22 октября 1870 года родился Иван Алексеевич Бунин, русский писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе 1933 года («Суходол», «Окаянные дни», «Жизнь Арсеньева», «Митина любовь»).
И отец и мать происходили из древних дворянских фамилий, но ко времени появления на свет Ивана семья была почти разорена. Отец, человек одаренный, но абсолютно не склонный к ведению хозяйства, барственный и расточительный, прожил и свое, и материнское наследство. В семье было девять детей, в живых осталось пятеро.
Мало кому удавалось так легко и просто перенести свою жизнь в книги, как это сделал Иван Бунин. Он так любил, так крепко помнил все это… Старый барский дом, скрип половиц, книжные шкафы с сафьяновыми корешками; запущенный сад, осыпавший весною белыми лепестками, осенью – яблоками и золотом листвы; поездки в ночное с деревенскими ребятами и зимние вечера у горячей печки. А позже – езда верхом и охота в бескрайних полях...
Детство неслышно переходило в отрочество, отрочество – в юность с бессонными соловьиными ночами, первой любовью и первыми строчками стихов. Образование Иван Алексеевич получил бессистемное, но как нельзя более подходящее поэтической натуре. В гимназии учился неровно, словесность знал и любил, математику учить не удостаивал. После пятого класса платить за учебу стало нечем. Ни в институт, ни в школу он больше не поступал.
Бунин рано начал печататься, первые стихотворения и рассказы семнадцатилетнего автора были сразу опубликованы в петербургской газете «Родина». Писал Бунин легко, но был очень требователен к себе, особенно к языку, вещи свои он часто переделывал, почти всегда безжалостно сокращая. Критика принимала стихи и прозу Бунина благосклонно. Иван Алексеевич трепетно любил природу средней полосы России. Его книги порой напоминали дневник времен года: от первых проталин и весенней зелени – до зимних, по–русски суровых морозов… И во всем - образ родины, милый его сердцу.
Цитаты писателя:
Какая радость — существовать! Только видеть, хотя бы видеть лишь один этот дым и этот свет. Если бы у меня не было рук и ног, и я бы только мог сидеть на лавочке и смотреть на заходящее солнце, то я был бы счастлив этим. Одно нужно только — видеть и дышать. Ничто не дает такого наслаждения, как краски…
Всё проходит, да не всё забывается.
Я изнемогаю от того, что на мир я смотрю только своими глазами и никак не могу взглянуть на него как-нибудь иначе.
Какая это старая русская болезнь, это томление, эта скука, эта разбалованность - вечная надежда, что придет какая-то лягушка с волшебным кольцом и все за тебя сделает: стоит только выйти на крылечко и перекинуть с руки на руку колечко!
Всю жизнь я страдаю от того, что не могу выразить того, что хочется.
Не слова нужно переводить, а силу и дух.
Из нас как из дерева — или дубина, или икона.
Женщина прекрасная должна занимать вторую ступень; первая принадлежит женщине милой.
Всякая любовь — счастье, даже если она не разделена.
Человеческое счастье в том, чтобы ничего не желать для себя. Душа успокаивается и начинает находить хорошее там, где совсем этого не ожидала.
Жизнь, как степь, пуста и велика...
Любовь вносит идеальное отношение и свет в будничную прозу жизни, расшевеливает благородные инстинкты души и не дает загрубеть в узком материализме и грубо-животном эгоизме.
Женщины никогда не бывают так сильны, как когда они вооружаются слабостью.
Блаженные часы проходят, и необходимо хоть как-нибудь и хоть что-нибудь сохранить, то есть противопоставить смерти, отцветанию шиповника.
Венец каждой человеческой жизни есть память о ней, — высшее, что обещают человеку над его гробом, это память вечную. И нет той души, которая не томилась бы в тайне мечтою об этом венце.
Молодость у всякого проходит, а любовь — другое дело.
Разум наш противоречит сердцу и не убеждает оного.
Если человек не потерял способности ждать счастья — он счастлив. Это и есть счастье.
