На канале "МузБюро" в самом разгаре музыкальный чемпионат. 64 участника, разбитые на 2 конференции спорят за звание абсолютного победителя. О правилах проведения чемпионата, составе участников и результатов поединков читайте в анонсе "Музыкальный чемпионат мира".
Также все материалы по Музчемпионату размещены в подборке вверху канала.
Поединок # 5 1/16 финала, конференция «Поп-музыка».
«На вершине есть место только для одного! Помни об этом всегда. Вот, ты достиг цели и собрался сесть на трон твоей мечты, тут–то ты и поймёшь, что такое настоящая зависть. Потому что на спинке трона висит табличка с надписью «занято». Дело в том, что здесь сижу я.» (Дитер Болен)
«Дитер Болен вошел в мою жизнь – и у безрассудства появилось имя».(Томас Андерс)
В пятом поединке Музчемпионата за выход в следующую стадию плей-офф примут участие прославленные звезды эпохи «Диско-80» Дитер Болен, Томас Андерс, с одной стороны, и Сандра. В этом выпуске будут представлены Дитер и Томас, а в следующем - Сандра.
Дитер Болен
Полное имя: Дитер Гюнтер Болен
Страна происхождения: Германия (Нижняя Саксония)
Дата рождения: 07.02.1954г. (69 лет)
Карьера: 1973-н.в.
Музыкальный стиль: евродиско, евродэнс, поп-музыка
Группы:
«Monza», «Sunday», «Modern Talking», «Blue Sistem»
Сотрудничество в качестве композитора и продюсера: С.С.Catch, Крис Норман, Бонни Тайлер, Эл Мартино, Нино Де Анжело, Андреа Берг и другие (более 70 исполнителей)
Количество проданных дисков за карьеру: более 300 миллионов
Музыкальное прозвище: «Титан поп-музыки»
Томас Андерс
Настоящее имя: Бернд Вайдунг
Страна происхождения: Германия (земля Рейнланд-Пфальц)
Дата рождения: 01.03.1963г. (59 лет)
Карьера: 1980-н.в.
Музыкальный стиль: поп-музыка, евро-поп, евродиско, данс-поп, поп-рок, джаз
Музыкальная карьера: в составе групп «Modern Talking», «Anders/Fahrenkrog» и сольная карьера
Певческий голос: тенор
Часть 1. Диско 80-х. Дитер и Томас.
В конце 70-х и в течение всех 80-х годов прошлого века самой известной и популярной танцевальной музыкой был стиль «евродиско». Хотя в то время было принято говорить просто «диско» или «диско-музыка». Типичная песня в этом стиле исполнялась на высоких тонах при помощи синтезатора, драм-машины и яркого баса. Большой вклад в развитие диско внесли такие группы как шведская «Secret Service», немецкие «Bad Boys Blue» и «Silent Circle», австрийская «Joy», а также британская исполнительница Саманта Фокс, французский певец Ф.Р.Дэвид, австралийская певица Кайли Миноуг, немецкая исполнительница Сандра и многие другие. Наиболее популярно диско было в странах центральной и восточной Европы, включая Советский Союз. До сих пор экс-звезды той эпохи остаются популярными в России и странах бывшего СССР.
Однако прежде всего стиль диско у большинства его поклонников ассоциируется с именем немецкого композитора и продюсера Дитера Болена и его проектами. Песни в исполнении групп «Modern Talking» и «Blue System», C.C.Catch, Криса Нормана, Бонни Тайлер и многих других составляли значительную часть репертуара на дискотеках, радио, музыкальных ТВ и расходились миллионными тиражами. За все время своей без малого 50-летней карьеры Болен продал более 300 миллионов альбомов.
Безусловно лучшим и самым популярным проектом Болена стала группа «Modern Talking», где его партнером стал отличный немецкий певец Томас Андерс. Группа просуществовала с 1984 по 1987 год. В 1998 году состоялся грандиозный камбэк проекта, который был окончательно прекращен в 2003 году. За свою карьеру «Modern Talking» установил бесчисленное количество музыкальных рекордов. Записи группы проданы по миру тиражом более 200 миллионов экземпляров. 5 синглов «Модерна» возглавляли немецкие хит-парады; причем главный хит, «You My Heart, You My Soul», находился на вершине на протяжении рекордных 6 недель. В Германии 3 альбома группы получили статус «платиновых», а в Испании такого статуса достигли 5 альбомов.
Несмотря на мега-популярность участников группы, Дитера Болена и Томаса Андреса, личные отношения между ними оставляли желать лучшего и дважды доходили до «критических значений», после которых их совместная деятельность становилась невозможной. Взаимоотношения Дитера и Томаса, а также их личная жизнь, нередко становились предметом обсуждения в «желтой» прессе. Что же происходило на самом деле и почему дуэт «Modern Talking» дважды распадался?
Летом 2002 года Дитер Болен в соавторстве с журналистом Катей Кеслер выпустил автобиографическую книгу «Nichts als die Wahrheit» («Ничего кроме правды»), ставшую мега-бестселлером в Германии, а через год - вторую книгу «Hinter den Kulissen» («За кулисами»).
«Ответ» Томаса Андерса пришелся на сентябрь 2011 года, когда увидела свет его автобиографическая книга «In 100 Anders» («100% Андерс»).
Поэтому не будем ничего придумывать, а предоставим музыкантам самим рассказать о своих взлетах и разочарованиях.
Часть 2. Жизненное кредо.
ДБ:
"Я - величайший человек в сфере музыки. Говорят, что я продюсировал весь мир и даже Господа Бога и будто я из пяти фунтов свинины с луком могу сделать звезду.
Имей ясную цель перед глазами! Эта цель может быть идиотской, утопичной, недостижимой, глупой, но если это и впрямь твоя цель, если ты уверен, что хочешь её достичь, у тебя всё получится. Без этого даже и не начинай.
Спроси себя, готов ли ты пожертвовать всем? Успех - это постоянные тренировки, постоянные лишения, возможно, с самого начала. Когда другие идут на футбол, ты работаешь над своей мечтой, когда у других праздник, тебе хочется плакать, потому что твои силы на исходе. Ты действительно готов к этому? Тогда знай: успеха хочет добиться каждый, но немногие готовы принять и его негативные стороны. Успех — это шоколадка с начинкой: снаружи сладкий шоколад, внутри пот.
Перед каждой победой ты познаешь в 10 000 раз больше неудач. Успех - исключение, поражение - правило. На пути к успеху ты тысячу раз упадёшь, важно, чтобы ты сумел тысячу и один раз подняться. Не забывай об этом!
Знай, достигнув успеха, ты будешь счастлив, но успех — не гарантия того, что ты останешься счастливым. Счастье и удовлетворённость — это нечто иное, чем успех.
Всё или ничего! Ничего не делай наполовину, не пытайся делать 1000 вещей одновременно. Всё, что ты делаешь, делай на 100 процентов.
Меня всё время упрекают, что всё, что я делаю — коммерческое дерьмо. Критики недобро косятся: «А как же высокие требования? Что же с качеством?» Ну, ясно! Я тоже спросил бы, будь я шефом компании «Coca‑Cola», если бы все покупали бы более дешёвую «River‑Cola». Я считаю, так должно быть и в музыке: пусть каждый делает так, как ему нравится.
