Весной 2013 г. я совершила первую в своей жизни зарубежную поездку (можно прочитать здесь). Потом оказалось, что и в далёкую Англию можно поехать, причём через несколько стран – и недорого! И вот я впервые увидела Великобританию, показавшуюся вдруг удивительно знакомой, узнаваемой. А ведь не так много английских фильмов мы смотрим, и в книгах я всегда пропускала описания природы… А вот оказалось, что знакомы мне и белые утёсы Дувра, и зелёные холмы, и каменистые склоны шотландских гор…
День первый (пятый день поездки). 14 сентября, суббота.
Из программы тура:
Рано утром переезд (ок.55 км) в Кале, посадка на паром и пересечение Ла-Манша. Прибытие в Великобританию, переезд (ок. 125 км) в Гринвич, краткий осмотр с сопровождающим знаменитого пригорода Лондона: Королевская обсерватория*(ок.10 ф.) с нулевым меридианом. Прогулка* (ок.10ф.) на кораблике по Темзе в центр Лондона. Обзорная автобусно-пешеходная экскурсия по городу: Пиккадилли, Букингемский дворец, Вестминстерское аббатство, Парламент, Биг-Бен, Трафальгарская площадь, Сити, Тауэрский мост, Тауэр, собор Св.Павла и др. Вечером размещение в отеле в Лондоне.
Реально: выезд из Дюнкерка 6.50.
Паспортный контроль в Кале 7.50 (переводим часы на время по Гринвичу, становится 6.50).
7.30 – посадка на паром.
9.20 – выезд с парома.
Из Дюнкерка выезжаем ещё затемно. Пасмурно; идёт дождь. Проходим паспортный контроль в пустом зале. Пограничники приветливы, любезны, но внимательны. Дамы из нашей группы решают сфотографировать помещение – нет, нет, нельзя! Одна туристка едет уже второй раз за несколько месяцев (в турбюро уговорили использовать 6-месячную визу по полной); её спрашивают: «Why?» Она теряется, и тогда служащий приходит на помощь: «Do you like this country?» – Yes, yes, конечно…
На пароме тепло и уютно, но если выйдешь на палубу, то некуда скрыться от пронизывающего ветра и дождя. Туристов, как мне показалось, на пароме немного, зато немало водителей-дальнобойщиков, здоровенных работяг неизвестной национальности; оставив свои фуры, они сидят в баре. По запотевшим и мутным пластиковым окнам стекает вода, и размытый, как на полотнах импрессионистов, виднеется высокий белый берег. Это те самые утёсы, из-за которых Англия получила своё древнее и поэтическое название Альбион (от лат. albus – белый). Правда, есть версия, что римляне переделали на понятный для себя лад кельтское слово, обозначающее «гористый остров».
И вот мы съезжаем на британский берег. Белые утёсы нависают совсем близко, но сфотографировать их удаётся только вместе с портовыми сооружениями и грузовиками.
А потом – не успели оглянуться – мы уже на верху этих утёсов и едем высоко над морем по слегка холмистой зелёной равнине. Вот в этот-то момент и показалась мне Англия удивительно знакомой, как будто я увидела то, что всегда ожидала увидеть (а я вовсе ничего не ожидала).
Милые коттеджики, украшенные цветами, низкие изгороди, и ветка дуба свисает так близко к окну автобуса. Помнится, когда-то советский журналист назвал свою книгу об Англии «Корни дуба».
Под моросящим дождём приезжаем в Гринвич и идём по мокрым дорожкам огромного парка. Несмотря на типично английскую погоду, всё вокруг кажется каким-то светлым. Радует яркая зелень огромных газонов. По ним гуляют люди с собаками, бегают дети; вдали под дождиком идёт игра в футбол…
Угадали, для чего эти ящики?
Эти ярко-зелёные газоны в сентябре ещё не раз будут поражать меня. Ещё больше поразили они когда-то И.А.Гончарова, бывшего в Англии в январе.
Королевская обсерватория в Гринвиче существует с 17 века.
