Козявкин спешил изо всех сил, и земля содрогалась под мощными ногами слона. Крысь и Гондурасов вглядывались в приближающийся Лабиринт с возрастающей тревогой.
– Мне это кажется, или пыль и правда стала оседать? – протёр глаза Крысь.
– Не кажется, – сказал Гондурасов осипшим от скрытого волнения голосом. – Это значит, она или справилась, или… Я себе этого никогда не прощу!
Он не удержался и шмыгнул носом.
– Будь мужиком, – рассердился Крысь. – Нечего раньше времени сопли распускать!
Слон между тем остановился перед входом в Лабиринт и с интересом рассматривал что-то в запылённой траве. Или кого-то.
На земле сидела крайне озадаченная мышь.
– Где. Ящер? – спросила она, едва грызуны спрыгнули с головы слона. – Я рассказывала. Моргнула. Один. Раз. Он. Исчез.
– Дорогу через лабиринт знаешь? – не стал слушать Крысь.
– Нет, – на физиономии каменной мыши медленно сложилась гримаса ужаса. – Там. Страшно.
– Я проведу, – раздался сверху чей-то голос и на траву плавно опустился сверкающий робокот, – кратчайшим путём.
Гондурасов умоляюще уставился на прибывшего; на мордочке его застыл немой вопрос.
– Да всё в порядке, – хмыкнул робокот. – Сами увидите. Но ваша помощь нужна. Особенно вот он нужен, – кивнул он на Козявкина, – без слона тут не обойдёшься. Это хорошо, что вы так быстро пришли, не пришлось далеко лететь.
Слон посадил к себе на голову грызунов, не забыв также каменную мышь. Та пыталась что-то сказать, но только стучала кремневыми зубками. Потом смирилась с неизбежным и закрыла глаза.
Козявкин шел по извилистым коридорам Лабиринта, ступая мягко и осторожно, чтобы не поднимать серую пыль. Робокот летел по оптимальному маршруту; не прошло и нескольких минут, как Слон оказался перед тесным тупичком и застыл в изумлении.
В тупичке смирно сидел огромный каменный кот. На его морде восседала Малограмотная Мышь, осторожно сметала хвостом пыль с его глаз и приговаривала:
– Ну вот и хорошо, вот и молодец. Хороший котик, храбрый. Мышка бежала, хвостиком махнула… Сейчас почистим твои глазки, будешь видеть. Ну что, не будешь больше мышей есть? – строго вопрошала она, не прекращая работы. – Видишь, какая бяка с тобой из-за какой-то мыши приключилась!
– Не буду, – покорно гудел кот. – Рыба. Лучше. Она. Не в Лабиринте. Рыба. Вкусная.
– Сейчас придёт хороший слоник, – удовлетворенно мурлыкала Мышь, – поможет котику.
– Мыррр, – громогласно сказал Кот, распахивая изумрудные глаза. – Этот? – спросил он, завидев Козявкина.
– Живая! – проговорил Гондурасов. Кажется, он был близок к обмороку. – Как есть живая! – и он заплясал на голове слона.
– И что тут случилось? – поинтересовался Крысь, не слишком спеша спрыгнуть наземь.
– Охотился он, – пояснила Мышь и указала на каменную соплеменницу, которая сидела рядом с Крысем и помалкивала. – Вон на неё. Поскользнулся, промахнулся. Мышь аж в небо улетела. А от удара вон та плита обвалилась, – и она показала на здоровенную каменную плиту, намертво придавившую хвост кота.
– И ты запаниковал. – догадался Крысь.
– Пыль. – пояснил Кот. – Ничего не видно. Я думал. Кто-то. Меня. Поймал.
– Молчи уж, охотничек, – остановила кота Мышь и продолжила: – Пытался освободиться, но Лабиринт крепкий. Бился, бился, только пыль поднял. Вот что бывает, когда по лабиринтам за мышами бегаешь! – ворчливо обратилась она к коту. – Не будешь больше?
– Не буду, – согласился Кот.
– Все слышали? – торжествующе заявила Мышь. – А теперь, Козявкин, помоги плиту убрать. Ты сильный, нам без тебя не справиться. Ну пожаалуйста! – она умоляюще сложила лапки и умильно посмотрела на Слона.
Польщённый Козявкин не без усилия поднял плиту и прислонил её к стене Лабиринта.
– Мырр, – благодарно сказал Кот и склонил лобастую голову.