…В сущности все мы, в известный срок живущие на земле вместе и вместе испытывающие все земные радости и горести, видящие одни и то же небо, любящие и ненавидящие в конце концов одинаковое и все поголовно обреченные одной и той же казни, одному и тому же исчезновению с лица земли, должны были бы питать друг к другу величайшую нежность, чувство до слез умиляющей близости и просто кричать должны были бы от страха и боли, когда судьба разлучает нас, всякий раз имея полную возможность превратить всякую нашу разлуку, даже десятиминутную, в вечную. Но, как известно, мы в общем весьма далеки от подобных чувств и часто разлучаемся даже с самыми близкими как нельзя более легкомысленно… «Далекое», 1922
…Наши дети, наши внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили, которую мы не ценили, не понимали, – всю эту мощь, сложность, богатство, счастье…
Пустынные поля, пейзажи деревень,
Синеющих вдали задумчиво-безмолвно,
Прохладный небосклон и этот серый день -
Всё для меня какой-то грусти полно.
Но эта грусть меня и греет и живит,
И силу творчества как будто пробуждает,
Как будто прежнюю любовь напоминает
И про какую-то разлуку говорит...
Внимательно слежу, как золотом пестреют
В лощинах и в полях дубовые леса,
Как с каждым днём бледнеют небеса
И жнивья жёлтые и сохнут и пустеют,
И для меня вдвойне понятней и родней
Печаль и красота последних дней свободы,
Поэзия немой, задумчивой природы,
Поэзия пустеющих полей.
И.А.Бунин, 1891
Затишье
За днями серыми и тёмными ночами
Настала светлая прощальная пора.
Спокойно дремлет день над тихими полями,
И веют прелестью раздумья вечера.
Глубоко степь молчит - ни звука, ни движенья...
В прозрачном воздухе далёко тонет взор...
На солнце жёлтый лес сверкает в отдаленье,
Как ярким золотом пылающий костёр.
В саду листки берёз, без шороха срываясь,
Средь тонких паутин, как бабочки, блестят
И, слабо по ветвям цепляясь и качаясь,
На блеклую траву беспомощно летят.
Плывут узоры туч прозрачною фатою
В пустынных небесах, высоко над землёй.
И всё кругом светло, всё веет тишиною,
В природе и в душе - молчанье и покой.
1887
Первый утренник, серебряный мороз!
Тишина и звонкий холод на заре.
Свежим глянцем зеленеет след колес
На серебряном просторе, на дворе.
Я в холодный обнаженный сад пойду —
Весь рассеян по земле его наряд.
Бирюзой сияет небо, а в саду
Красным пламенем настурции горят.
Первый утренник — предвестник зимних дней.
Но сияет небо ярче с высоты,
Сердце стало и трезвей и холодней.
Но как пламя рдеют поздние цветы.
1903 год
"У Бунина было редкое и безошибочное ощущение красок и освещения. Мир состоит из великого множества соединений красок и света. И тот, кто легко и точно улавливает эти соединения, — счастливейший человек, особенно если он художник или писатель.
В этом смысле Бунин был очень счастливым писателем. С одинаковой зоркостью он видел всё — и среднерусское лето, и пасмурную зиму, и “скудные, свинцовые, спокойные дни поздней осени”, и море, “которое из-за диких лесистых холмов вдруг глянуло на меня всей своей тёмной громадной пустыней”...
В области русского языка Бунин был мастером непревзойдённым. Из необъятного числа русских слов он безошибочно выбирал для каждого своего рассказа слова наиболее живописные, наиболее сильные, связанные какой-то незримой и почти таинственной связью с повествованием и единственно для этого повествования необходимые".
К. Г. Паустовский
И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной…
Срок настанет – Господь сына блудного спросит:
“Был ли счастлив ты в жизни земной?”
И забуду я всё – вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав –
И от сладостных слёз не успею ответить,
К милосердным коленам припав...
1918
Сборник рассказов «Темные аллеи» был написан нобелевским лауреатом И.А. Буниным в эмиграции, в Париже в 1937 – 1944 гг. Сам автор считал эту книгу самой совершенной по мастерству, своим высшим достижением. Критика определила цикл рассказов "Темные аллеи" как "энциклопедию любви" или, «энциклопедию любовных драм». В каждом из произведений сборника показан момент высочайшего торжества любви, каждый из них сближают воспоминания автора о Родине, молодости. Хотя сам Бунин неоднократно подчеркивал, что все рассказы вымышлены и в них нет ничего автобиографичного. Бунин пишет о любви, как о самом светлом, добром и сильном чувстве, оставляющем неизгладимый след в душе каждого человека. В 1947 году И.А. Бунин писал о своей книге "Темные аллеи": "Она говорит о трагичном, о нежном и прекрасном, — думаю, что это самое лучшее и самое прекрасное, что я написал в жизни".