– Значит вы ее удочерять не будете?
– Нет, у меня даже жилья нет, куда я с ней.
– А этот дом, – участковый явно становился назойливым, – мне сказали, что здесь живут только летом.
Егор замялся:
– Я к этому дому отношения не имею.
– По закону я ребенка должен забрать, – сказал участковый, глядя на девочку, а та вдруг кинулась к Егору, забралась к нему на колени и обняла.
А участковый продолжал:
– Но впереди праздник, я боюсь, что она не скоро попадет, – он сделал паузу, достал какую-то бумажку и прочитал: “в центр содействия семейному воспитанию”.
– Куда-куда? – спросила Ирина.
Тот снова по бумажке повторил, добавив:
– Ну в общем в детский дом.
– Нет, я заберу ее с собой, могу оставить вам свой паспорт, как это ребенка лишать праздника, радости, да и свободы, наконец. Ребята, я права? – обратилась она к мужчинам.
Те хором ее поддержали:
– Конечно, мы вам и адрес свой оставим, и телефоны, а сразу после праздников мы начнем восстанавливать девочке документы. Егора с работы ждать не будем, – сказал Тихон, – вы согласны?
– Но раз вы городские, может мне сказать, что я вас здесь не застал? И что, в доме никто не живёт. Да и девочка городская, не наша. Всем нам и будет хорошо.
И он, распрощавшись, ушел.
– Спасибо, что заступились, – поблагодарил Егор.
–Ты, Егор, скажи адрес погорельцев, фамилию имя отчество мамы, девочки, да и бабушку как зовут скажи, скорее всего она и является собственником сгоревшего дома, а мы запишем, – сказал Тихон.
– Егор продиктовал все, что знал, прямо на телефон Ирины, так как ни ручки, ни карандаша ни где не нашлось.
– Ну что, Егор поедешь с нами?
– Нет я здесь останусь. До отъезда.
– А матери мы что скажем, что ты не захотел ее видеть?
Егор покраснел:
– Мне стыдно.
– Ладно, собирайтесь тут, а мы пошли.
И мужчины вышли.
– Собирайся Егор, этого мать уже не выдержит, она же не железная, все забирай, отсюда тебя уже никто не повезет, все отдыхать будут, – сказала ему Ирина, с трудом произнося его имя.
– Надюша собирайся и ты,сейчас мы в город поедем, обратилась Ира к девочке, а потом повернулась к Леше, – а ты, дружок, проверь, мы здесь все выключили.
– Да, мама. Я уже все проверил, с перепугу, – добавил он. А когда все вышли из дома, Алеша закрыл дверь на замок и подергал ее для верности.
– К кому едем? спросил Тихон, – обычно мы сначала большую часть привезенного под Новый год оставляем маме, но если Егор останется там, то я думаю, что тебе, Ира, вместе с Алешей надо пока у нас побыть, как ты думаешь?
– Думаю мы разместимся, маме одной тяжело будет, тем более Егор скоро уедет.
– А Новый Год где будем встречать? – спросил Алеша, – может быть в Чары поедем?
– Вообще идея хорошая, но там тесно.
Они подъехали к дому матери и стали разгружаться, Леша помогал тоже. А Ира с Надей сразу поднялись квартиру. Открыв дверь, Ира крикнула;
– Баба Тоня, встречайте.
Та вышла из кухни и сразу посмотрела на девочку.
– Здравствуйте, бабушка, – сказала девочка, – а я Надя, – потом, словно только вспомнив об этом, она добавила, – мамина, а мамы больше, нет, – развела Надя руками и повернулась к Ирине:
– Это мне так Егор сказал, что она далеко-далеко уехала.
– Егор? – удивилась баба Тоня.
– Сейчас, сейчас они зайдут, – улыбнулась Ира, понимая, что Егор, как был так и останется для нее сыном, что она любит его, несмотря ни на что. И, раздев Надю, спросила:
– Куда что складывать, ведь привезли так много?
И они обе засуетились, убирая от двери кладовки все лишнее. Вскоре забежал Леша, целью которого было отвлечь на время бабушку. Он взял первую попавшуюся пор руки банку и понес ее на кухню:
– Ба, посмотри, с этой банкой все в порядке? Она вроде бы ни как все.
Но бабушка, покрутив ее, сказала:
– Да все в ней хорошо, ничего выдумывать.
– Ну тогда пусть здесь и стоит, куда ее поставить?
– Ты, дружок, что-то слишком суетишься, вот в этот угол и поставь, пусть стоит.
А в это время мужчины все занесли и стояли втроем у порога.
– Мама, мы уезжаем, глянь на нас, – крикнул Тихон.
Она поспешила в прихожую, где и увидела Егора. Леша от нее не отходил, на всякий случай, предупредил его заранее дядя Тихон. Но та только всплеснула руками и сразу кинулась к Егору:
– Вернулся, вернулся, блудный сын.
И все было забыто: обиды, недовольство сыном, долгое горестное ожидание. Осталась только любовь, которую Тихон не понимал:
Столько горя им с отцом принес разлад с его младшим братом, но Ирина прошептала ему:
– Нам ее не понять, да и осудить ее нельзя, она же мать.
– А ты, Ирина, простишь его? – спросил ее Тихон.
– Не знаю, – честно сказала Ирина, – поживем – увидим.
Баба Тоня думала, как размещать гостей:
– А где же … – начала бабушка, но вдруг вспомнила, что девочка сказала что ее мама уехала, и она в растерянности глянула на Егора.
– Мама, вы тут разместитесь? А то может Лешу мы пока заберем к себе? – предложил Тихон.