– Веди нас, Железякин! – приказала Мышь. – Сначала в Кремниевую долину.
– Рыбу ловить, – сказал Каменный Кот, едва покинув Лабиринт. – Голодный, — он обернулся, сверкнул изумрудными глазами, поклонился и продолжил: – Мышей не ем. Ты. Очень. Быстрая. Мышь. Уважаю. Спасибо. Слон. Обращайтесь. Если. Будет. Надо.
Он величественно развернулся и побежал к реке со всей возможной скоростью.
– Вот и весь котоклизм, – развела Мышь лапками. – И совсем не всемирный, – сказала она с некоторым сожалением.
– Ну и хорошо, – облегчённо выдохнул Козявкин. Он смотрел вслед Коту, как завороженный, и не заметил, как молчаливая каменная пассажирка свалилась с его головы и ударилась оземь с тихим стуком. Она огляделась и исчезла в каменных кустах.
Внезапно из засыпанных серой пылью каменных джунглей стали осторожно выходить каменные мыши. Они молча кланялись и смотрели на Малограмотную Мышь с таким обожанием, что она даже смутилась.
– Да будет вам, – небрежно сказала она, – нам домой уже пора. До свидания. Железякин, ко мне!
Мышь взобралась на загривок к робокоту, и тот взмыл над собравшимися. Каменные мыши дружно охнули, в восхищении следя за полётом своей героини.
– Не может без театральных эффектов, – усмехнулся Крысь.
– Да ладно, – согласился Гондурасов, – пусть развлекается. Заслужила.
Хорошо, что заряда аккумуляторов у Железякина хватило, чтоб преодолеть путь над лабиринтом. Почувствовав неладное, он аккуратно опустился на спину Козявкина, и дальше всех вёз Слон.
– Ребята, – озабоченно сказала Мышь, спрыгнув с робокота, – а ведь нам что-то надо делать со всей этой пылью, тут никакой магии не хватит.
– Есть кое-какие идеи, – сказал Гондурасов, – но потом. Крысь, ты в деле?
Крысь кивнул. Конечно, он в деле. Зря что ли Академический.
Возле слоновьей пещеры царило необычайное оживление: собравшиеся насекомые изумлённо ахали, охали, жужжали и стрекотали. И причиной столь необычного поведения был тот самый засохший куст, так неосмотрительно политый Козявкиным на рассвете.
Куст пышно зеленел, и на ветках его расцветали невзрачные цветочки, которые тут же теряли лепестки, а на их месте завязывались ягодки. Ягодки увеличивались в размерах и на глазах краснели.
– Супер-пупер удобрение, – благоговейно произнесла Мышь. И Слон Козявкин кивнул, хоть и вспоминал свой необдуманный поступок с некоторым стыдом.
– Разлюли Малина? – неуверенно сказал Крысь, внимательно вглядываясь в куст.
– Ага! – проговорил куст и покачал веточками. – Я тебя нашла! Ты доволен?
И покуда Мышь, Крысь и Козявкин лакомились ягодами и закатывали глаза от восхищения, Гондурасов и Железякин вели серьёзные разговоры.
Они уже планировали, где необходимо поставить погодные машины, чтоб вызвать дождь и смыть с травы и насекомых всю эту пыль. А в Железном королевстве они быстренько построят Центральный пылесос. Да ещё надо посмотреть – нельзя ли извлечь ещё какую-нибудь пользу от последствий нежданного котоклизма.
– Как думаешь, если мы в Кремниевой долине вызовем дождь, – спрашивал Гондурасов. – Что там будет?
– Скорее всего, каменные джунгли разрастутся ещё больше, – поскрипев шестерёнками выдал Железякин. – И надо всецело исследовать состав этой штуки.
– Слушай, – внезапно осознал Гондурасов. – Ты же вроде просто гонец на посылках, откуда такая страсть к науке?
– Ничего не могу с собой поделать, – потупился Железякин. – Что-то в схеме изменилось и закоротило после её магии, – он кивнул в сторону пляшущей Мыши, – только ты никому, ладно? И это, – он опустил голову, — не зли её больше, а? А то вдруг она намагичит чего не так, и опять мне рикошетом прилетит. И не улучшит, а как раз наоборот!
Гондурасов кивнул и твёрдо решил, что впредь будет осторожнее со словами. Мало ли что она может наколдовать в плохом настроении?
Вот ведь справились же с проблемой без всякой магии, и хорошо.
В конце концов, на магию надейся, а сам не плошай.