Сейчас я думаю, что самый большой грех в моей жизни — это то, что я покинул своих детей. Я могу сказать любому, кто имеет детей — цени свою семью превыше всего. Потому что боль от расставания с женщиной — ничто по сравнению с той болью, что испытываешь, когда твоих детей нет рядом. Когда не можешь погладить их по головке, когда приходишь домой поздно вечером, а они уже спят. Единственное, что может быть ужаснее — если твоё дитя погибнет в результате несчастного случая или если ему причинит вред какой–нибудь маньяк."
ТА:
"До сего дня я не говорю громко, не устраиваю истерик, если что-то выйдет из-под контроля. Да и зачем? Кто лишь срывает голос, тот не решит проблему. Мне уже в подростковом возрасте сказали, что я буду владеть ярко выраженной формой дипломатии. Я могу сказать людям в лицо, что они идиоты, тем не менее, они будут считать меня милым.
Сегодня я точно не знаю, когда все это началось. Возможно, когда мне было три или четыре года. Но с того момента, как я научился думать, я всегда хотел заниматься музыкой. Я едва ли умел разговаривать, так тут же начинал подпевать песням, звучащим на радио.
Своим родителям я объяснил так: «Мне сейчас 21 год. Если до 25 лет у меня не получится заработать себе на пропитание при помощи своей музыки, я отложу музыку «в дальний ящик стола» и никогда об этом больше не пророню ни слова. Но сейчас, по меньшей мере, я хочу просто попробовать. Если я этого не сделаю, я буду жалеть об этом всю жизнь.
У меня нет проблем с эго. Я зарабатывал безумное количество денег и продолжаю их зарабатывать. Но мне для этого не надо быть «больше, чем сама жизнь».
Достиг ли я всего, будучи исполнителем? Об этом меня часто спрашивают в интервью. Мой честный ответ: нет. До сего дня у меня не возникает чувства, что у меня это получилось на самом деле. Для меня этот процесс должен продолжаться. Момент, в который люди думают, что он дошли до цели, это начало движения назад, начало конца. Поэтому я так не думаю. Жизнь идет дальше. Музыкальная отрасль постоянно изменяется. Я смогу это сказать лишь тогда, когда я окончательно перестану заниматься музыкальным шоу-бизнесом.
Я не знаю, куда еще меня приведет мой жизненный путь. Но до сегодняшнего дня я знаю лишь светлые стороны жизни. За это я невероятно благодарен судьбе!"
Часть 3. 1983 год. Знакомство.
ТА:
"Итак, ранней весной 1983 года я сел в самолет, вылетевший из Франкфурта в Гамбург, чтобы спеть и записать на студии мой новый сингл «Was macht das schon/Что же это значит». Там мне также предстояло познакомиться со своим новым продюсером: Дитером Боленом. Дитер Болен родился в Ольденбурге и несколько лет учился в вузе в Гёттингене, где он также познакомился со своей первой женой Эрикой. Как он сразу же мне рассказал во время нашей первой встречи и как об этом можно прочитать в «Википедии», он, когда мы повстречались, был принят на работу в музыкальное издательство Intersong, где его начальником был Гётц Кизо. Он получал ежемесячное платежное поручение, и ради этого он должен был заниматься всей без исключения продукцией, которую рассматривало музыкальное издательство. Дитер всегда хотел писать музыку, хотя вначале его «композиторской карьеры» большинство из его песен были отвергнуты.
В то время я не имел представления и сложившегося мнения о нем. Он пытался, наряду с написанием песен, даже работать сольным исполнителем под псевдонимом Стив Бенсон и его первый сингл назывался «Don‘t throw my love away/Не выбрасывай мою любовь». Потом были выпущены еще два сингла, но ни один из них не попал в хит-парады. Он был милым человеком, и главным образом мы говорили о музыке."
ДБ:
"Мне к тому времени исполнилось 29 лет и стало ясно, что мой план сделаться до тридцати лет знаменитым миллионером не удался. Зато я знал, что будет написано на моём надгробии: «Это человек, написавший 4 000 000 непризнанных песен».
С одним из проектов я столкнулся в начале 1983 года, в буфете студии. Там он и сидел, покачиваясь на табурете … он маскировался под немецким псевдонимом Томас Андерс. У него были волосы цвета воронова крыла до плеч, личико, как попа жеребёнка, и прислали это чудо ко мне из BMG. В этом месте следовало бы уточнить: он по паспорту именовался не Томасом Андерсом, а Вайдунгом, Берндом Вайдунгом. Родился этот Бернд в Мюнстермайфельде, неподалёку от Кобленца. Вершиной его карьеры на тот момент было выступление в шоу Михаэля Шанце «Hatten Sie heut' Zeit fur uns?» («Не найдётся ли у Вас времени сегодня?»). Как и я, Томас с детства мечтал стать музыкантом. Ему уже было 20, и за спиной были такие древние немецкие хиты как «Du weinst um ihn» («Ты плачешь о нём»), «Es war die Nacht der ersten Liebe» («Это была ночь первой любви») и «Ich will nicht dein Leben» («Мне не нужна твоя жизнь»).
«Просто прослушай его» — сказал мне шеф Энди Ганс Блуме. «Привет, я тот самый Томас.» «Ага, а я тот самый Дитер! Ну, давай–ка послушаем тебя!» Он прошёл мимо меня к роялю стоимостью в 10 000 марок. Откинул крышку. Театрально растопырил пальцы. Заиграл. Что он там выдавливал из клавиш? Что–то английское, «Three Times A Lady». Бросалось в глаза, что это была его произвольная программа, его музыкальный двойной лутц, его визитная карточка. Песня, которую он в своей жизни пел, возможно, чаще, чем сам Лайнел Ричи. В его голосе было столько чувства, столько сладкого меда, что при желании им можно было бы намазать тост. У меня мороз по коже прошёл. Наверное, это был единственный раз в моей жизни, когда после всех этих Бернгардов Бринков и Драфи Дейтчеров я повстречал исполнителя с действительно хорошим голосом. Главным в нём был не объём, не сила, а очарование оттенков."
ТА:
"Дитер Болен был в восторге от того, что я делаю. Коллега со звукозаписывающей компании позвонил мне и с восторгом сказал мне: «Дитер считает твой голос классным. Такого человека, как ты, он ждал все годы. Во всяком случае, он хочет продолжать работать вместе с тобой».
Часть 4. 1984-1987 годы. Рождение и мега-успех «Modern Talking».
ДБ:
"И на меня снизошло вдохновение, снизошло прозрение. Идея новой гениальной песни. Я решил, что припев из «My love is gone» должны исполнять высокие голоса кастратов, он должен повторяться эхом. Взрывная идея — сразу по двум соображениям. Во–первых, это создавало абсолютно новое экзотическое звучание, ничего общего с приевшимися непонятными песнями, как те, что делает Dj Bobo. А во–вторых, у меня наконец–то появился повод появиться на сцене и петь вместе с исполнителем. Ибо визг, подобный голосу евнуха, со студенческих лет, ... был моей специальностью. И ещё я счёл название «My love is gone» хромоногим, ему явно требовались костыли. Оно должно быть увлекательней, оно должно быть точней: «You're my heart, you're my soul», например. Я поразмыслил и понял: это подходит, здесь есть смысл, оно хорошо на ощупь.
Признаюсь, я не подозревал тогда, что у нас получится мировой хит, поэтому и текст–то нацарапал за полминуты. Задницу подтереть — и то дольше. Томас как певец смотрелся понтово. Он пропел всю фигню за пять минут. Песня была записана.