Место на высоком холме вдали от городского дыма (а думается, Лондон уже тогда дымил вовсю) было выбрано удачно. Но в 1990 году обсерваторию пришлось перевести в другое место, как написано в одном источнике, «в связи со световым засорением». Да, дымить Лондон давно перестал, зато добрался до Гринвича со своими небоскрёбами и ярким освещением. Вот он, Лондон, уже виднеется напротив, через реку сквозь влажную пелену.
Серые клочья туч, кажется, действительно задевают крыши строений. А ближе к нам, на огромной лужайке – старинное здание Королевского морского госпиталя. Точнее, это не одно здание, а целый ансамбль, созданный по проекту знаменитого Кристофера Рена. Сейчас здание относится к гринвичскому университету, поэтому часто именуется «Военно-Морским колледжем». Вход туда, кстати, бесплатный, и, по отзывам других путешественников, там есть что посмотреть.
А вот за посещение королевской обсерватории уже заплачено, но бродить по ней нам приходится самостоятельно. Старинные астрономические приборы красивы, но совершенно ничего мне не говорят. Некоторые телескопы, кстати, похожи скорее на какие-то военные орудия: огромные, с какими-то колёсами, лесенками… Есть залы, посвящённые путешествиям, например Кука, с любопытными экспонатами – игрушечными зверьками, заменившими, видимо, чучела. Здесь я впервые сталкиваюсь с интересной особенностью британских музеев: они предлагают (наверное, прежде всего детям) куда-то заглянуть, что-то сравнить, ответить на вопрос. К сожалению, моих скудных познаний в английском не хватает на то, чтобы всё это понять. (К слову: сегодня такие "фишки" взяли на вооружение и российские музеи; не скажу, что мне это нравится...)
Помимо астрономической и географической темы очень важна в этом музее тема времени, точнее его измерения. И вообще разных измерений: здесь собраны самые разные часы, навигационные приборы; у входа висят необычные часы с 24-часовым циферблатом и эталоны мер длины - ярда, фута, дюйма и т.д. В одном из строений есть камера-обскура, с помощью зеркала и линзы проецирующая изображение окружающего пейзажа на круглый стол в центре комнаты. На башне установлен шар, который каждый день в 12:55 поднимается до середины мачты, а ровно в 13:00 падает, тем самым показывая точное время. Мы этого зрелища не увидели (не пишу «к сожалению», т.к. никакого сожаления не испытываю). Вообще музей этот для меня оказался не очень интересным, тем более без экскурсии.
Конечно же, невозможно удержаться, чтобы не сфотографироваться на знаменитом нулевом меридиане. Но будьте готовы к тому, что там не просто очередь, а толпа. А в толпе ты не дождёшься того, чтобы оказаться в кадре одному – непременно кто-то ещё будет красоваться. Фотографируются обычно так, чтобы одна нога была в западном полушарии, а другая в восточном. Я решила проявить оригинальность и поставила обе ноги на сам меридиан. Как позже оказалось, таких оригиналов в Интернете полно.
А вот красивые солнечные часы. Только как бы узнать по ним время?
Наконец нас подбирает сопровождающая Оксана, и мы бодро шлёпаем с холма вниз, к той самой зелёной лужайке и королевскому госпиталю-колледжу-музею. Точнее, мимо него. Успеваю разглядеть на постаменте у входа огромную бутылку с корабликом внутри. А где же памятник Гагарину, установленный, согласно сообщениям в Интернете, «у входа в Гринвичскую обсерваторию»? Спрашиваю об этом у Оксаны и получаю какой-то даже возмущённый ответ: «Такого не может быть. Это архитектурный памятник, и здесь ничего не может быть установлено». Ну, нет так нет. А Интернет продолжает, между прочим, выдавать фотографии памятника на фоне старинного краснокирпичного здания. Правда, в некоторых комментариях оно назвало «Гринвичской лабораторией».
А вот легендарная «Катти Сарк».
«Катти Сарк» была построена в 1869 году и названа в честь шотландской ведьмы Энн Катти Сарк (Короткая рубашка), воспетой Р.Бёрнсом. Носовая фигура корабля изображала эту ведьму. Этот быстроходный корабль – клипер – использовался для срочной доставки чая из Китая в Англию. Я думала, что в те далёкие времена чай считался скоропортящимся продуктом, но нет: старались довезти как можно быстрее чай нового урожая, чтобы заломить цену побольше.
