Я ненавижу, когда моему брату Дину приходится уезжать.
Родители постоянно пытаются объяснить мне, насколько болен он и насколько повезло мне.
С тем, что у меня есть нормально работающий мозг. Что все химические реакции в нем идут как надо. Хотя бы.
Когда я жалуюсь на то, как же мне скучно без младшего брата, с которым можно поиграть, они заставляют вспомнить, что скука брата, заточенного в темной комнате спецучреждения для особенных детей, в разы превосходит мою, и тогда я чувствую сильную вину за свои слова. Ведь Дину действительно хуже, чем мне.
Я каждый раз умоляю родителей дать ему последний шанс.
Дин возвращался домой несколько раз. Каждый из них был короче предыдущего. Последний - всего пара дней.
Каждый раз все начинается с самого начала.
В его коробке с игрушками вновь появляются соседские кошки с выдавленными глазами и птицы со свернутыми шеями. Папины бритвы находят на детской площадке в парке через дорогу. Мамины витамины заменяются кусочками химических таблеток для прочистки труб.
Сейчас мои родители сомневаются в том, что "последний шанс" вообще возможен.
Они говорят, что расстройство Дина сделало его обаятельным маленьким чертенком. Что ему легко притворяться нормальным и обманывать врачей, которые о нем заботятся. Что он очень быстро способен пройти все тесты и убедить их в том, что здоров. В том, что ему уже можно вернуться домой на очередную попытку реабилитации.
Вчера родители вновь завели эту тему. Папа сказал, что, вероятно, Дина придется оставить там, а мне прекратить ныть про скуку. Раз уж без него нам спокойнее и безопаснее. Но я уговорила их попробовать еще раз.
Еще один последний раз.
Я ненавижу, когда Дину приходится уезжать.
Ведь тогда мне приходится притворяться хорошей, пока он не вернется.