24 июля 2022 года Эльвира У. с шестилетним сыном Ярославом и пенсионеркой - матерью приехала на выходные в Ахмерово Новосергиевского района. Ее мама решила навестить свой старый дом, в котором она когда – то выросла. Зашли внутрь, начали уборку, сходили за водой, принялись за ужин. Ярослав сначала играл дома, потом вышел на улицу. Бабушка выглядывала в окно, посматривала за мальчиком. В какой -то момент она потеряла его из виду. Вышла на улицу, стала звать. Ярика во дворе не было.
- Я пошла в баню посмотреть, мама в огород, - расскажет потом журналистам Эльвира. – Но нигде его не было.
С тех пор Ярослава не видели. Уже четыре месяца Оренбуржье и вся страна обсуждает загадочное исчезновение ребенка.
Как в воду… но и там проверяли
Бабушка тут же побежала по деревне искать внука. Как потом покажут камеры видеонаблюдения на сельском клубе, они пробежала по следам внука с интервалом в десять минут. Однако догнать и найти мальчишку не успела.
Следователи расскажут, что после выхода ребенка из дома, его видели девять человек. Соседка в это время поливала огород, Ярик пробегал мимо. Другая тоже видела его в конце села. Ахмерово – очень маленькое, находится далеко в глуши, далеко от оживленных трасс и даже деревень.
На куче песка его встретил местный мальчишка. Поздоровались. Потом Ярик ушел. Видели его бегущим в сторону реки Большой Уран несколько человек, которые ехали в машине. Они были последними.
Бабушка подняла все село на поиски, села за руль и пыталась отыскать его сама, но безуспешно. Через 40 минут поисков она позвонила в полицию. Ребенка искали всю ночь. А на следующий день к делу уже подключились следователи. На место выехали специалисты из областного центра и Москвы. И началась беспрецедентная спасательная операция.
Вместе со специалистами и СУ СК региона, полицией, МЧС, в Ахмерово работали сотрудники Росгвардии, Аварийно-спасательной службы, поисковые отряды «ОренСпас». Им помогали местные жители. День за днем они прочесывали местность. Искали Ярика в заброшенных постройках, в лесополосах, по берегам рек. В самих реках. Их тут немало, но все очень мелкие. Даже если бы ребенок утонул, маловероятно, что он тело не нашли бы. Почти все реки можно пройти, не то, что проплыть.
Нашли следы
На четвертый день поисков появилась надежда найти мальчика живым. На берегу реки, в десятке километров от села, волонтеры нашли следы рук и ног. Бабушка сказала, что это его отпечатки. Подтвердила данные и трасологическая экспертиза. Но как мог маленький ребенок уйти так далеко, и почему не вышел к волонтерам, которые искали его поблизости?
Ответ есть. Мальчик страдает психическим заболеванием. У него аутизм. И бежать – это его «нормальная» реакция на события. Он убегал уже много раз в своем родном селе. Ярика находили в поле пастухи, рыбаки, приводили домой. Причем, поймать ребенка каждый раз было непросто, он стремился скрыться от незнакомого человека.
По словам специалистов, Ярик в силу диагноза, практически не чувствует боли и страха, не чувствует привязанности с близким. Поэтому он и не вышел к поисковикам, которые звали его.
На вопрос «что же ел малыш все эти дни?», был ответ у бабушки: он питался травой. По словам родственников, тут у него тоже были очень «притупленные» чувства. Даже дома он мог идти по огороду, сорвать что под руку попадет и съесть, даже если это была простая трава. Пил из рек. На одном из мест, где были обнаружены следы Ярослава, видно, что он склонялся к воде. А где-то даже рыл руками песок. По словам родных, так он вел себя, когда ему что-то не нравилось.
Движимый инстинктами, Ярослав спал в укромных местах. Недалеко от Ахмерово, в большой трубе, нашли его «лежку».
Беда сплотила
На поиски ребенка каждый день выходили по несколько сотен человек. В выходные, когда объявляли массовый сбор, выходили по 500 человек. Сотрудники правоохранительных органов заступали как на службу – по 12 часов они прочесывали местность без передышки. Волонтеры ехали со всей Оренбургской области, Самары, Башкортостана. Местные жители, сотрудники разных организаций Новосергиевского района по возможности присоединялись к поискам.