А потом клиперы были вытеснены пароходами. «Катти Сарк» ещё долго возила шерсть из Австралии, потом была учебным судном и наконец в 1954 г. стала на вечную стоянку в сухой док Гринвича. Её судьбе посвящён рассказ знаменитого писателя И.А.Ефремова.
В 2007 г. клипер сильно пострадал от пожара, но был восстановлен и даже поднят на своеобразный постамент (внутри находится музейная экспозиция). Я думаю, интересно было бы побродить по этому знаменитому кораблю (вход платный).
Но у нас своя программа, и мы садимся на современный кораблик. Кроме нас, там толпа народу, в первую очередь азиатов – китайцев или японцев, а может корейцев. Честно говоря, не помню, рассказывала ли нам Оксана что-то во время этой экскурсии по Темзе. Кажется, нет; хотя, с другой стороны, помню же я, что нам показали здание старого Скотланд-Ярда? Провал в памяти!
На палубе холодно, в салоне тесно; сесть нельзя нигде, да и не видно ничего с сидячих мест. Полюбовавшись архитектурными красотами в районах бывших верфей, выбираюсь всё-таки на открытую палубу. Наплывают один за другим лондонские мосты: самый великолепный, конечно, Тауэрский.
А на нём, как и положено, красный лондонский автобус!
А как хороши лондонская мэрия и небоскрёб Осколок (Shard)! Никогда не думала, что мне так понравится современная архитектура!
Справа Тауэр, кажущийся совсем небольшим и не грозным.
Слева скромно стоит между двух некрасивых современных гигантов Саутворкский собор (Southwark Cathedral).
Это второй после Вестминстерского аббатства крупный образец английской готики, уцелевший в Лондоне. Он строился с 1220 по 1420 годы, а до него здесь находилась церковь, упоминаемая ещё в Книге Страшного суда (звучит страшно, а это всего лишь перепись – правда, первая в средневековой Европе, проведённая в Англии в 1085-1086 гг. по приказу Вильгельма Завоевателя). А ещё он примечателен тем, что его прихожанином был Уильям Шекспир и там похоронен брат драматурга.
Ещё один мост с башенками – это Саутворк Бридж (Southwark Bridge).
Кстати, недостроенный "Осколок" похож на башню Саурона...
На левом берегу такое узнаваемое белое здание с тростниковой крышей – Шекспировский театр «Глобус».
А вот и подвесной пешеходный мост Миллениум, открытый, как можно догадаться, в 2000 году. И через 2 дня закрытый: слишком качался. Два года ушло на доработку!
За нарядным мостом Блэкфрайерз
следует непримечательный (на мой взгляд) мост Ватерлоо. Справа набережная Виктории с египетским обелиском и двумя сфинксами (Питер, ау!).
Не знаю что, но красивое.
А-а, возможно, это здание нам представили как Скотланд-Ярд! Хотя на самом деле это только одно из строений, в котором размещалась штаб-квартира департамента уголовного розыска.
А тебя как зовут, красавчик? Про тебя я ничего не читала…
Это один из мостов Золотого Юбилея, построенных в 2002 г. в честь 50-летия правления Елизаветы II. А между двумя вантовыми пешеходными мостами – железнодорожный мост Хангерфорд (Hungerford Bridge), существующий с 1864 г.
И вот за ним открылся такой вид, что моё сердце до сих пор замирает. Здесь всё: Биг Бен, Парламент и Юнион Джек. Викторианские дома с высокими каминными трубами. Серое низкое небо и серая река с судами… Лондон, господа!
А слева ещё можно полюбоваться на Лондонский Глаз – огромное колесо обозрения. То, какое оно огромное, особенно заметно в сравнении со зданием County Hall, бывшим зданием Большого Совета Лондона, а ныне Аквариумом – тоже, знаете, не маленьким!
А потом нас быстренько сгрузили с кораблика на берег, запихнули в автобус и как-то очень быстро, не успев разобрать, что к чему, мы оказались в Соборе Святого Павла.