Клип с канала Modern Talking Offiziell на YoиTube
У ребёнка должно было быть имя, не могли же мы с Томасом выступать просто как Андерс — Болен. «Турбо — Дизель» — предложил шеф компании звукозаписи Ганс Блуме, создавший к тому времени вместе с Франком Фарианом успешный проект Boney M. Но такое название вызывало у меня ассоциации с громыханием трактора на стройке. А я не хотел возвращаться туда, откуда вышел мой отец.
Мы спорили о том и об этом, в конце концов Петра, секретарша, зашла в уголок, поглядела на плакат Top Fifty, где была какая–то группа под названием «Talk Talk» и ещё одна — «Modern Romance», и сухо заметила: «Я бы назвала это Modern Talking.»
С того мига моя жизнь понеслась бешеным галопом: «You're my heart, you're my soul» попала в чарты Франции, Голландии, Швеции, Тайваня, Гонконга, России и Гренландии. Устояли разве что Америка и Леголенд. Это было не только моё первое место, это был мой первый всемирный хит, о котором я столько мечтал. Мы с Томасом чувствовали себя чемпионами. Чемпионами? Нет уж, скорее шампиньонами! Мы только высунули головы из–под земли. Мы ничего не знали. Нет, даже ещё меньше.
«The First Album» Modern Talking в Европе 9 раз брал золото, в Германии, Австрии и Швейцарии даже платину, а альбом 43 недели оставался в чартах, столько же, сколько и альбом «Sgt. Pepper's Lonely Hearts Club Band» Битлз."
ТА:
"Неделю спустя песня группы Modern Talking «You‘re my heart, you‘re my soul» попала в хит-парады Германии. Итак, синглу суждено было появиться на свет. Еще до того как был конкретизирован проект «Поиск партнера для Томаса Андерса», нужно было подобрать название для нового проекта. Компания Hansa хотела скрыть тот факт, что Дитер связан со мной как композитор. Никакого Томаса Андерса, который выпустил уже несколько успешных песен на немецком языке. Никакого Дитера Болена, который уже несколько лет пытается реализовать себя в качестве автора песен. Все должно быть полностью новым.
Мой будущий партнер должен был представлять из себя мою полную противоположность. Я – весь из себя тонкий, андрогенный, вторая часть дуэта – коренастый и неотесанный.
Идея сделать из моей внешности что-то особенное предложила моя прежняя жена Нора. Итак, я отрастил волосы, начал носить шелковые костюмы с наплечниками и лакированные туфли. В восьмидесятые годы это было абсолютно востребовано. Также так же и то, что мужчины использовали макияж. Как, например, Nick Rhodes из Duran Duran, Boy George или участники Depeche Mode. Чтобы выглядеть как артист, нужно было просто выглядеть по-особенному. Дитеру тоже понравилось мое превращение из примерного деревенского мальчика в стильно-элегантного «студента». Дитера бесплатно одевала компания Adidas, поэтому он начал вдруг носить эти ужасные спортивные костюмы пастельного цвета. В этом смысле он уже тогда был абсолютно непритязателен. Если у него была возможность получить что-то бесплатно, он никогда не говорил «нет». Главное, что ему не нужно было тратиться на одежду, и про между прочим получать за это деньги. Дитер – самый жадный человек из тех, кого я знаю.
Вдохновленный нашим преображением, художественный отдел нашей компании звукозаписи создал легендарную обложку для пластинки, изображающий кроссовку и лакированный ботинок.
Изначально проект МТ не был запланирован с участием ДБ. По крайней мере, на сцене. Дитер должен был только сочинять песни. Звукозаписывающая фирма планировала задействовать меня как певца и рядом со мной поставить кого-то еще. Мой партнер не должен был ни петь, ни играть на каком-либо инструменте. Он должен был просто хорошо выглядеть.
Сегодня, после мегауспеха МТ, невозможно себе представить, что Дитер никогда не хотел стоять на сцене. Его девиз звучал следующим образом: «Я не хочу выступать на публике. Я пишу песни и хочу зарабатывать много денег. Больше мне ничего не нужно».
Так как звукозаписывающая фирма не нашла для меня партнера, у нас не оставалось другого выбора: Дитер должен был выступать со мной на сцене. Отступать было некуда. Нашим фанатам мы не могли неожиданно объяснить, что мы хотели бы заменить Дитера кем-нибудь еще с модельной внешностью. Таким образом, Дитер стал «частью МТ».
Начало МТ было классным. Мы были на седьмом небе от счастья, успех был просто оглушительный. Естественно, сразу же был выпущен альбом, а также второй сингл You Can Win If You Want. Я никогда не забуду, что когда YMHYMS стала номером 1, коммерческий директор Hansa Ханс Блуме сказал мне: «Томас, цени это. Такого больше не будет. Эта песня останется номером один в твоей жизни». Мodern Тalking неделями занимал высшие строчки чартов в Германии, постепенно «подтянулись» и другие страны. Ежедневно поступали запросы на проведение промо-туров. У нас с Дитером началась не жизнь, а мечта. Номер один во всей Европе.
Выпущенный в Германии "The First Album" также достиг вершины чартов. Затем вышел "You Can Win If You Want", наш второй сингл, который.... также стал номером один.
Немецкая пресса захлебывалась в репортажах: «Наши золотые мальчики» – так звучал заголовок в Bild. Нас называли «Немецкий экспортный шлягер» и «Modern Talking, феномен». О нас говорили только в превосходной степени, ни одна ТВ-передача не обходилась без нашего участия. Modern Talking, а именно Дитер и я, были суперзвездами."
"Chery, Chery Lady"
ТА:
"В соответствии с поговоркой: куй железо, пока горячо. Итак, мы записали наш новый альбом «In The Garden of Venus». Дома у меня имелась демо-версия песни, которая просто не выходила у меня из головы: "Cheri, Cheri Lady". Легкая и простая, но она навевала на меня приятные чувства.
Для нового альбома Дитер всегда присылал мне 40-50 композиций, из них я выбирал понравившиеся, примерно 20. Из них Дитер выбирал 12-13, которые я потом записывал в студии. «Слушай, Дитер», позвонил я ему. «Почему ты отбросил "Cheri, Cheri Lady"? ―Ты считаешь, это хорошая песня?» спросил он. «Честно? Ну, тогда давай её запишем». "Cheri, Cheri Lady"» стала, пожалуй, одним из самых больших наших хитов."
Клип с канала Modern Talking Offiziell на YoиTube
ДБ:
"Октябрь 1985 года. Всего 7 месяцев прошло после «You're My Heart, You're My Soul», а у наших критиков уже желчь пошла изо рта: свет увидела «Cheri Cheri Lady», третий номер один. Успех первых двух был сенсацией, а теперь музыкальный мир на ушах стоял, и в этом исключительно заслуга Томаса. Написав песню, я хотел, было, выкинуть её в корзину для бумаг, ибо счёл чересчур простой. Но Томас выудил её из мусора и предложил: «Это клево, давай всё–таки запишем ее!» За это я и теперь готов целовать ему ботинки."
Часть 5. Нора.
ДБ:
"Всё чаще Томас приходил к нам в Бергштедт в гости и брал с собой свою подружку — девятнадцати лет, со светлыми волосами, самоуверенную забияку из Кобленца, метр восемьдесят ростом. Имя — Нора Баллинг.
Когда вышел второй хит Modern Talking, она начала вмешиваться в наши дела. Она была как рыбья кость в горле, которая только царапает глотку, не двигаясь ни вперёд, ни назад, а только поперёк.
