетов-столовых не было.
Мы в детстве были много откровенней:
- Что у тебя на завтрак?
- Ничего.
- А у меня хлеб с маслом и вареньем.
Возьми немного хлеба моего...
Года прошли, и мы иными стали,
Теперь никто не спросит никого:
- Что у тебя на сердце?
Уж не тьма ли?
Возьми немного света моего...
Алексей Решетов
А вот медицинский кабинет был. В нём стояло пыточное кресло и периодически приходил страшный человек стоматолог. Однажды мальчик из нашего класса, спасаясь от расправы, залез под это кресло, еле вытащили...
Сбор металлолома... Мы с подружкой решили сначала подкрепиться, потом поиграть, какое-то железо приволокли под занавес. Кто-то поделился нашим времяпрепровождением с учительницей. Попало сильно, целое общественное порицание, горели от стыда.
Была ли уже рядом милиция, или как раз тогда её строили, бог весть. но в школьном дворе что-то копали, то ли под фундамент, то ли под водопровод. Раскопали церковное кладбище. Это, пожалуй, самое яркое воспоминание того времени. Аморальщина длилась совсем недолго, не больше недели. Решила спросить одноклассников – кто-то впервые услышал, но большинство все же помнит. Мальчишки играли в футбол черепом, было много костей, а у меня отложился в памяти гроб с девушкой в красном бархатном платье, толстая русая коса на груди.
В 90-х пошла писать губерния, что за церковью было место расстрелов во времена Красного террора. Нет, это было просто кладбище, с гробами. Да и там ли была тогда милиция-ЧК-НКВД? По рассказам, вовсе не там, в доме купца Ананьева (потом там обосновалась гостиница Цна). Один одноклассник вспомнил какой-то субботник, когда наткнулся на груду костей (скорее всего, то что не убрали, просто сгребли в кучу и неглубоко прикопали).
Когда нас принимали в октябрята, как это было? А вот в пионеры – в Доме культуры. С выносом знамени, комсомольцы прощались с красным галстуком и повязывали его нам. Это не было пафосно, это было как-то душевно. Красный галстук, на котором расписались одноклассники (все ж перешли в комсомол) до сих пор цел.
Праздники конечно отмечали, но только фото, никаких воспоминаний. Все классы готовились к выпускному, наверное много чего репетировали, точно учились танцевать вальс. И таки станцевали его на прощании с начальной школой.
В 4 класс мы пошли уже в школу №1. Повезло, что имя классной руководительницы было таким же, как и у первой – Мария Михайловна Кураева. По стечению обстоятельств мой папа был в первом её выпуске, а я в последнем. Но сначала про школу.
В 1938 на месте сгоревших домов построили новую школу №1. Наверное, до этого учились в третьей, в 3 смены.
Небольшая справка:
В 1920-е годы перед молодым советским государством встала задача воспитать ценные кадры, будущее страны. Это должны были быть, во-первых, люди грамотные и способные работать на производстве, а во-вторых, лояльные к власти. Достигнуть этого можно было только с помощью всеобщего образования. Школ не хватало. Назрела необходимость строить новые.
Съезд РКПб в 1919 обозначил преоритет политехнического образования, в рамках которого дети могли бы сразу получить опыт работы в бригаде, научиться работать в лаборатории. Предполагалось, что в школе ребята должны овладевать ремеслом, а потом без дополнительной подготовки вливаться в рабочий процесс. Чтобы детям было недалеко ходить за получением непосредственной практики, школы чаще всего строились рядом с заводами. Здания возводили просторные, вместительные, зачастую они включали спортзал, столовую, актовый и кино-залы, даже обсерваторию (чтобы избежать тлетворного влияния семьи, детей стоило занять на целый день),
Но уже в 1932 Наркомпросу дали задание «ликвидировать» «извращённый лабораторно-бригадный метод» и вернуться к традиционному процессу обучения с уроками и классами (скорее всего, метод не дал результатов). Тогда и появились типовые проекты "без излишеств", зачастую не было даже спортзала, здания стали компактными за счет исключения лабораторий и мастерских, да и кубатура на одного ученика снизилась в 2,5 раза. Кстати, школы – это первое, что стали строить по типовым проектам.
Школа №1 1938 года – тоже типовой проект, не знаю, сразу ли был спортзал, почему-то мне думается, его пристроили позже.
До войны было всего три выпуска, а с её началом ученики переместились в клуб железнодорожников, здание занял эвакогоспиталь №3002. У госпиталя было 5 отделений: в школе, Доме культуры, общежитии ремесленного училища (дом купца Иванова), одно из зданий больницы и красный уголок швейной фабрики. В июле 1943 3002-й убыл за Центральный фронт в г.Льгов Курской обл, потом был передан 2 Украинскому фронту. Но дети в школу не вернулись. Те же здания занял уже эвакогоспиталь №5840 им. генерала Жукова, который расформировали только в конце 1945года.
С января 1946 занятия возобновились в классах, от которых уже отвыкли. Как занимались все военное время? В клубе сосредоточились все школы города, учились в несколько смен, практически "на коленке". Тетрадей не было – сшивали газетные листы и писали на них, писали в основном химическим карандашом (у меня где-то один завалялся до сих пор), было холодно, на уроках сидели в верхней одежде, чуть не половину учебного года помогали в колхозах – и с посадкой и со сбором урожая (это все со слов, очень хочется подтверждения или опровержения, свою родную маму спросить не догадалась, впрочем возможно, они занимались во 2 школе).