В соборе фотографировать нельзя, и сейчас я любуюсь подборкой картинок из Интернета.
Собор такой большой и так тесно окружён домами, что я диву даюсь: как ухитрились люди сделать те великолепные фотографии, которые я нахожу в Интернете? Я собор снаружи совсем не рассмотрела, хотя была в его окрестностях дважды. Это третий по величине христианский храм в мире. Долгое время был вторым после Собора Св.Петра в Риме (протестантским ответом которому, очевидно, и должен был служить); но в 1990 году оба храма превзошел собор в Ямусукро, столице африканского государства Кот’д Ивуар.
Внутри… Прекрасный, величественный храм. Как и положено, много мрамора, позолоты, росписей. Кстати, по словам гида Марии, великий К.Рэн должен в гробу переворачиваться от всего этого великолепия. Согласно его замыслу, протестантский собор, в отличие от католических, должен быть лишён всего этого суетного великолепия и воздействовать на верующих одними только масштабами и строгими линиями. Но англиканство всё-таки немного сродни католицизму, и Сент-Пол, как и другие английские храмы, любовно и роскошно украшен.
Под центральным куполом, слушая гида, можно присесть на стулья для прихожан. Достопримечательностей в Соборе много. На меня большое впечатление произвела статуя Джона Донна (этот выдающийся английский поэт был ещё и настоятелем храма).
Во-первых, эта статуя – чуть ли не единственное, что сохранилось от предыдущего собора после знаменитого пожара 1666 г. В таких вещах сразу начинаешь видеть мистику и таинственные намёки. Во-вторых, выражение лица Донна непередаваемо и совершенно не подходит для настоятеля, да ещё и протестантского. Лукавая, даже, кажется, издевательская усмешка (это при том, что фигура закутана в саван!). Статуя сделана с предсмертного портрета Донна, но перед нами не суровый проповедник, а изящный джентльмен, автор весьма вольных стихов (почитайте!). И внешность, и выражение лица больше всего напоминают мне Арамиса из «Трёх мушкетёров» – тот тоже ведь священником стал…
А вот скульптура Г.Мура «Мать и дитя» наводит на другие мысли. Есть всё-таки совесть у модернистов, не назвал её «Богородица с младенцем»!
Я бы вообще назвала это «Две какашки». К сожалению, такими какашками загажена сейчас вся Европа. (И вот ведь интересно, я долгое время вовсе не была противницей современного искусства. Но рядом с истинно прекрасными творениями начинаешь понимать его подлинную цену. Не устану приводить слова И.Бродского о том, что единственное назначение этих «шедевров» – показать нам, как сильно мы деградировали).
В соборе много могил выдающихся и малоизвестных личностей. Вам покажут великолепные надгробья адмирала Нельсона и маршала Веллингтона. А может и не покажут, самим придётся искать. А времени, когда ходишь с экскурсией, в обрез. Я вот искала могилу самого Рэна с замечательной надписью, каждый раз вызывающей у меня слезу, – искала, но не нашла.
Надпись на могиле К.Рэна: «Если ищешь мой памятник — оглянись вокруг».
А о картине Ханта The Light of the World (переводят как «Светоч мира») я вообще узнала по приезде домой. Кстати, чтобы вы не пропустили её (мало ли, ещё одна какая-то картина…). Эта картина У.Ханта, самого набожного из группы прерафаэлитов, является религиозной аллегорией. Христос стоит у запертой, заросшей бурьяном двери; ручки у этой двери нет – может, это человеческая душа? Как ему войти, если мы не пускаем?.. Я считаю более правильным называть картину по-русски "Свет миру", потому что это явно цитата из Евангелия: «Аз есмь свет миру». В соборе Св.Павла выставлен второй вариант картины. Первый хранится в Оксфорде в боковой комнате большой часовни в Кейбл-Колледже. Так что если, как я, упустите возможность увидеть это интересное полотно здесь, то попробуйте найти его в Оксфорде.