«Ты же не ее тень! Не позволяй ей превратить тебя в тряпку!» — подталкивал я его. Но он просто не способен был выслушивать, как критикуют Нору. Она была маленькой девочкой, играла в куклы в детском саду, а на следующий день поменяла своих Барби на Дитера Болена и сотрудников фирмы. Маленькая дерзкая девчонка, которая привыкла, что люди пляшут под её дудку
Мы выступали в какой–то передаче под названием «День для окружающего мира». Томасу предстояло сидеть за белым роялем и играть. На крышке рояля лежала алая роза. За пять минут до начала выступления Нора ворвалась за кулисы, схватила розу с рояля и принялась топтать и мять её, как Обеликс, который до тех пор прыгал по римлянину, пока тот не уходил по уши в землю. «Никто не имеет права дарить моему мужу алые розы».
Томас под влиянием Норы прочно встал на такую позицию: голос Modern Talking здесь я, и без меня ты никто. А Норочка обожала подлить масла в наш огонь. Она была подобна Нерону: «Гори, Рим, гори!» И только когда оставались одни развалины, эта женщина могла обрести покой.
А потом добавилась эта цепочка с надписью «Нора». Фроляйн Баллинг заказала её специально для Томаса, наподобие собачьего ошейника, а я подумал: теперь они спятили оба."
ТА:
"Нора родилась «с золотой ложкой во рту» (не знала нужды и горя). Ее отец умер, когда ей было шесть лет. Она жила в доме своей матери, который располагался в этом большом жилом доме в виде пентхауса. Нора владела одними из этих 30 элитных апартаментов в этом доме Нора была самоуверенна из-за своего служебного положения, жила на широкую ногу и была той, о ком охотно бы сказали «как сыр в масле катается». Она любила пробовать самые новые косметические продукты и всегда броско одевалась и индивидуально по отношению к тому, что было в моде.
Нора влюбилась не в «суперзвезду» Томаса Андерса, а в целеустремленного исполнителя Томаса Андерса, который надеялся когда-нибудь кормить собственную семью.
Также и на мне она внезапно начала проверять ее познания в области косметики. Пудру, блеск для губ или тушь для ресниц я еще мог стерпеть. Однако когда она захотела попробовать на мне тени для век и румяна, я возмутился: «На этом все». Нора постоянно бегала за мной с блеском для губ от «Диор» и наносила мне это средство на губы. Но как только она отворачивалась, я снова все стирал с них языком.
Мы еще приняли решение в этом году сыграть свадьбу. Норе было только 20 лет, а мне – 21 год. Однако наше решение было окончательным. Аргументы, над которыми можно было поломать голову, нас не смогли остановить. Наша регистрация брака в бюро ЗАГС произошла в совершенно узком кругу 28 декабря 1984 года.
Оглядываясь назад, я должен сказать, что я в то время был слишком слабым и слишком податливым, чтобы пойти против Норы и пресечь ее действия. Существуют супружеские союзы, которые основаны на любви, доверии и пониманию. Один из партнеров всегда рядом ради другого, они решают проблемы сообща и выглядят непобедимой командой. Сейчас я так живу со своей второй женой Клаудией. С Норой все было по-другому. Она Лев по знаку Зодиака, и она любила играть мужчинами.
Невероятный успех Мodern Тalking изменил мою с Норой жизнь буквально за одну ночь. Часто было так, что мы проводили в пути по нескольку дней, чтобы затем вернуться домой, переночевать и снова упаковать чемоданы, и на следующее утро все начиналось заново. Нора заметила, что благодаря моему успеху меня стали любить и обожать. Ее ревность стала заметной. Норе казалось, что каждое привлекательное существо женского пола стремится меня у нее отбить. Неожиданно у неѐ появилась фобия, что я могу ее бросить. Ее ревность была абсолютно необоснованной, и все же однажды эта патологическая мания прочно засела в ней. Я ничего не мог с этим поделать.
Следующая большая история случилась с золотой цепочкой с подвеской «NORA», которую я носил во времена Modern Talking. Даже сегодня, спустя более 25 лет, меня постоянно о ней спрашивают. Все это задумывалось всего лишь как шутка, чтобы позлить Дитера. Конечно, мы не намеревались делать цепочку центром внимания, я носил эту замечательную вещицу до 1990-го года, и с тех пор она лежит в моем банковском сейфе.
Жизнь с Норой была классной, но в то же время безумно напряженной. Иногда я, оглядываясь назад, спрашиваю себя: как же я мог быть в 80-е таким сумасшедшим? Единственный ответ на этот вопрос звучит так: Я был молод, я был неопытен, часто слишком много работал, и я, вероятно, просто очень любил. Но с годами я приобрел жизненный опыт. Я не стыжусь ничего из того, что я сделал. Если бы мне представилась возможность повторить все, даже исходя из этого теперешнего опыта, я сделал бы все точно также."
Часть 6. 1987 год. Первый распад группы.
ТА:
"Постепенно у нас стали проявляться признаки психической и физической усталости. Мы очень уставали от разъездов. Случалось, что я неделями не видел своих родителей и друзей. И это меня просто подкашивало. У нас совершенно не было времени для отдыха.
Дитер тоже изменился и уже скоро стал не таким как прежде. Должен сказать, что прежнего его я совсем не знал. Совместных часов, проведенных в студии звукозаписи, было недостаточно, что бы узнать, что за человек Дитер Болен. Между тем, спустя почти год непрерывных совместных поездок – совместные полеты, совместные поездки на автомобилях, одни и те же отели, плечо к плечу на фотосъемках, на телевидении, на ужинах, на вручениях премий – я почувствовал, что постоянное пребывание с Дитером меня напрягает и нервирует. Дитер и я – как огонь и вода. Я понял это уже тогда.
В начале карьеры Мodern Тalking Нора и Дитер ладили межу собой. Иногда мы даже ночевали в доме Дитера и его жены Эрики, когда я работал в его студии в Гамбурге.
Ревность Норы становилась все более экстремальной. И абсолютно абсурдной. Я любил Нору и был ей всегда верен. Тем не менее, она постоянно испытывала тотальный ужас от того, что ее успешный муж сблизится с другой женщиной. Люди, которые так сильно цепляются за своего партера, имеют весьма заниженное чувство собственного достоинства. Что касается Дитера, я могу представить, откуда это идет. Возможно, у него до сих пор с этим проблема потому, что его отец всегда внушал ему: «Из тебя все равно ничего не выйдет!» Поэтому он всегда должен доказывать себе и окружающим, какой он замечательный и неповторимый.
Стресса становилось все больше, также и между Дитером и Норой. Плохие взаимоотношения и борьба за власть между ними двумя росли как на дрожжах, все больше и больше, и никак не останавливались. Когда это тесто вываливалось из кастрюли, было уже непонятно, что делать сначала – подсчитывать ущерб или начинать ремонтировать.
Чем популярнее становился Modern Talking, тем больше набухало «тесто Дитера и Норы». Чем больше мы продавали альбомов, тем больше Дитер убеждался в собственной гениальности. Он часто словно отказывался признавать, что мы, как дуэт, ответственны за успех. Modern Talking должен был быть только его ребенком. Нора этого, конечно же, не осознавала. Она хотела уберечь меня и обеспечить мне место на этой кухне.