– У меня раскладушка есть , как раз для него.
Мужчины, распрощавшись, уехали. Накормив всех ужином и выслушав рассказ Егора о его почти двухнедельных мытарствах, мать посочувствовала девочке и стала размещать новых гостей. Все, возбужденные событиями дня, пошли спать. Укрывая девочку, баба Тоня прошептала:
– Вот и внученька у меня появилась, нежданно-негаданно. Да разве можно сиротку в детский дом отдавать, воспитаем.
А потом они долго, почти до утра, сидели с сыном на кухне и говорили, говорили. Слова у матери сменялись слезами, а Егор еще со встречи с участковым был, как натянутая струна, но теперь, беседуя с матерью, он потихоньку расслаблялся. Самым частым словом в их разговоре было слово семья.
– Посмотри, Егор, мы ведь друг без друга никуда, и в горе, и радости мы всегда вместе, и Тихон с семьей, и Катя со своим мужем и сыном. Все проблемы мы решаем вместе. Хотела Катя ипотеку брать, так мы с Тихоном отговорили и постарались помочь им с квартирой, они несколько месяцев жили в Чарах, пока не продали свою двухкомнатную квартиру, а мы Тихоном добавили то, что им не хватало до трехкомнатной, и они потихоньку нам уже почти все вернули.
– Выручает вас дом, значит.
– А как же. Земля сейчас ценится на вес золота. Летом мы женщины сами справляемся, а весной и осенью нам мужики помогают, землю обрабатывают, вот на всю зиму всем нам и хватает.
– Про детский дом забудь, ребенка туда не отдам, сама воспитаю. Я пока еще в силе, а девочка должна в семье жить, а раз уж так получилось в твоей жизни, значит и быть тебе ее отцом, ведь мне ее не отдадут, старая я, мне не положено.
А Ирина лежала без сна слушая, как посапывают дети, ей нестерпимо хотелось встать и обнять их: и сына, и незнакомую дотоле девочку, волею судьбы оказавшуюся сейчас рядом с ней. А потом она поймала себя на мысли, что в сердце у нее уже нет ни любви, ни обиды, одно равнодушие к Егору, как будто и не он за стеной спит, а чужой мужчина.
– А может он тоже не спит и думает о своем, и испытывает те же чувства, что и я. Теперь когда он появился, я должна доказать ему, что могу позаботиться о себе и Алеше сама.
Сейчас, когда они с сыном влились в семью Егора, ей совсем не хотелось возвращаться туда, где она познала не только счастье, но и болезнь, горечь предательства. Да и нет там перспектив с работой. Она конечно могла попробовать вернуться на старое место, но унижаться ей не хотелось. А главное, ей очень нравилось здесь, нравились родственники Егора, нравилась школа, где учился Алеша, нравился и город.
Ведь именно здесь она обрела уверенность в себе, в своей моральной силе, она поняла, что такое семья, дружная сплоченная вокруг бабы Тони семья ее мужа, с которым ее связывает только штамп в паспорте и Алеша, ради которого она пойдет на все, даже на примирение с Егором. А судя по взглядам сына на отца, она чувствовала, что Алеша будет просить ее простить отца. Готова ли она к отказу, не отвернется ли от нее сын. У нее уже слипались глаза, а она все просчитывала варианты, но так и провалилась в сон, ничего не решив окончательно.
Проснулась она сама, не дождавшись звонка будильника. Сегодня уже нерабочий день, а там череда праздничных дней, все будут дома, всех надо накормить, но сейчас главной проблемой у всех женщин был праздничный стол, вот и они с бабой Тоней после завтрака пошли к Кате, у которой предварительно и намечалось в этом году праздничное действо.
Как объяснила баба Тоня, им дадут задание приготовить ряд блюд, в основном холодных, так как все горячее будет готовить дочь. А с дочерью и снохой у Ирины были прекрасные отношения. И сейчас она нашла к Кате с удовольствием, но предчувствовала, что все равно речь будет идти только о возвращении Егора. Сноха бабы Тони с ним была незнакома, поэтому она просто самоустранится, Ира ей даже позавидовала, но потом подумала, что все равно решение надо принимать самой.
Алёша, как взрослый, прощаясь с ними, сказал:
– Не беспокойтесь, за ребенком я пригляжу, и найду, чем Надюшку занять.
– И я глядеть буду, – обиделась девочка, ничего не поняв из того, что он сказал, – мне днем не хочется глазки закрывать.
Когда они уходили, Егор еще спал. А скорее всего просто лежал, в ожидании их ухода. Нравоучительные разговоры, начавшиеся вчера и ожидавшие его в эти дни, явно не нравились ему.
– Ну виноват, ну подлец я и сам знаю, зачем в ступе воду толочь, сам все разгребать буду, – думал он и сам себе удивлялся, – как я взрослый нормальный человек мог бросить Иру и сбежать. Ведь я не дурак, не больной, почему вдруг так произошло?
– Я испугался трудностей, или я ее просто разлюбил, но ведь вчера, увидев Ирину, я почувствовал что рад ее видеть, даже обнять ее захотелось. Что со мной происходит, как-то все наперекосяк идет, и тому виной я сам. Ясно одно – мама меня простит, а вот сын и жена… Это сложный вопрос и за один день его никто не решит, но скоро я уеду, а вернувшись, узнаю, какое решение они оба приняли.
Жду ваших лайков и комментариев, дорогие читатели! Желаю и вам счастья и любви!
Читайте и другие мои публикации:
Вернись ко мне, потерянная память