Всем известно, что парни армянской национальности любят женщин, а женщины любят армянских парней.
По этому не будет открытием то, что Карл имел бешеный успех у женской половины гарнизона.
При чём, благодаря необычности его поведения и странностям и причудам офицерских дам, эти похождения имели не только эротический, а точнее не столько эротический, сколько комедийный характер.
К этому надо добавить ещё комедийный талант самого Карла.
Карл действительно вёл себя во время рассказов о своих приключениях, как Жорик Вартанов, и мало того, он и выглядел очень похоже на этот персонаж, но только в военной форме.
Первый случай сексуального домогательства по отношению к Карлу, был его первый выход в офицерский городок, куда он должен был являться по звонку о том, что у кого либо сломался телевизор.
Карл выглядел, как знатный фАзан ( ударение ставиться на первую а, то есть сержант отслуживший уже год.
А это значит, что он ходил в модельных сапогах, расстёгнутый на верхнюю пуговицу, и подшитый подворотничком толщиной с пол сантиметра, и шириной по самые лопатки.
На груди несколько медалей типа «мать героиня», так как артиллеристам положено только гвардейский значок и комсомольский если ты комсомолец.
Но Карл любил красоту и по этому носил ещё какие-то побрякушки.
Глядя на сержанта с таким внешним видом дамы сразу понимали, что перед ними не просто армянин, а сто пудовый вариант не просто изменить мужу, а ещё и получить максимум удовольствия.
А ещё вызвать зависть у тех дам, у которых до сих пор не было проблем с телевизором.
Придя в первый же раз по вызову, Карл был встречен молодой дамой спортивного вида, одетой в белое дзюдоистское кимоно.
Его провели в комнату, заранее приказав снять сапоги и поставить дипломат с инструментом.
После чего, - как с криками Жорика Варанова повествовал Карл, дама мастерски выполнила бросок его тельца через бедро.
Карл не по детски испугался ударившись о ковёр на стене и к счастью упал на диван.
После чего был изнасилован девушкой, в самом прямом смысле слова.
Во время комедийного представления в театре одного актёра, Карл всё своё наигранное возмущение заострил именно на броске через бедро, а вот сам факт изнасилования был вообще на десятом плане.
Звучало это так — Ара ! Она меня та взяла, прямо за одежу! И как бросит меня! Я так ударился об ковёр! Ара! Ты себе не представляешь! Я вообще не понял, что со мной произошло!
Ара! Вообще прямо с порога так схватила!
И так в стиле Жорика Вартанова раз пятьсот.
Жеке очень нравилась манера Карла рассказывать любые, даже самые незначительные происшествия в таком стиле.
В полку было ещё с три десятка армян, и все они были совершенно разные. Были боевики, были интеллигенты, были мастеровые. Один армянин, портной по профессии, был очень тихий и пережевательный парень.
Другие армяне даже шутили над ним, так как он мог сильно горевать по той причине, что ткань его парадки не так ниспадает, как ему хочется.
Этот парень всё время спрашивал Жеку -Ты что думаешь, что все армяне такие, как Карл?
И Жека ему честно отвечал, что он именно так и думает.
И это несмотря на то, что все тридцать армян были прямо перед его глазами. И все они отличались друг от друга, как впрочем и люди любой национальности.
Просто Карл был настолько шумный, хитрый, смешной, весёлый, и умный, что он просто затмевал всех своей харизмой.
После того, как Карла изнасиловали на первом же вызове, он стал особо популярным у офицерских жён.
Дамы на перебой стали звонить Карлу в телецентр, жалуясь на проблему с телевещанием.
Но умудрённый первым опытом, Карл, теперь не расслаблялся, и починив очередной телевизор, вежливо откланивался, если дама была не в его вкусе.
И это сразу же привело к тому, что оскорблённые дамы засыпали замполита жалобами, на сексуальные домогательства со стороны Карла.
Замполит ни разу не пропустил такую жалобу, что бы не прочесть её лично Карлу.
Дело в том, что когда Карл оправдывался, он всегда устраивал концерт, в стиле Жорика. А замполит очень любил Карла за эти маленькие представления.
Но в конце концов поймав пару раз гусарский насморк, Карл прекратил практику безотказной любви.
И как назло влюбился по настоящему. И в этом был своеобразный юмор.
Дело в том, что его избранницей стала жена того самого, женственного капитана, который покупал цветы лично для себя.
Но ирония на этом не заканчивалась.
Смешнее всего было, то, что Карл ходил к своей возлюбленной, ночевать. При этом он брал с собой одного очень расторопного сержанта.
И этот сержант закрывал изнутри подъезд на палку. А сам мог видеть кто идёт в подъезд через стеклянную часть двери.
И когда капитан приходил со службы домой, то он просто не мог открыть подъездную дверь.
А приходил он часто поздно вечером.
И пока капитан сидел на скамейке, Карл занимался любовью с его женой.
Капитан знал об этом, но он сам был как женщина, и совсем не переживал о чести своей жены.
И пока капитан сидел на скамейке, Карл занимался любовью с его женой.
Капитан знал об этом, но он сам был как женщина, и совсем не переживал о чести своей жены.
Утром, из подъезда выходил Карл в сопровождении своего помощника, чинно здоровались с капитаном, и уходили в полк.
И так было до самого конца службы,