Люди жили в местном клубе, где был развернут штаб, ночевали в машинах, на полу в спальных мешках. Ели то, что приносили местные жители. Беда маленького человека сплотила сразу столько взрослых.
Прочесывать местность было непросто. В Оренбуржье в августе была страшная жара. Местность поросшая кустарником, прибрежной растительностью. Даже сложно представить, что здесь мог пройти маленький ребенок в шортиках и маечке, и … резиновых шлепках. Впрочем, есть вероятность, что он был босиком. Взрослые падали от усталости, жары, жажды, исцарапанные и искусанные комарами. У реки под ногами встречались ядовитые змеи.
Технику собрали со всей области
На поиски ребенка подняли беспрецедентное количество техники. От спецслужб, от волонтеров, от местных организаций. Люди привозили квадрокоптеры, приезжали на квадроциклах. Добывающая компания выделила для поисков самолет. Беспилотные летательные аппараты, парапланы помогали искать ребенка с воздуха. Профессиональные квадрокоптеры с помощью нейросетей анализировали десятки тысяч снимков с воздуха.
Водолазы обследовали восемь рек в окрестностях. С помощью специального оборудования даже проверили все бобровые хатки, которых в зоне поисков было множество, вдруг ребенок провалился туда. Колодцы и выгребные ямы прочистили и внимательно осмотрели. К поискам привлекли десятки кинологов с собаками, которые прочесывали местности.
Во внимание попали и жители окрестностей, которые были под административным арестом – осужденные и освободившиеся из мест лишения свободы, люди, стоящие на психатрическом и наркологическом учете. Проверялись все машины, которые проезжали в зоне исчезновения ребенка. Результатов не было.
Подозрения с родственников сняли
Исчезновение ребенка очень бурно обсуждалось в соцсетях. И каждый второй комментарий был с подозрением на родственников. Само собой, их спецслужбы проверяли в первую очередь. Детально изучили все звонки и сообщения с мобильных телефонов. Сделали молекуряные экспертизы биоматериала, найденного в машине, генетические экспертизы. Родные ребенка давали показания на полиграфе. Были опрошены их соседи из села, где они проживали постоянно.
Отец ребенка находится в местах лишения свободы. Уже несколько лет он ничего не знал о Ярике, так как связь с семьей не поддерживал. Об исчезновении сына он узнал, когда к нему пришли с допросом.
За семьей до исчезновения не было надзора со стороны органов по делам совершеннолетних. Правда, Ярик находился под опекой бабушки, как и его мать, потому что она тоже имеет психиатрический диагноз. Следователи отсеяли версию с причастностью родственников к исчезновению ребенка. Да и данные в первые минуты пропажи говорят о том, что бабушка делала все, чтобы его найти.
Возникает вопрос – если семья знала, что ребенок болен и часто убегает, как она пыталась с этим бороться? Ярослав получал лечение. Он стоял на учете у психиатра, регулярно проходил осмотры, были даны рекомендации по приему препаратов. Однако, принимались ли они регулярно и были ли достаточно эффективны – пока остается только догадываться.
Дело закрыть невозможно
Месяцы тщательных поисков не дали результата. Сотни людей, сотни пройденных километров, сотни написанных бумаг и собранных улик…. кажется, что такая работа не может пройти бесследно, но мальчик до сих пор не найден.
И дело, конечно, не закрыто. Следователи продолжают работу на месте, штаб по поискам ребенка, по-прежнему действует. Последний массовый поиск Ярослава объявили в начале ноября. Но, как назло, в середине дня поиски пришлось свернуть, потому что началась внезапная метель. Выходить в поле было просто бессмысленно, да и опасно. Планировалось еще раз осмотреть поля, где летом росли пшеница и подсолнечник, сейчас, когда сельхозработы уже завершены. Если позволит погода, то в этом году будет объявлен еще один массовый сбор на поиски Ярослава.