По установившемуся историографическому канону, 1 (11) октября 1550 года принято считать днем рождения стрелецкого войска. «Русский хронограф» достаточно подробно рассказывает о появлении новой службы в 7058 г. : «...учинил у себя царь... выборных стрельцов и с пищалей 3000 человек, а велел им жити в Воробьевской слободе, а головы у них учинил детей боярских...» Всего было создано шесть «статей» (отрядов) выборных стрельцов по 500 человек в каждой. «Статьи» делились на сотни, во главе которых стояли сотники из детей боярских, и, вероятно, на десятки. Жалованье их составляло по 4 руб. в год, стрелецкие головы и сотники получили большие поместные оклады. Стрельцы составили постоянный московский гарнизон, участвовали в военных действиях, приняв боевое крещение под Казанью в 1552 г.
Однако само слово "стрелец", обозначающее человека, стрелявшего из огнестрельного оружия, на Руси существовало задолго до указа Грозного. Лаврентьевская летопись знает этот термин и употребляет при описании событий XI-XIII вв.
Огнестрельное оружие на Руси было известно как минимум с 1382 года. И хотя еще австрийский посланни к С. Герберштейн, дважды бывавший в России (1517 и 1526 гг), писал, что русские в сражениях "...никогда не употребляли пехоты и пушек", в последней четверти XV века в России было налажено системное производство как артиллерии, так и ручного огенстрельного оружия - пищалей или ручниц. Естетственно, что воины, использовавшие в бою пищаль, стали называться пищальниками.
Так были ли новоучрежденные стрельцы теми же пищальниками? Сложности в этот вопрос добавляет не до конца проясненная суть названия "пищальник", а именно: был ли это воин, стреляющий из ручного огнстрельного оружия (ручницы) или артиллеристом (пушкарем, затинщиком), ведущим огонь из пушки, некоторые виды которых также назывались пищалью, или даже мастером-оружейником, отливающим те самые пушки? Были ли это люди, призываемые "по прибору" (ополчение) или регулярные части?
Как замечает д.и.н Н. В. Глазьев в статье "Стрельцы и их начальники в XVI в." (2013 г.): "Под 1512 г. в псковских летописях сообщается, что по указу великого князя Василия III под Смоленск призывались «с городов пищальники и на псковичей накинули 1000 пищальников, а псковичам тот рубеж не обычен и было им тяжко велми». В 1535 г. «псковичи… нарядили 500 пищальников…, а на Москву послали пищальников 400». В 1545 г. по грамоте Ивана IV было велено набрать с новгородских посадов и пригородов 2000 пищальников".
Здесь речь идет как раз об ополченцах, набираемых на время военных действий, что-то вроде нынешней частичной мобилизации. Но в то же самое время существовали и пищальники "казенные" - нетягловые, то еть не платившие налогов в казну, а, наоборот, получавших из казны жалование и не подлежащих суду наместника, а находились в ведении казначеев и городовых приказчиков. Казенные деньги, собственно, так и назывались - "пищальными" и взымались с тяглового населения посадов и городов. Сами пищальники такого рода жили в слободах и точно так же, как и впоследствии стрельцы, вовсю хозяйствовали - занимались разными промыслами и ремёслами. Для примера -в 1517 году в Ярославле жило 97 именно казенных пищальников. Что касается ополченцев, "пищальников выставляли Псков (в 1513 г. — 1 тыс.), Новгород (в 1545 г. — 1 тыс. конных и 1 тыс. пеших) и другие города. Новгородцы снаряжали одного пищальника в среднем с 3–5 дворов, которые справляли ему однорядку или сермягу, приобретали пищаль, порох, свинец и обеспечивали на указанный срок продовольствием" (Разин Е. А. История военного искусства, в 3-х т. — СПб.: Полигон, 1999).