Чем меньше денег мне хотел дать Дитер, чем больше он все склонял к своей пользе, тем яростнее сражалась Нора за то, чтобы он делился. Так они и стояли как на дуэли, а я между ними на поле боя. Конечно, тогда я был на стороне своей жены. Но на самом деле я никогда не хотел, чтобы все зашло так далеко. Я находил это опустошающим и изнурительным.
Конечно, можно было бы сегодня сказать, что Нора в известной мере виновата в распаде Modern Talking. Но и Дитера можно было бы сделать ответственным за это в равной степени, т.к. он постоянно подливал масла в огонь и своим неуклюжим поведением провоцировал Нору все больше и больше. Для меня они одинаково виноваты в разрыве Modern Talking. Ошибка, в которой я должен сегодня признаться, был тот факт, что я удобно устроился. Я всегда находился вне этих споров Дитера и Норы. Если мне что-то не нравилось и я не хотел что-либо делать, я возвращался в «домик улитки», и позволял Норе улаживать это.
Мы никогда не были настоящей командой. Единственным другом, который есть у Дитера, вероятно, остается его банковский счет. Для него это было так: Я – лучший продюсер, я – лучший в студии, я – лучший композитор, и в любом случае, самый главный. Самый большой враг Дитера – это его эго.
Мы с Норой пришли к Дитеру в гримерку, он лежал на диване, мы вошли и сказали: «Привет, Дитер! Как дела?», на что он (я не уверен, шутя или нет) ответил: «Что еще за «Привет, Дитер»? С этого момента я хочу, чтобы меня называли "Самым успешным музыкальным продюсером мира". Я только закатил глаза и не счел нужным отвечать на очередную глупость, но Нора молчать не могла и совершенно спокойно ответила ему: «Послушай-ка, Дитер, мне совершенно все равно, как ты хочешь, чтобы тебя называли, для меня ты есть и остаешься жопой». Затем она развернулась и ушла. Дитер в тот момент потерял дар речи, что случалось с ним крайне редко.
Они оба хотели полностью завладеть мной. Дитер Болен хочет работать только с теми людьми, которыми он в известной степени владеет, и как только эти люди начинают показывать свой собственный характер и делать что-то вопреки ему, может случится такое, что они вылетят в окно. И это тоже характерно для Норы.
Дитер уже исповедовал мантру: «Какой великий Modern Talking, какой великий я»! В интервью мелькали такие его цитаты: «Мы на первом месте», «Я заработал платину», «C.C.Catch мегауспешна в чартах», «Мы хотим стать таким же великими, как ABBA», «Я написал заглавную песню для Tatort», «Я – самый великий продюсер Германии» и т.д. и т.п.
Дорогой Дитер до сих пор не понял, что опасная самоуверенность всегда подкрадывается сзади. Однажды публика накушалась его речами о том, как он крут и что весь остальной мир счастлив до тех пор, пока у него есть Супер-Дитер. Дитер не заметил, как сильно изменилось настроение. Наша звезда закатилась, и наш успех уже давно прошел точку своего зенита. Мне это было больно до слез. Виделись мы с ним только на выступлениях, промо-кампаниях в стране и за ее пределами. Я находил ситуацию с Дитером невыносимой."
ДБ:
"Мы с Томасом прекратили разговаривать между собой. Мы уже давно не могли снять нормальное видео. Съёмки на практике выглядели так: ассистенты режиссёра бегали по площадке с рупорами у рта и предупреждали: «Идет Дитер. Томаса просят удалиться». Или наоборот: «Идет Томас, Дитер должен уйти».
В течение трех лет нам удалось мутировать до шутов поп–музыки. Мы были чем–то, что никто больше не воспринимал всерьёз.
Мы с Томасом за несколько месяцев не перемолвились ни единым словом. Хотя я каждое утро харкал кровью. Я был истощён физически, не мог спать по ночам, и жрал желудочные пилюли как другие едят «Tic — Tac». Боли не утихали. Мне казалось, они вот–вот разорвут меня. Я думал: если ты протянешь так ещё месяц, то чокнешься.
Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Этим внезапным аутом я хотел избавить Modern Talking от падения на общий уровень. Мы ушли, увешав свои стены золотыми пластинками, мы стали легендой."
Клип с канала Modern Talking Offiziell на YoиTube
ТА:
"В сентябре 1987 года у меня выдался свободный вечер дома и я захотел посмотреть новое телешоу «Что, если?» с Верой Руссвурм и Гансом-Юргеном Боймлером… Вера Руссвурм начала передачу и заговорила о мировой премьере: «Тут у нас Дитер Болен, со своей новой группой Blue System и песней «Sorry Little Sarah». У меня за спиной Дитер просто основал новую группу, Modern Talking для него перестал иметь смысл. Совместная деятельность между Томасом, Дитером, Норой и фирмой грамзаписи просто разлетелась в разные стороны, как разные полюса магнита. Тогда я был очень разочарован и… опечален.
Я не хотел больше видеть Дитера и встречаться с ним во время съѐмок нашего следующего видеоклипа. И уж конечно, я не хотел изображать то, что мы с ним лучшие друзья, что особенно любила фирма. Никакого больше Дитера. Последний сингл Modern Talking назывался «In 100 Years», и мы снимали видео к нему в Мюнхене, в Bavaria-Studios отдельно друг от друга! Все было организовано таким образом, чтобы мы с Боленом никак не пересекались. Каждый из нас снимался в разные дни, а сцены потом монтировались на студии в единую последовательность. Спасибо удивительному миру техники! С тех пор я не виделся и не говорил с Дитером Боленом до 1993 года."
Часть 7. 1998 год. Воссоединение.
ДБ:
"В тот год был самым скверным за всю мою карьеру. Я выпустил N-ный альбом Blue System. Он расходился плохо. Предыдущие альбомы приносили золото, но теперь иллюзии развеивались. Мне не удавалось продать, как раньше, 400 000 пластинок, только 150 000.
Я впервые всерьёз стал подумывать о проекте «воссоединение». Blue System начала раздражать меня, я спел к тому времени все баллады, все песни, сыграл всю музыку, и медленно, но верно иссякал. О Томасе я 9 лет ничего не слышал, кроме того, что после распада Modern Talking они с Норой ездили в Чили, Аргентину и Южную Африку, где выступали под нашими именами.
Зато у него не было двух вещей — Норы и длинных волос. Томас без своего супер–пупер скальпа выглядел просто прекрасно. У меня сложилось хорошее мнение, когда я оглядел Томаса. Его тощие бёдра несколько располнели, мне подумалось: «Вот это настоящий Томас!» И вот что странно: расставшись много лет тому назад, мы не могли даже поглядеть друг другу в глаза, столько было между нами ненависти и агрессии. А теперь мы сидели рядом, и всё было легко и непринуждённо.
Дни напролёт я раздумывал над тем, как бы покруче постричь и приодеть пять изъеденных молью песенок, чтобы они выглядели, как новые и чтобы их можно было продать по второму разу. Мне в голову пришла блестящая идея: я пригласил Эрика Синглетона, музыканта из Нью-Йорка, метр 95 ростом, весом в 7 центнеров, чтобы он читал рэп, а темп песен сделал более быстрым, сказав Луису: «Нагнети–ка побольше давления со своими бас–барабанами!» (Слово «Давление» — моё любимое в студии.)
До того момента мы не использовали Томаса, возвращение Modern Talking состояло исключительно из передвижения регуляторов, нажатия кнопок и щелчков клавиш. В конце концов, и он заглянул в студию, чтобы вместе со мной записать три новые песни, которые мы запихали в наш новый альбом Back For Good, и которые петь надо было не более десяти минут. За каждую из этих десяти минут он впоследствии смог бы купить целый дом.