Собор широко используется как выставочный зал и даже как концертная площадка. Лишь бы произведения искусства как-нибудь чисто декларативно были связаны с религией. Балерин, правда, мы не увидели ( а бывают и они), а вот караван расписных осликов в правом нефе узрели. Ослики милые, забавные; каждый из них украсил бы какой-нибудь парк… Но зачем они здесь?
А вот зачем (позже прочитала в Интернете):
С 30 августа по 23 сентября в Соборе Святого Павла в Лондоне пройдёт художественная выставка "CARAVAN" из Каира, посвящённая миру и состраданию. На мероприятии будут представлены 25 расписных осликов в натуральную величину, сделанные из стекловолокна египетским художником Редом Абделем Рахманом. После окончания выставки фигуры будут проданы на аукционе Sotheby's, прибыль от которого пойдёт на благотворительные организации в Египте. В христианстве и исламе осёл символизирует мир, а в Египте эти животные олицетворяют жизнь бедных людей.
Ну ладно, раз прибыль пойдёт бедным, пусть стоят. Всё-таки не какашки…
И вот – подъём на купол! Интересно, что в поездках я напрочь забываю о своей боязни высоты и слабом здоровье и упорно карабкаюсь на всякую верхотуру, а потом с упоением обозреваю окрестности. Вот и здесь: доползла до Галереи Шёпотов, кажется – сил нет. Отдышалась – и дальше, то есть выше.
Проверять способность Галереи Шёпотов передавать звук я не стала – не было напарника; кроме того, на галерее стоял довольно явственный гул многих голосов. Это несмотря на то, что при входе на неё смотрительница в униформе строго сказала: «Wisper!» и, угадав в нашем молчании славянский акцент, добавила на каком-то условно-славянском диалекте: «Шептайте!» Отсюда можно полюбоваться росписью купола и посмотреть вниз, где ползают людишки-муравьишки.
Следующая служительница встретила нас на внешней Каменной галерее широкой счастливой улыбкой и указала лестницу на самый верх – на Золотую Галерею. Учитывая наше предсмертное состояние, её радость, улыбка и предложение показались чуть ли не издевательскими (хотя, конечно, это не так – англичане производят впечатление на редкость доброжелательных и милых людей). Я решила, что достаточно взглянуть на Лондон отсюда.
«Лучший вид на Лондон открывается с купола Собора Святого Павла», – уверяют путеводители. Ну да, если вы предпочитаете вид через прутья тюремной решётки… Галерея основательно загорожена, смотреть неудобно, остаётся только щёлкать фотоаппаратом, поместив объектив между толстыми железяками… Но я всё равно довольна. Вот вид на Сити,
...вот Темза, мост Миллениум, а за ним – «Глобус».
В здании промышленного вида – бывшей электростанции – располагается Tate Modern –галерея современного искусства.
А вот чу-у-удный английский газон… Ну да, чтобы газон так выглядел, его надо стричь двести лет… Эту притчу я в Англии вспомню не раз.
В нижнем (подвальном) этаже собора находятся кафе, сувенирная лавка и туалеты. Всюду не протолкнуться. Поэтому в ожидании автобуса я немного прогулялась по окрестностям, полюбовалась современной площадью позади собора с блестящими гранитными плитами и скульптурной группой «Pater Noster».
Как понимаете, добрый пастырь – это Господь, а овечки – все мы. Тоже современное искусство, но милое и душевное. (Кстати, это не мобильный телефон в воздухе висит. Это рекламный плакат)
Снова сев в автобус, мы отправились из Сити в собственно Лондон – тот район, который называется Вестминстером. Многие знают, что Сити вообще-то обладает большой самостоятельностью: у него свой мэр, а королева может въехать в Сити только с его разрешения. Так заведено ещё с тех пор, когда Сити был собственно городом Лондоном у стен крепости Тауэр, а король с двором обитал «за городом», рядом с Вестминстерским аббатством. В Сити, например, по-другому, чем в Лондоне, оформлены автобусные остановки.
А вот и граница между Сити и «остальным» Лондоном.
Проезжая вдоль стен Букингемского дворца, я обратила внимание на мощную колючую проволоку с длинными шипами (на фотографии она не получилась) и подумала: «Невесело, наверное, здесь жить английской королеве». Хотя она, скорее всего, привыкла.
Лев и единорог на воротах дворца какие-то игрушечные, как из сказки про Алису. Символы Англии и Шотландии пляшут, взявшись за... руки? ноги? лапы?
Смены караула мы не увидели, но и без этого можно полюбоваться гвардейцами. Оказывается, они вовсе не обязаны всё время стоять неподвижно: им разрешается подвигаться, поразмяться, но только строго определённым образом.
Перед дворцом расположен монумент королевы Виктории. Её величество восседает на троне, перед нею фонтан...
...на бортике фонтана бесконечно фотографируются туристы, а вокруг – скульптуры, символизирующие Промышленность, Сельское хозяйство, Мир и Прогресс – всё это под охраной львов, т.е. самой Британии.
Мария обратила наше внимание на то, что Промышленность изображена в виде мужчины с молотком,
а Сельское хозяйство – в виде женщины с серпом.
Таким образом, перед нами Рабочий и Колхозница с символами советской эпохи. Только созданные в 1914 году. Да ещё и с котиками!
А потом мы пошли по аллеям Сент-Джеймс парка.
Опавшая листва, небольшие лужицы, зелень лужаек и белки, белки!
Очаровательные зверьки носятся наперегонки, замирают совсем рядом и снова удирают. Кто-то из гуляющих спустил с поводка собачку, и она бросилась за белками – но не тут-то было! Жаль, что у меня нет орехов, а ведь думала о том, чтобы покормить белок в лондонских парках.
(Кстати, англичане скажут вам, что это мерзкие серые оккупанты из Америки, которые вытеснили коренных рыжих обитателей. А может, не скажут...)
В парке полно цветов. На берегу пруда отдыхают не только лебеди, но и пеликаны, а также всякая мелочь типа гусей и уток. Всё какое-то очень домашнее, уютное, обжитое.
Через парк нас проводят ко дворцу, где обитает не то принц Чарльз, не то принц Уильям с супругой. Любуемся через решётку ворот, смотрим на гвардейцев… Движемся дальше.
Плохо представляю, где и как нас водили, но мелькнула и резиденция премьер-министра на Даунинг-стрит, и Уайт-холл, и ещё что-то знаменитое. А вот казармы конных гвардейцев. Шикарный дворец, в котором казармы совмещены с конюшнями.
Если верить Интернету (а ему не всегда можно верить), то конюшни находятся на всех трёх этажах; наверх лошадей якобы поднимают на лифтах. Кто интересуется – можно уточнить, вход вроде бы бесплатный. А мне понравилось, как за ним поднимается Лондонский Глаз.
«Какая красота!» – воскликнули мы. Но Мария сказала, что это всего лишь железобетонное сооружение времён Второй мировой. Но как облагородил и преобразил его плющ! (Кстати, что это – не могу найти и узнать поподробнее).
И вот такими неведомыми путями мы вышли на Трафальгарскую площадь. Увы и ах! Вся она была заставлена какими-то конструкциями и завешана плакатами. Возле колонны Нельсона сооружалась огромная сцена. Лондон готовился к какому-то спортивному мероприятию…
Но синий петух гордо возвышался над всей этой суетой. Да-да, великого Нельсона и огромных львов было не рассмотреть, но очередной экспонат на четвёртом пьедестале был виден во всей красе.
Эта птичища «создана немецкой художницей Катариной Фрич и призвана, согласно замыслу автора, "отражать ирреальность окружающего мира, привносить чувство галлюцинации и неопределенности в строгий архитектурный ансамбль площади". Образ петуха символизирует обновление, пробуждение и силу».
Если кому интересно, по углам Трафальгар Сквер расположены 4 постамента. На трёх из них стоят статуи неизвестных нам генерала Чарльза Джеймса Напира, генерала Генри Хейвлока и короля Георга IV. Четвёртый постамент предназначался для памятника Вильгельму (Уильяму) IV, но долгое время пустовал, а недавно на нём решили всё время ставить что-то новенькое. Самое милое из того, что было, – тот самый кораблик в бутылке, который теперь стоит возле музея Королевского флота; самое ужасное – скульптура безрукой и безногой беременной голой женщины (портрет реальной художницы-инвалида; вроде как памятник её мужеству, но, по-моему, изображать так женщину просто жестоко).