Вполне возможно, что так бы они и оставались пищальниками - без организации нового вида войск - но в 1546 году именно с новгородскими "ополченцами" произошел весьма неприятный инцидент под Коломной. Д.и.н. В. А. Волков в своей книге Ратные подвиги Древней Руси (Изд."Эксмо", 2011 г.) пишет об этом следующим образом:
"По сообщению летопица, воспользовавшись выездом Ивана IV из Коломны со свитой дворян «на прохлад потешитися», за городом «начаша государю бити челом пищалники ноугородские, а их было человек с пятдесят». Иван IV не захотел принять их челобитья и приказал отогнать новгородцев, но обиженные люди начали в государевых дворян «грязью шибати», а затем под Коломной «пищалники все стали на бой и почяли битися ослопы и ис пищалей стреляти, а дворяне из луков и саблями, и бысть бой велик», с убитыми и ранеными с обеих сторон. Пищальники «государя не пропустили тем же местом к своему стану проехати», и ему пришлось возвращаться в Коломну другой дорогой. Разгневанный Иван IV приказал дьяку Василию Захаровичу Гнильевскому расследовать произошедший инцидент и установить, «по чьему науку быть сие супротивство». Виновными были признаны трое бояр: князь Иван Иванович Кубенской, Федор Семенович и Василий Михайлович Воронцовы, по-видимому, переадресовавшие жалобу пищальников более высокой инстанции, за что и были казнены. Впрочем, из «супротивства» пищальников великий князь и его советники сделали важные выводы".
В моей драматической поэме "ЦАРЬ ИОАНН ПЕРВЫЙ ГРОЗНЫЙ. Борьба за Русь" это происшествие и его последствия описаны так:
Глава 17 (отрывок)
Коломна, стан русского войска. Шатер Великого князя в окрестностях Голутвинского монастыря. Иоанн, Дмитрий Бельский с сыном Иваном, Михаил и Юрий Глинские, Дмитрий Палецкий, Иван Кубенский, Федор Воронцов, Василий и Иван (Михайловичи) Воронцовы, Иван Федоров-Челяднин, посол казанского царя Шигалея Алаберды-улан, князь Тевекель, дьяк Василий Захаров (Гнильевский), 21 июля 1546 года.
.....
Палецкий
Послы, давайте без прикрас.
Он на престол казанский
Садится третий раз.
То глупость ханская,
Коль умный убегает?
На трон Сафу внесут ногаи,
За то отдаст им Горных черемис.
И землю Арскую. Что сам он недогрыз,
Доест Юсуф.
Воронцов
Не выгнуть прут, не перегнув.
Михаил Глинский (пристально глянув на Воронцова)
Не бесы водят сей заменой,
Замятней царскою…
Иоанн
Что хочешь ты сказать?
Юрий Глинский
Не надо и гадать -
Измена.
Михаил Глинский
Да, Государь. Измена.
Иоанн (наливается пунцом)
Измена?! Чья?!! Кто?!!
Все в шатре переглядываются, словно ищут изменника в соседе.
Иоанн (придя в себя)
Кто б ни был он,
Об этом пожалеет.
Пока дождемся Шигалея.
Послать людей навстречу –
В Поле – Салтыкова,
Басманова – на Вятку!
Все вон! Захарову остаться дьяку.
Все в молчании покидают царский шатер. Только Юрий Глинский быстро шепчет на ухо Захарову.
Глинский
Ты помнишь уговор?
Так верно назови, кто вор.
Захаров чуть заметно кивает.
Иоанн (Захарову)
Намедни запер мне дорогу
Пищальников большой отряд
Я не терплю, когда дерзят,
Но что вселяет в нас тревогу -
Когда свои в своих палят.
Где видано – в военном стане
Промеж собой рубиться стали?
Тебе велел я споро, дьяк,
Дознаться, кто у них вожак.
Еще такого не видали,
Чтоб челобитчики стреляли.
Кто подослал таких вояк,
Что бьют челом – да из пищали?
