Конечно, стать его директором, как сделал в своё время известный исследователь Владимир Арсеньев.
Не понимаете, к чему я веду? Читайте предыдущий пост.
Не смотря на старания людей, стоявших у истоков создания музея, первый, десятилетний, юбилей Гродековский музей встретил в состоянии некоторого упадка. Пожертвования почти прекратились, практически не хватало денег на ремонт, а естественнонаучные коллекции стали приходить в негодность…
Оживление деятельности музея началось с 1910 года с приходом уже известного к тому времени исследователя Владимира Клавдиевича Арсеньева.
«Арсеньевский» период в истории музея стал поистине его «золотым веком».
Владимир Арсеньев объединил вокруг себя научные силы Хабаровска и Приамурья, привлекал к сбору коллекций общественный актив, участвовал в многочисленных экспедициях. Этнографические, естественнонаучные, археологические и другие сборы Владимира Клавдиевича и его сподвижников до сих пор представляют большой научный интерес.
Кроме того, Арсеньев скомплектовал богатейшую коллекцию по этнографии народов Дальнего Востока. Он сумел подготовить первый каталог всего музейного собрания, который, к сожалению, так и не был издан, а рукопись была утеряна.
Помимо работы с местными исследователями Владимир Арсеньев установил связи с учёными России и зарубежья.
Работая на посту директора музея Владимир Арсеньев также проявил себя как талантливый писатель. Читали ли вы произведения «По Уссурийскому краю» и «Дерсу Узала»?
Экспедиции, путешествия стали материалом его книг. Две главы одной из них мы совсем скоро опубликуем здесь. Но в формате подкаста.
После ухода Владимира Арсеньева с поста директора музей вновь пришёл в упадок.
На этот раз причиной стали военные события. Четыре года Гражданской войны и два послевоенных были едва ли не самыми критическими в истории музея. В январе 1921 года было отменено официальное название «Гродековский музей Приамурского отдела Императорского Русского Географического общества». Штат музея сократился до директора и смотрителей-истопников. Были свёрнуты отделы истории, промышленно-экономический и искусств. Коллекции погибали от холода и сырости.
Вскоре научная деятельность активизировалась. В 1920-е годы музей вошел в систему Главнауки, на должность директора вновь вступил Владимир Арсеньев, который привлек в музей опытных специалистов.
В декабре 1924 года на работу в музей был принят зоолог А.И. Кардаков, из Иркутска приглашен известный таксидермист Г.Е. Сольский, из Ленинградского университета приехала молодой этнограф Н.А. Серк.
В 1926 году Владимир Арсеньев передал руководство музеем в руки Карла Яновича Лукса, уполномоченного Главнауки. Материальная база музея укрепилась, а здание подверглось капитальному ремонту, была оборудована рабочая комната с библиотекой для научных сотрудников, приобретена музейная мебель и оборудование для экспедиций. Широкий масштаб приобрела культурно-просветительная работа: проводились занятия в школьных краеведческих кружках, организовывались экскурсии по городу и краю, готовились выставки-передвижки, выставки к 10-летию Октября, к 70-летию Хабаровска и многое другое.
Однако в деятельности всех структур и учреждений стали всё заметнее проявляться черты прямого государственного вмешательства и диктата. Решения I музейного съезда в 1930 году призвали музеи активно внедрять в общественное сознание идеи марксизма-ленинизма. Приоритетной в экспозиционной работе каждого музея была объявлена тенденция «показа идей, а не вещей». Тем не менее, музей еще сохранял возможность для участия в исследовании научных проблем.
В 1930-е годы недостаточное финансирование, кадровая нестабильность, отсутствие специалистов привели музей в период затяжного кризиса. Стационарную экспозицию стали подменять временные и передвижные выставки. Не изменило положение музея передача его в систему Академии наук с 1936 по 1938 год. Репрессии 1930-х годов усугубили кадровые проблемы. В 1937-1939 годы были арестованы шесть сотрудников, включая директора.
В следующей публикации расскажу о положении музея в годы Великой Отечественной войны.