Первую школу закончила моя мама, её братья, жёны братьев, дети. Получилась почти семейная школа. Очень надеюсь в следующий приезд в Сасово посмотреть фотографии, их в школе хранится очень много.
К сожалению, фото своего не нашла, выше параллельный класс. Наш был изрядно шебутным, местами хулиганистым. У Марь Михалны было 2 основных наряда - фиолетовое платье и коричневый костюм. Когда она была в платье, все расслаблялись, мелкие проделки сходили с рук. А вот коричневый костюм... точно по анекдоту "оденусь во все коричневое и пойду всем портить настроение". Она заходила в класс, громко ставила свой объемистый портфель на стол и говорила:"Таааак!". Значит, что-то натворили. Все старались слиться с партой. В колхозе на уборке свеклы мы настаивали – "Марь Михална, посидите, мы сами", а она работала наравне со всеми и отвечала: "Какое моральное право я буду иметь что-то спрашивать с вас, если буду сидеть?". Это буква В-воспитание. В 9 классе нас разделили, помчались к ММ жаловаться и плакать...
Директор Петр Романович Кураев (плакались мы им на пару). В 9-10 он вёл историю. Как-то сидим у кабинета, дверь закрыта, идет по коридору директор: "10А, у вас какой урок?"(грозно) Мы: "Так история, Пётр Романович..."
Уже стерлись из памяти многие имена...
Математика, любимый предмет, у меня не сложилось с профориентацией, кем быть без разницы, но чтобы обязательно математика и Ленинград - Кураева Мария Михайловна, Иванова Татьяна Фёдоровна. Русский язык и литература, почему-то никак не хочется читать то, что требуют по школьной программе, тем не менее – Баженова Зоя Петровна, Дубикова Галина В. (отчество не помню). Физика, дальше расстановки сил при движении по наклонной плоскости мне продвинуться не удалось. Химия нравилась неорганическая, даже ездила на областную олимпиаду.
История, вот никогда не нравилась, дура была – Мария Фатеевна, фамилию не помню, Пётр Романович, в 9 классе приехала по распределению историк с красивым именем Лилия. ни отчества ни фамилии не задержалось в голове. Не намного старше нас, оболтусов. Сасовские реалии обошлись с ней сурово, подхватила гепатит. Лилия Батьковна организовала поездку активистов в Звёздный городок. Тогда пожелание быть космонавтом ещё не было нелепым.
Школу любили, несмотря на полное отсутствие бытовых удобств. Почему-то не развалились, убирая её. В классе Мария Михайловна учила выжимать тряпку при мытье полов. Руками мыли, без перчаток. Дежурство по школе – это почётно, пресекать мелких хулиганов, после уроков снова уборка, уже коридоров. Не растим ли мы сейчас белоручек?
В 9-10 классным руководителем у нас была биолог Комарова Людмила Борисовна. Кабинет биологии утопал в цветах. Мы препарировали лягушку, ужас какой, и под микроскопом рассматривали.
Совсем не помню как звали учительницу труда, но именно в школе я научилась шить-вязать-готовить и, как ни странно, выжигать, выпиливать лобзиком, ремонтировать электро-вилки, розетки и утюги. Мастерские для мальчиков построили уже на моей памяти.
Все классные мероприятия проходили в кабинете, общие в спортзале, актовый в этом проекте оказался излишеством. Линейки, смотры строя и песни, дискотеки. А вот 25 мая 1980 школа прощалась с нами последним звонком в длинном коридоре. По расписанию перед ним алгебра. Татьяна Федоровна велела открыть дневники и записать домашнее задание на жизнь...
Не могу сказать, какой процент нашего выпуска получил высшее образование, главное, чему научила школа – учиться. Хорошими людьми стали все.
Большим составом мы встретились на 20-летие выпуска, встретились у школы, как и в следующие годы. Когда школу решили снести – это было шоком, трагедией. Тётка плакала и говорила "Вот собаки! Собаки!".
Новую построили быстро и по последним стандартам. Сказать, что это круто – ничего не сказать Этой осенью убедилась лично. Нам такое и не снилось. Создалось впечатление, что даже учителя не против поработать подольше.
Сложно описать словами, это надо видеть. Впору поступать в 1 класс заново.
Техническое оснащение просто восхищает. Интерактивные доски, лингафонное оборудование, компьютеризация везде и во всём. Одна говорящая таблица Менделеева завораживает.
Просторные светлые классы, школьная мебель подобрана по возрастам.
Рекреации продуманные до мелочей.
То, что школьники не носятся по коридорам, а играют на перемене в шахматы – это просто восторг.
Спортзалы с душевыми и раздевалками.
Хореографический зал, тренажёрный.
Несколько кабинетов трудового воспитания. Банально – туалеты, кто бы мог мечтать о таком их количестве, с нашими-то неудобствами на улице.
Актовый зал как Большой театр. Жаль, не хватило места, да наверное и санитарных возможностей на бассейн. Про обсерваторию, наверное просто не вспомнили. Да и есть ли сейчас в программе астрономия?
В такой школе просто стыдно не учиться.
Родную старенькую конечно очень жаль, ушла эпоха, но наша память вряд ли способствует современным требованиям образования. За нынешних детей только радостно. Будьте первыми, ребята.
Если подъезжаешь на поезде или электричке вечером, города не видно. Только первая школа как большой корабль. Семь футов под килем...