Погиб с десяток человек…
Я чую, дело здесь не чисто –
Кто подучил на супротивство?
Захаров
Великий князь!
Про новгородских тех бойцов –
Полста числом -
Их всем отрядом бить челом
(чуть помедлив)
Науськал Федор Воронцов.
С Василием - племянником своим.
Еще Кубенский и Челяднин.
Иоанн
В войсках неладно…
Василий – чей отец служил и моему отцу,
И был приближен им?
Был воеводой новгородским?
Захаров
Да, Государь. Земля да пухом мертвецу -
Михайло Воронцов, брат Федора, боярин -
Уж помер, как семь лет.
Иоанн
Так вот откуда след,
Откуда отголоски.
Простой опалы стало мало…
Плахи у шатра Великого князя. Иоанн, Дмитрий Бельский, Михаил и Юрий Глинские, Дмитрий Палецкий, дьяки Василий Захаров и Постник Губин, казанские послы.
С приговоренных Федора и Василия Воронцовых, Ивана Кубенского и Ивана Челяднина сорваны одежды.
Василий Воронцов
За что ты нас казнишь?!
Ведь нет на нас измен!
Кубенский
Кого ты слушаешь, юнец?!
Ты что, забыл, я твой кузен!
Федор Воронцов
Был мудрым князем твой отец,
А ты доверился кому -
Клеветнику!
Ласкатели твои – все псы,
Ты прежде б отрастил усы,
По наущению льстецов
Лишать своих бояр голов!
Иоанн
Что-что?!
Я хоть и без усов,
Неправдой вашей сыт.
Я с вас обоих снял опалу,
Что вам еще недоставало?
Мою же милость – мне во вред,
Списав на малость княжьих лет?
Пробьется скоро борода,
Но ваши кончились года!
Мечники!
Воронцовых и Кубенского кладут на плахи. Все, кроме послов, крестятся.
Федор Воронцов
Без отпущения…священника сюда!
Захаров незаметно показывает Федору Воронцову знак, словно зашивает свой рот. Воронцов хочет что-то сказать еще, но в этот момент всем отсекают головы.
Челяднин (падает на колени)
Все признаю. Моя вина –
Из ложной жилы сплетена.
Хотел помочь я новгородцам –
Конечно же, не задарма -
Наместник отнял их дома,
Ну как не пособить народцу.
Иоанн
Как связан ты с Сафой-Гиреем?
Челяднин
Никак и никогда!
Иоанн
Так ни во что мои года
Ты тоже ставишь?
Челяднин
Ты юн, но ты во взрослой славе.
И пусть мне голову ссечет
Твой меч, тебе служить – почёт!
Иоанн (довольно усмехаясь)
Ну, как ведется на Руси,
Повинных следует простить.
И так все плахи розовы -
Сослать на Белоозеро!
Ивана Воронцова же – под стражу,
Послушаем, что он на дыбе скажет.
Дальнейшие злоключения спасшегося таким образом конюшего и будущего главы заговора "воевод" И. П. Челяднина, доказненного Грозным в 1568 году, можно проследить в этой же поэме или в отдельной статье КОНЮШИЙ - Глава великокняжеской и царской администрации XV–XVII вв. А пищальники, очевидно, именно казенные пищальники, а не ополченцы, подобные так грубо досаждавшим Великому князю Ивану Васильевичу под Коломной, стали основой новообразованного стрелецкого войска.
И хотя "огненные стрельцы" в качестве боевых подразделений упоминаются в летописях до 1550 года, а именно:
16 января 1547 г. Иван Грозный был венчан на царство. Отмечая в связи с этим положение ратных людей при новом царе, летописец указывает: «... и еще ново прибави к ним огненных стрельцов много, к ратному делу гораздо изученных и глав своих не щадящих, а в нужное время отцы и матерей, и жен, и детей своих забывающи, и смерти не бояшеся...» (ПСРЛ, т. XIX, стр. 44).
Сообщение летописца дает право утверждать, что стрелецкое войско было учреждено при Иване Грозном. Отмечая появление стрельцов в связи с воцарением Ивана Грозного, летописец, по-видимому, зарегистрировал факт, имевший место еще до восшествия Ивана Грозного на престол, т. е. до 1547 г. Другие источники подтверждают это предположение.
К. Маркс указывает в «Хронологических выписках» по истории России, что в 1545 г. Иван IV учредил постоянную личную охрану (Leibwache), которую назвал стрельцами, так как она была вооружена пищалями, т. е. огнестрельным оружием вместо луков и колчанов. Часть этой охраны в качестве основного ядра он отослал в войска. (Архив К. Маркса и Ф. Энгельса, т. VIII, стр. 164)
Указание К. Маркса подтверждается и некоторыми русскими источниками.
В июне 1546 г. на Казанское ханство был посажен сторонник московского правительства касимовский царь Шах-Али, посланный из Москвы 7 апреля того же года. «Сказание о зачатии царства Казанского» сообщает по этому поводу, что Шах-Али отправился в Казань в сопровождении трехтысячного отряда татар и не взял с собой «ни огненных стрельцов», ни «наряда» (артиллерии). (ПСРЛ, т. VI, стр. 307, 310).
Шах-Али пробыл в Казани около месяца и был изгнан прежним правителем Казанского ханства -- ханом Сафа-Гиреем. Источники указывают, что на другой год после изгнания Шаха-Али Иван Грозный послал на Казань своих воевод Семена Микулинского и Василия Оболенского Серебряного с многочисленной ратью, в составе которой упоминаются и «огненные стрельцы» (Древнейшая разрядная книга, стр. 128). Таким образом, стрельцы принимали участие в боевых действиях русского войска в 1546-1547 гг. и, следовательно, появились ранее этого времени.
датой рождения "стрелецкого войска" мы тоже будем считать дату по "Русскому хронографу" 1 (11) октября 1550 года.
Очень быстро стредьцы стали элитой русской армии. Каждый полк стрельцов имел свои цвета одежды и собственное квадратное расписное знамя, созданное мастерами Оружейной палаты. Уже в XVII веке в Москве базировалось около 20 полков по тысяче человек, располагавшихся собственными слободами вокруг полковой избы. Стрелецкие слободы широким кольцом опоясывали столицу.
В мирное время стрельцы пеших полков несли караульную службу на окраинах города, они же «с топорами, и с ведрами, и с трубами медными водопускными, и с баграми» тушили пожары. Конные стрельцы Стремянного полка охраняли Кремль и царские дворцы, неотлучно сопровождали государя и членов его семьи.
В неслужебное время стрельцы занимались ремеслами, торговлей, возделывали свои огороды: на годовое «денежное и хлебное жалованье» было трудно хорошо обеспечить семью, тем более что часть денег шла в «общий котел» на полковое снаряжение. Но посадских повинностей при этом не несли. Меньшее жалованье получали городовые стрельцы. Они несли постоянную службу в пограничных городах, в Поволжье и в Сибири.
Стрельцы прошли не только славный боевой путь, но и активно участвовали во внутренних распрях и бунтах, пока последний из них - почти день в день через 148 лет после учреждения стрелецкого войска - 10 октября 1698 года не привел к их ослаблению, и окончательному упразднению Петром Первым сначала всех московских стрельцов в 1711 г., и постепенно по другим городам к 1716 г.
Читать некоторые главы из поэмы "ЦАРЬ ИОАНН ПЕРВЫЙ ГРОЗНЫЙ"
Приобрести поэму по цене издательства
#стрельцы #пищальники #огненные стрельцы #иван грозный #царь иоанн первый грозный #петр великий #петр первый #история россии #стрелецкое войско #дмитрий дарин