Альбом «Back For Good» взорвался, как карнавальный фейерверк, в первый же день только в Германии было распродано невероятное количество копий — 180 000 штук, если положить их одну к одной, диск за диском, получилась бы дорожка от Гамбурга до Пиннеберга. Даже если бы мы продали только десятую часть, даже тогда мы бы взлетели на первое место в Top Ten. И если бы мы продали не 180 000 в день, а 3 000 за 60 дней, мы и по сей день оставались бы в чартах. Если бы, хотел бы, мог бы, — короче говоря: в одной американской газете я прочёл, что наше воссоединение было самым громким за всю историю музыки.
Наши жизни идут параллельно, он занимается своими делами, я своими, мы оба знаем, что Modern Talking — это счастье, которое нас не покинет. Thomas, I love you! Вдвоём мы больше, чем двое."
ТА:
"На следующий день я встретился с Гётцем в баре, и мы побеседовали. Через полчаса мы перешли к делу. «Томас, Вы могли бы представить, что Вы с Дитером Боленом попытаетесь сделать Comeback с Modern Talking?», спросил он меня. «Оу», ответил я. «дорогой Дитер шибко обложен налогами и теперь снова жаждет денег?», ответил я. «Нет-нет, я серьезно. Речь идет действительно о большом возвращении!», пояснил Кизо. Я был ошеломлен: «Как же это? Ведь нельзя же так просто начать возвращение?»
«Он спросил, хочу ли я снова вернуться в Modern Talking!» «Это же просто великолепно», сказала она взволнованно, «ты должен это сделать. Соглашайся.» «Я не знаю», был мой ответ. «Как это ты не знаешь?» Клаудия смотрела на меня с удивлением. Я посмотрел на неѐ задумчиво и сказал: «Ты даже не представляешь, во что мы ввязываемся». Далее были недели переговоров, в ходе которых были достигнуты соглашения относительно моей доли.
На пути Modern Talking II уже ничего не стояло на пути. Я горько пожалею об этом… Мы с Дитером встретились снова в первый раз за много лет…Тогда мы ели жареную картошку в маленьком ресторанчике под Гамбургом. В воздухе витало невидимое волнение. Мы знали, что это было новое начало Modern Talking, но мы не знали, что это станет началом самого грандиозного камбэка в музыкальной истории.
Я отлично помню как создавалась легендарная обложка для «Back for Good». Идея была в том, чтобы Дитер, одетый весь в черное, и я, одетый весь в белое, стояли, прислонившись спинами, с обращенными друг к другу головами, и улыбались. Мне требовалось переступить через себя, чтобы так позировать: я чувствовал его дыхание, стоял лицом к лицу с человеком, который несколько лет назад сделал все возможное, чтобы полностью разрушить мою сольную карьеру.
Наше возвращение состоялось на телевидении в «Wetten, dass…». Вот это шанс! Самая популярная телепередача в Европе, которую тогда смотрели 18 миллионов зрителей. Для нас построили кулисы в стиле сердечной перегородки, и нас с Дитером вывели к публике под руководством ведущего Томаса Готтшалька. Зрители в переполненной студии бушевали от воодушевления, а мы пели «You‘re My Heart, You‘re My Soul».
Наш альбом «Back for Good» поднялся на вершину чартов не только в Германии. Нет, во всей Европе, Азии, Южной Америке, почти по всему миру люди заразились снова Modern Talking-лихорадкой. Мы продавали по 80 000 альбомов в час. Мы с Дитером были вместе почти круглые сутки. Хотя «тараканы» Дитера, как всегда, были при нем, со мной он обращался уважительно и довольно мило.
Клип с канала Modern Talking Offiziell на YoиTube
Я считал второе пришествие Modern Talking подарком, и мог наслаждаться этим временем гораздо в большей степени, чем в первый раз. Мы проводили в разных уголках мира прекрасные и весѐлые часы, и Дитер со всеми обращался, как со своими друзьями. Не понимайте это буквально: все люди являются друзьями Дитера до тех пор, пока они приносят ему деньги. Если это перестает быть таковым, и дружба заканчивается очень быстро – или, в худшем случае «это всѐ равно всегда было дерьмом» (одно из любимых выражений Дитера)."
Часть 8. 2003 год. Второй распад группы.
ДБ:
"Возрожденный дуэт — это как давняя любовь, ее не разогреешь так запросто, как горшок супа. И, кроме того, вторая важная мысль: люди и правда не меняются. Они могут лишь сделать себе новые прически или другие зубы.
Модерн Токинг был для Toмacа обратным билетом в свет рампы. Наконец–то он снова обзавелся пухленьким, хорошо откормленным портмоне и получил возможность старательно рубить капусту. И больше никто не переспрашивал: «Toмac… кто?», все восклицали: «Ах, да, господин Андерс!»
Еще есть такая поговорка: «Не кусай кормящую руку». Моя рука по локоть заклеена пластырями. После множества горьких «ох» я вынужден признать: милый Toмac ничему не научился… Toмac сделал ставку на двух своих давних союзников: лживость и патологическую лень.
Разделение труда у нас было следующим: я один девять месяцев кряду мучился в студии звукозаписи, чтобы написать двенадцать новых и, насколько это было возможно, замечательных хитов. А участие Toмacа в создании пластинки состояло в том, что он прилетал с Ибицы на четыре часа, с шумом мчался в студию, словно на пожар и получал микрофон из моих рук. А потом перепевал, скучно, равнодушно и невыразительно мои песни. Я выходил из себя. А это было чем–то вроде демонстрации силы: я, правда, ничего не умею, но без меня и ты не можешь ничего. На тебе, получай, Дитер.
К тому располагает и его техника пения. А ее он подслушал у Аль Мартино и Фрэнка Синатры. Только вот Фрэнк Синатра уже тысячу лет как мертв, а последний хит Аль Мартино «Blue Spanisch Eyes» давным–давно сожрала моль. Одним словом, техника пения Toмacа — устаревшая слезовыжималка. Он слишком долго тянет звуки и выдыхает их без нажима, без драйва.
В 1985, в начале карьеры Модерн Токинг, его манера петь и впрямь была клевой. Она подходила тому времени так же, как его прическа маленькой девочки и земляничный блеск для губ. Но в нашей среде нужно — цап! цап! — идти в ногу с тенденциями.
Бесформенность своего тела Toмac любит маскировать пиджаками, сшитыми специально назаказ, и славненькими корсетами. Что известно лишь немногим, ведь он слишком тщеславен. Все зашнуровано и спеленато, чтобы снизу не выглядывало брюшко. В конце концов, не можешь же ты вдохновенно исполнять модные песни, выставив вперед круглый животик почтенного отца семейства. При пении корсет вообще не мешал — для того, чтобы петь под фонограмму, требуется не много воздуха. Но как жаль! Как жаль, что еще не придуманы корсеты для голосовых связок.
В июне 2003 года наш последний альбом «Unverse» взлетел на второе место в чартах. Но я не обманывал себя, мы выиграли только благодаря «Германия ищет суперзвезду». Собственными силами Модерн Токинг этого не добился бы. Понимал ли это Toмac? На этот счет у меня были сомнения. Я хотел покончить с этим фиктивным браком.
«Знаешь что, Toмac», — совершенно спокойно ответил я, — «прекрасно, что ты здесь. Я как раз узнал о твоей дополнительной поездке по Америке. Это был действительно последний раз, когда ты смог одурачить меня.
То, что Toмac до жути любил деньги, было ясно мне уже давно. Сколько же криминальной энергии таилось в нем, каким бессовестными наглым он был, это я понял лишь несколько месяцев спустя. Будучи знакомым с ним двадцать лет. Я узнал, что мой напарник в дуэте постоянно меня обманывал. Я застукал его у бюджетной кассы, где он своими маленькими загребущими пальчиками наживался за мой счет. Славненькие корсеты стоят денег…
Под каждым камнем, который я приподнимал, я находил новые зимние запасы, сделанные хомячиной парочкой Toмac — Менеджер. Они урвали несколько тысяч марок за апартаменты, которые отель даром предоставлял в наше распоряжение. Или они заплатили телохранителям, которые никаких тел не хранили.
Когда я все это подсчитал, то пришел к выводу, что по крайней мере на 7999 из восьми тысяч изразцовых плиткок в бассейне Toмacа на вилле на Ибице должно быть выбито: «Неофициальный спонсор: Дитер Болен»
Из газет я узнал, что у Toмacа намечается «грандиозная сольная карьера». Вот это весело. И, чтобы действовать наверняка, скажу, что если мы все понимаем одно и то же под словом «соло», то BMG в письменной форме запретила ему подхалтуривать моими фонограммами. При первой возможности она расторгла его контракт, в который было столько вложено.
Теперь ему не остается ничего другого, кроме как ездить со своими собственными песнями. Хотя у Toмacа «со своими песнями» — это то еще дело… Сейчас я не могу утверждать, что в будущем желаю Toмacу всего хорошего. Но вот в чем я уверен на тысячу процентов, так это в том, что не будет никакого воссоединения Модерн Токинг. И в заключение мой добрый ему совет: если случится тебе получить предложение от тупых игровых автоматов или стайки воробьев, сразу же соглашайся, пока они не передумали."
ТА:
"Всегда были одни и те же вопросы, которые занимали мой разум: отчего отношение между мной и Дитером снова подошло к (нулевой) отметке, как в 1987 году, при первом распаде дуэта Modern Talking? Конец настанет, но никто не знает, когда! Ладно, мы стали старше, а также уравновешеннее, чем в 80-е годы, и мы же должны были, как два взрослых человека, прийти к тому, чтобы поговорить друг с другом. Однако у нас это просто не получилось. Дитер и я еще никогда не могли здравомысляще обходиться друг с другом.
Теперь, когда конец был однозначно предопределен, у нас у обоих определенно было одинаковое чувство страха «совершить окончательный выстрел и убить» проект Modern Talking. Сделать подобное всегда бывает непросто.
Что же за причина была всей этой неразберихи, кто был виноват в этом? С тех пор как Дитер начал участвовать в жюри на кастингах телевизионной передачи «Германия ищет суперзвезду» (DSDS) на канале RTL и его книга «Ничего кроме правды» заняла первое место в списке книг-бестселлеров, на мой взгляд, он потерял интерес. К проекту Modern Talking и ко мне. Я чувствовал это. Дитер размышляет совсем просто, возможно он задумался: к чему делить деньги с другими, если он же может иметь все для себя. Почему он должен подстраиваться под своего музыкального партнера, если ведь он как патриарх, спустившийся со святых небес на грешную землю, мог бы проворачивать все дела в одиночку?
Я был не против, что Дитер Болен хотел реализовать себя на телевизионной передаче DSDS или изобразить свою жизнь в виде комиксов в своей книге. Но я был немного против того, когда я и проект Modern Talking были брошены на произвол судьбы.
В мае 2003 года я, как «Томас Андерс из Modern Talking» выступил на Бродвее в Нью-Йорке перед 3000 зрителями. На концерт в Атлантик-Сити пришли 4500 человек. На Дитера напал амок, когда я рассказал ему про этот успех. Он до сих пор уверен, что я провернул все за его спиной и отправился в американский тур без его ведома. Но это не так. Modern Talking получил запрос на этот тур на октябрь и ноябрь 2002 года. Дитер сказал, что у него нет времени, потому что он увяз в жюри передачи «Deutschland sucht den Superstar» на RTL. Я отнесся с пониманием. В конце концов я был не только «понимателем» женщин, но и «понимателем» Болена. Следующий запрос из Америки был на февраль 2003 года. У Дитера снова не было желания. «Хех, я не знаю точно. В конце концов мне нужно продюсировать наш новый альбом. Можно перенести запрос на конец весны». И тогда я оставался спокоен. Следующий запрос поступил на май 2003. Без согласования со мной он отказался от лица нас обоих. Я тогда еще не знал, что Дитер и RTL запланировали тур с DSDS на весну. Ясное дело, что у него не было времени, однако, вместо того, чтобы отпустить меня в тур одного, он снова сыграл, типичную для себя, такую скверную игру. У него просто не было мужества, чтобы сказать мне открыто, что у него другие планы. Это было то, что меня обижало в нем, что он не мог быть честным со своим партнером.
Короче, я поехал в Америку один, и это было здорово. Никто не скучал там по Дитеру. Напротив. Они сказали: «Who the fuck is Dieter Bohlen?» Они хотели слышать музыку Modern Talking, а голосом был я.
Он недовольно посмотрел на меня и спросил: «Ты выступил в Америке?». «Только не принимай такой вид, как будто ты этого не знал. В конце концов, прошло уже несколько недель», ответил я. «На этот раз хватит», фыркнул он, «я запрещаю тебе выступать, исполняя песни проекта Modern Talking». «Ты не можешь мне это запретить», резко ответил я. «А я могу это сделать! Я запрещаю тебе выступать, исполняя мои песни. («Ага», подумал я, «это еще и его песни»). Я являюсь продюсером и автором песен». Я ответил с ледяной улыбкой: «Запретить это может мне только звукозаписывающая компания, так как она владеет правами на песни. Однако это произойдет в том случае, если я воспользуюсь треками в оригинальном звучании. Но я этого не сделаю. Помимо этого, не ты являешься владельцем прав на продюсерские работы, а звукозаписывающая компания. И так как я могу придать всем песням новое звучание, ты ни в чем не сможешь меня обвинить. Это ты знаешь также хорошо, как я».
Это было понятно именно по его настроению, так как он был обижен из-за поездки в США. Он представлялся мне маленьким ребенком, который не понимает и не осознает своих поступков. Ведь я уже достаточно имел представление о нём.
Одну историю я не забуду никогда. Это было в июне, и у нас был в Вольфсбурге большой концерт перед 5000 человек. После первой песни мы обычно приветствовали публику. Я крикнул: «Добрый вечер, Вольфсбург» – а Дитер сказал…. Ничего! Он не сказал НИ СЛОВА! Ни «Добрый вечер», ни «Привет», ни «Как дела?», вообще ничего. Мы покинули сцену перед выходом на бис, и у меня вырвалось: «Тебе кто-то насрал в мозг? Ты не можешь быть нормальным. Мы говорим о том, чтобы больше «говорить» на сцене, а теперь ты заткнулся в тряпочку? У тебя не все дома». На это Дитер взял свою гитару и шарахнул ей об пол за сценой. Надо было идти на бис. Пришел backliner, человек, отвечающий за инструменты, и дал ему новую гитару. Я закричал: «Ты отправишь свою задницу на сцену и сделаешь выход на бис! В конце концов, люди не виноваты, что ты совсем спятил». Мы отыграли на бис, Дитер сразу же сел в свой лимузин и смылся в Гамбург. Десять минут спустя от него на мой мобильник пришло SMS: «До сентября мы прекращаем работу». Через пару недель Дитер успокоился, и, наконец, выступления могли продолжаться. Но я стал недоверчивым: что от него ждать теперь?"
Клип с канала Modern Talking Offiziell на YoиTube
Часть 9. 2003 год. Последние выступления.
ДБ:
"Этот концерт мы проведем вместе, а потом — конец. Навсегда». «Окей», — ответил Toмac, — «раз ты так хочешь». Развернулся на каблуках и вышел. Это был настоящий конец Модерн Токинг. Если бы я только мог загадать одно–единственное желание: я бы пожелал другой, не такой жестокий финал. Мне было страшно жаль фанатов. Для них наш крах оказался холодным душем, ударом в лицо.
Мы вышли на сцену, как две марионетки. Я чувствовал себя, будто больной дежа–вю: Toмac вышел слева, а я справа, в точности, как шестнадцать лет назад. Мы сыграли все песни, как делали это уже тысячу раз, и при этом не удостоили друг друга ни единым взглядом."
ТА:
"..Он проявил к публике из Ростока, к сожалению, негативное отношение. «Привет, дорогие поклонники», выкрикнул Дитер в разгаре шоу, «я должен вам сказать, что с сегодняшнего дня проекта Modern Talking больше нет». Бомба взорвалась. По опыту, словно разыгралась сильная гроза!
Наша звукозаписывающая компания и наш организатор концертов потребовали от Дитера, что бы он со мной должен был выступить еще на одном прощальном концерте 23 июня в Берлине на площадке «Вульхайде». Дитер и я «наклеили» на лица наши улыбки дуэта Modern Talking и умышленно и профессионально не обращали внимания друг на друга.
Высказывания во время паузы между несколькими песнями звучали радостно, как всегда. То ссылка на следующую песню, то снова меткое высказывание, которое должно было рассмешить людей. Однако как-то никто не хотел смеяться в тот вечер. Итак, концерт приближался к концу. Было оговорено, что после ―Cheri Cheri Lady мы должны были вместе уйти со сцены, чтобы потом снова возвратиться на нее, чтобы спеть –You‘re my heart…. До сего дня я не знаю, было ли это просчитано или, возможно, нервная система Дитера была недостаточно устойчива, как он обычно отговаривается. Уже почти прозвучали последние ноты ―Cheri Cheri Lady, Дитер объявил ―You‘re my heart, you‘re my soul. «Ой, идиотизм», подумал я. Как я могу спасти ситуацию? Мы ведь должны были выйти на бис. Это наше самое последнее шоу и оно фактически должно закончиться без исполнения на бис? Я зашел в тупик. Музыка звучала. Я пел песню точно также, как и сотни раз прежде. Меня можно разбудить ночью в 2 часа 47 минут, и я спою –You‘re my heart, you‘re my soul, будто мне нажали на кнопочку. В то время, когда я пел, я был постоянно погружен в размышления и искал решение проблемы. Однако я его не нашел. Все, песня закончилась! Аплодисменты, ликование, топот, поднятые руки, слезы на лицах, тысячи людей кричали и умоляли об исполнении на бис. Я поклонился и снова изо всех сил задумался, как можно было спасти ситуацию. Но где же был Дитер? Я посмотрел направо, затем налево, в сторону музыкантов. Я искал глазами, ища помощи, нашего промоутера, и увидел сквозь толпу из концертных администраторов и техников, как Дитер сел в лимузин и уехал прочь. Боже мой! Что за подлая выходка!
Что за убогий конец дуэта, который был вписан в историю музыки."
Клип с канала Modern Talking Offiziell на YoиTube
Часть 10. 2003-2005 годы. Томас против Дитера.
ТА:
"Я постоянно слышу, что люди находят это таким классным, когда Дитер Болен рубит правду-матку. Что в этом классного, когда опытный известный человек словесно унижает людей таким образом? Дитер едва ли не с каждым, кто попадается ему на глаза, подло поступает и унижает его.
Той же осенью вышла его книга «Nichts als die Wahrheit». Разумеется, об этом я узнал из СМИ. Мне повезло, что в первой части его мемуаров, он обошелся со мной относительно уважительно. Ясное дело, что он не хотел начинать со мной вражду, потому что корова Modern Talking, дающая деньги, была слишком успешна. Однако, по Норе и Наддель он прошелся хорошо. Я могу точно утверждать, что многое из того, что он написал о Норе, было совсем не так. Тогда его фантазия и желание принимать желаемое за действительное сыграли с ним шутку.
В «Hinter den Kulissen», его второй книге, он бросил мне, что, мол «7999 из 8000 кафельных плиток» из моего бассейна на Ибице, были оплачены его деньгами. Мир сошел с ума. Без Дитера я не был бы там, где я есть сейчас, но и он не был бы там, где он сейчас, без меня. Я вкладывал в работу свой талант также, как и он. Мы оба были равными половинами Modern Talking. Без одного успех другого не был бы возможен. После записи альбома я полетел домой и сказал Клаудии, что скорый конец Modern Talking неизбежен. Для Дитера это был уже перебор! Он не хотел делать меня еще богаче!
Когда я прочитал заголовок на первой странице в Bild от 25 сентября 2003 года, меня чуть удар не хватил: «Томас Андерс – жадный, ленивый и бессовестный!» Я снова и снова перечитывал утверждения Дитера, и просто не мог поверить, думая: Этот тип на сто процентов не знает, о чем пишет! Что я сделал??? Покушался на его деньги? Недоплачивал за отели и шофера? Дитер написал самое настоящее дерьмо.
По дороге в Кельн мы с водителем остановились на заправке, я хотел купить попить. Люди внимательно наблюдали за мной. Когда я стоял у кассы, кассир сказал мне: «Я бы съездил Болену по морде пару раз!»
Нам было понятно, что я должен подать в суд. Если бы я ничего не предпринял, миллионы людей подумали бы: «Значит, обвинения правдивы. Если бы все было не так, как написано, Андерс бы оборонялся».
Я подал в суд на Болена, и запросил миллион евро в качестве компенсации. Невероятная сумма! Такого в Германии еще не случалось. Затем последовал судебный запрет и вскоре – возмещение денежной компенсации. Пассажи, касающиеся меня, в уже готовом тираже издательство должно было за одну ночь, прямо на Франкфуртской книжной ярмарке, закрасить черным. Все отправленные в магазине книги были отозваны. Дитер переживал трудные времена: в СМИ он стал персоной нон грата. Он должен был понять: любят предательство, но не предателей… Процесс длился больше двух лет и стоил мне 100 000 евро за услуги адвокатов, и завершился он в 2005-м тем, что мне присудили 60 000 евро."
Часть 11. Гастроли Дитера и Томаса в СССР и России.
80-90 годы.
ДБ:
"Для наших русских фанатов Модерн Токинг — величайшее после водки изобретение. Мы побывали в России еще до Beatles. Эта тесная связь и симпатия осталась еще со времен Железного Занавеса, когда мы были одной из немногих групп, которые вообще отваживались ехать в страны Восточного Блока. Каждый раз, когда мы играли в Кремле, фанаты, в прямом смысле слова, целовали нам ботинки. Так изголодались они по западной поп–музыке. