В результате действий нескольких армий 1-го Прибалтийского фронта во второй половине декабря 1943 года находящиеся в городокском выступе 4 немецкие дивизии попали в окружение. Для борьбы с окружённой группировкой были оставлены главные силы 4-й ударной армии, которые отбили попытку прорыва из кольца 2-х немецких дивизий. 11-я гвардейская армия развивала наступление на юг, максимально отодвигая внешний фронт окружения.
Уничтожение окружённой группировки было проведено в кратчайшие сроки — за двое суток, одновременными ударами по сходящимся направлениям со всех сторон. К исходу 17 декабря организованное сопротивление в «котле» прекратилось. По немецким данным, часть окружённых сумела прорваться из «котла» с большими потерями, но всё их тяжёлое вооружение и техника были потеряны.
Южнее 11-я гвардейская армия за 17 и 18 декабря продвинулась на 6-8 километров. Однако на этом участке немцы дополнительно ввели в бой 2 пехотные и 1 авиаполевую дивизии, дивизион штурмовых орудий и большое количество артиллерии, приостановив советское наступление. Сюда же срочно перебрасывались две дивизии из группа армий "Север" и часть сил с неатакованных участков фронта группы армий "Центр", в том числе 3 отдельных батальона тяжёлых танков «Тигр».
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, воевавших в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Старший "новобранец" усмехнулся, хлопнул рукой по столу, прекратив этим жестом недовольный ропот и ерзания остальных, и спросил Степку, хитро прищурившись:
- Ты же сам только что сказал, что нам предстоит за Родину погибать, а ты покаместь в тылу будешь отъедаться. Неужели пожалел пачку чая для доблестных защитниеов Отечества?..
Степка помотал головой:
- Не пожалел. Но меня отец учил ещё в детстве, что чужое брать нельзя...
Дысый "новобранец" нахмурил брови и снова хлопнул ладонью по столу:
- Я вот своего отца вообще не знал... И учителя у меня были другие.
На этом тему с чаем он как бы посчитал закрытой. Дальше разговор уже продолжился в более или менее спокойном русле. Степка почти час отвечал на вопросы "новобранцев" про то, "как там вообще на передовой". Он узнал попутно, что старшего из них зовут Порфирием Прокопьевичем. Но другие "новобранцы" чаще называли его просто Белым.
Получив кружку крепко заваренного почти чёрного "чая", Степка настоял, чтобы ему разбавили напиток более, чем на две трети. Кипяток налили из большого и мятого чайника, который стоял на печке-"буржуйке" в углу "закутка". Печку топили книгами, лежащими перед ней небольшой горкой. Это Степка тоже не одобрял, но решил об этом сейчас здесь промолчать, чтобы снова "не накалять обстановку". Да и его правая рука всё ещё "не отошла" от недавней драки.
В середине разговора в "закуток" заглянул дежурный офицер с двумя сержантами из комендантского взвода, вооружёнными карабинами. Молодой лейтенант, быстро оценив обстановку, махнул рукой на вскочившего из-за стола Степку, пробормотал "ну, тут всё в порядке" и снова задёрнул одеяло. Через несколько минут за одеяло заглянул Кузьмич. Его воинственный вид и решимость вмешаться в "разборку" сильно растрогали Степку. Увидев перед собой мирное чаепитие, пожилой сержант пробурчал "ну-ну" и удалился, позвякивая своими крестами и медалями.
Потом на столе наконец появились Степкины вещи, а вскоре рядом с ним за стол уселся "особо ретивый новобранец" со свежей повязкой на голове. Он смотрел на Степку волком и при расставании успел прошептать:
- Ещё поквитаемся, сержант...
Остаток дня и вечер Степка посвятил стирке нательного белья, подгонке полученной шинели и замене шапки на ту, которая бы соответсвовала его размеру головы, а не надевалась бы только на темечко. Городской гарнизон перешёл сегодня на зимнюю форму одежды. В воздухе уже пахло зимой.