Временные памятники – вообще отличительная черта Лондона. Помните, я интересовалась памятником Гагарину? Сперва я читала, что он был «открыт» в центре Лондона… Так вот, как открыли, так и закрыли. На этом месте теперь стоит белая лошадь. Очень реалистичная.
Надпись просит сами понимаете о чём. В общем, что Гагарин, что неизвестная лошадь – можно сесть к ним спиной и слушать лекцию (об искусстве, конечно). И, наверное, неправильно называть это памятниками – это городская скульптура.
Возле Трафальгарской площади мы сели в свой автобус и отправились к последней на сегодняшний день достопримечательности – Лондонскому Глазу. Я 20 фунтов на это развлечение пожалела, поэтому с ещё несколькими попутчиками дожидалась остальных в автобусе. Очень хотелось есть, но поблизости никакого фаст-фуда не светило, а отходить далеко от автобуса я не решилась. Двери были открыты, и внезапно в автобус с невинным видом (типа: ой, мы думали, это рейсовый) залезло несколько пацанов лет 12-13. Видимо, хотели стянуть что-нибудь у дураков-туристов. И что интересно, выгнать их нам вместе с водителем оказалось не просто!
Но вот автобус по быстро темнеющим улицам везёт нас в отель... (Ещё одно плохое фото под видом импрессионизма).
А как же Пиккадилли и прочие обещанные программой достопримечательности? Припоминаю, что где-то на периферии нашего маршрута они мелькнули. Тауэр же и Тауэрский мост мы видели с кораблика.
А что вы хотели? Я считаю, что для одного дня мы и так увидели немало.
Travelodge London Farrington Hotel (длинное название соответствует протяжённости унылого железобетонного здания) расположен на узкой и тихой Kings Cross Road. Причём тихая она, несмотря на то, что по ней проходит автобусный маршрут. Заранее прочитав в Интернете об этом районе (неподалёку от вокзалов Kings Cross и St.Pancras), я немножко приуныла: описывали райончик депрессивный, с проститутками и асоциальными личностями. Но поскольку вечером я по нему не гуляла, то не могу подтвердить, так ли это; утром же окрестности отеля выглядят мирно, хотя очень безлюдны.
Номер оказался довольно обветшалым: панели из ДСП, соответствующая мебель, грязно-синий (и просто грязноватый) ковролин, потёки ржавчины на видавшей виды сантехнике и неблагородно потускневшие краны (два крана, отдельно с горячей и отдельно с холодной водой; но набрать воды в такую раковину было выше моих сил). Пульт управления телевизором был… вмонтирован рядом с изголовьем кровати и в начале 80-х казался, наверное, чудом техники. Окно было открыто, и в номере, соответственно, свежо. Отопление, кажется, не работало (как-то я этот момент запамятовала; просто на всём маршруте отопления либо не было – господа, всего лишь сентябрь! – либо оно таинственным образом выключалось ночью). У Достоевского князь Мышкин говорит, что в Европе зимой на улице теплее, чем в России, а в домах холоднее, потому что европейцы не топят. Так с тех пор и тянется. Экономят.
Но зато электрочайник, чашки, пакетики с разными сортами чая, растворимого кофе и молоком – вот они. И за эти чайные церемонии я нежно люблю Великобританию и прощаю отелю недостатки.
Заканчивая тему отеля, хочу сказать, что персонал состоял из молодых людей и девушек индийского или пакистанского происхождения, не очень приветливых, и что за 3 дня нашего пребывания номер не убирали ни разу (перед нашим заселением, кажется, тоже), хотя посуду мыли и чайные пакетики подкладывали.
А как же покушать, спросите вы. Чем, кроме духовной пищи, поддерживали русские туристы в этот день свои силы? Увы, НИЧЕМ. Времени для кормёжки просто не было – даже для того, чтобы забежать в супермаркет и что-то там купить. Нас с соседкой по комнате Ларисой, умиравших от голода, спасли мои припасы: каши и макароны в пакетиках и консервы.