Перед самым отбоем они почаёвничали уже с Кузьмичем и ещё двумя "нестроевыми" пожилыми ефрейторами. Вчетвером они душевно посидели. Пожилые "нестроевые" в основном рассказывали о своих семьях. Степка понял из разговоров , что у двоих из них сыновья были на несколько лет старше него, и воевали теперь один где-то на Севере, а второй - на Кубани. Оба они были артиллеристами, чем оба отца сильно гордились.
Степке "семейные" разговоры поддерживать не очень хотелось. Он рассказал про дядю Прохора, от которого получил очередное письмо. Их танковая бригада, как понял Степка из только намёков, содержащихся в письме и поэтому не вымаранных военным цензором, всё ещё находилась в "Тульских лагерях". Бригада стала гвардейской. Это были хорошие новости. А плохими новостями были те, что у дядю Прохора обострилась язва желудка. Он уже полежал две недели в "местном лазарете", но полегчало ему после этого не надолго. Тема с язвой нашла горячий отклик в сердцах Степкиных "сочаёвников". Каждый из них выдал по "народному рецепту" борьбы с этим недугом. Особенно Степку впечатлил "рецепт", состоящий из регулярного приёма спирта с молоком и поеданием свежих капустных листьев.
Кузьмич всё ещё выспрашивал Степку, чем закончилось его дневное чаепитие с "новобранцами" и предупреждал, что это такой народ, что с ним нужно всегда "держать ухо востро". Степка считал, что конфликт с "новобранцами" у него был исчерпан и отнесся к словам Кузьмича без особого внимания.
После полуночи Степку, которому опять приснилась мама, разбудил дежурный офицер. Стараясь не шуметь, он приказал Степке одеться и "следовать за ним". Подсвечивая фонариком, лейтенант просто постоял рядом и подождал, пока Степка предстанет перед ним одетым "по форме". Справа и слева раздавались храповые рулады пожилых "нестроевиков". Ещё дальше кто-то постанывал и кряхтел во сне. Лейтенант тихо предупредил:
- Шинель не нужна, тут близко...
Оказавшись в коридоре, Степка отпросился у лейтенанта "по нужде". Вечернее чаепитие с пожилыми "нестроевыми" давало теперь о себе знать. Лейтенант решил составить младшему сержанту компанию, надеясь при свете в помещении уборной "за одно" разобраться с погасшим вдруг фонариком. Но фонарик так и не захотел обратно зажигаться.
Выйдя опять в коридор, оба молодых человека заметили в темноте три тени-силуэта, которые осторожно шли в противоположном конце коридора. Двигались эти силуэты в направлении помещения, в котором сейчас во сне стонали, храпели и ворочались почти сотня "нестроевых". Лейтенант нахмурился и негромко спросил сам себя:
- Кто это там шастает после отбоя?..
Они осторожно подошли к полуоткрытой теперь двери в комнату и услышали "с той стороны" какую-то возьню. Лейтенант был "при исполнении" и вошёл в комнату первым, Степка - за ним. Дневальный с кляпом во рту и связанными руками лежал на столе лицом вверх, а над ним нависал один из "новобранцев" с ножом в руке. Кончик лезвия был приставлен к шее дневального. Степка видел этого "новобранца" сегодня днём в казарме, которую ему пришлось посетить. За тем столом этот "новобранец" днём не сидел, но охранял "вход в закуток" снаружи.
ТТ в руке у лейтенанта оказался очень быстро. И голос у него оказался очень громким и вполне "командирским":
- Брось нож! Руки вверх! Иначе стреляю!..
"Новобранец" явно растерялся и на мгновение замер, соображая, какой исход его больше устроит. Часть спящих "нестроевых" стала ворочаться и просыпаться, из темноты раздались недовольные возгласы и бурчание.
Между лейтенантом и Степкой пролетел нож и глубоко воткнулся в косяк двери. Лейтенант отшатнулся в сторону и выстрелил в воздух. "Новобранец" у стола бросил свой нож и поднял руки, захныкав:
- Дяденька, не стреляй!..
И тут уже в казарме поднялась настоящая суматоха. Включили верхний свет. Степка стал развязывать дневального. Ещё двух пришлых "новобранцев" быстро схватили. Одного из них скрутил и надавал тумаков Кузьмич. На удивление пожилой сержант оказался в форменных шароварах и в сапогах. Кузьмич и доложил лейтенанту, что троица пришла "по душу младшего сержанта", но двое, которые приблизились к Степкиной койке, были очень удивлены, что она оказалась пуста. Он также и рассказал, что нож метнул "новобранец" с перевязанной головой, которого он и "успокоил".
Этим "новобранцем" оказался тот, которому Степка днём раскроил голову рукояткой от швабры. Его доугие "нестроевые" сильно помяли, скручивая руки за спиной. Он стоял и зыркал по сторонам изподлобья, слизывая языком теперь кровь, вытекающую из разбитого носа. Вскоре под чьими-то нарами нашли и третий нож. Так что всё более или менее прояснилось "на месте".
Через несколько минут в казарму уже прибыл наряд из коммендантского взвода с карабинами. "Новобранцев"-визитёров увели обратно под конвоем. Проходя мимо Степки "новобранец" с повязкой на голове и с разбитым носом процедил, сплюнув розовой слюной на чистый пол казармы:
- Поквитаемся ещё!.. Не вечер...
Степка усмехнулся ему вслед:
- Да уже ночь на дворе. Ты не заметил?..
Постепенно всё успокоилось и в казарме снова наступила относительная ночная тишина. Степка в сопровождении лейтенанта продолжил свой изначальный путь на улицу. Конечным пунктом небольшого ночного "перехода" оказался маленький флигель, примыкающий к зданию, в котором размещался штаб полка.
В темном и пустом коридоре сапоги бухали громко. Лейтенант дальше не пошёл, указав в начале коридора Степке на третью слева дверь:
- Товарищ младший сержант, вам туда... А утром попрошу прибыть в канцелярию и составить рапорт о ночном инцинденте...
Степка немного неуклюже козырнул (правильно козырять ему за прошедший год так и не довелось натренироваться) и буркнул:
- Слушаюсь!..
В комнате Степка к своему удивлению обнаружил Виктора, который помешивал ложечкой чай в гранёном стакане. Выглянув в пустой и тёмный коридор и плотно закрыв за собой дверь изнутри, старший лейтенант немного виноватым голосом обратился к своему подчинённому:
- Ты извини, что пришлось тебя так срочно дёргать с нарушением всех правил конспирации, но ситуация... Завтра Ивана Степановича из госпиталя собираются выписывать.
Степка ободряюще махнул рукой:
- Ничего... Мне может это дёргание жизнь спасло или, по крайней мере, от очередной дырки в туловище избавило...
Старший лейтенант громко хлебнул из стакана и поинтересовался:
- Кстати, что это у вас там за шум был сейчас, даже стрельнул вроде кто-то?..
Степка коротко рассказал о своих дневных и ночных приключениях. Виктор в ответ озабоченно покачал головой:
- Этого нам только ещё не хватало!.. Ладно, я с этими ухарями разберусь. Чаю хочешь?..
Степка сегодня выпил сегодня уже много чая и поэтому отказался, просто присев у стола. Виктор сел рядом и наклонив голову к Степкиному уху, понизил голос до минума:
- Сегодня наши "топтуны" зафиксировали встречу Деда и Ивана Степановича в госпитальном парке...
Степка немного удивлённо посмотрел на своего начальника:
- Но мы же вроде и предполагали, что такая встреча может быть, раз Дед ходил к Нигматулле...
- Не перебивай!.. Удалось услышать также и несколько отрывочных слов из их разговора...
Виктор опять хлебнул чаю. А Степке уже взгрустнулось и он устало произнес:
- Ну, не тяни... Спать хочется.
Виктор посмотрел Степке в глаза и сказал:
- Это были такие слова. "Срочное задание", "Сормово" и "мой капральчик". Первые три слова произнес Дед, а два други - Иван Степанович. Усекаешь, что это может означать для тебя?..
Степка поднял глаза на собеседника:
- А при чём тут я?
Виктор медленно произнёс:
- А при том, что в некоторых армиях капрал - это и есть младший сержант...
Теперь Степка задумчиво кивнул и пробормотал:
-Значит, поквитаемся... Выходит и правда, что ещё не вечер!
Вечная Слава и Память солдатам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.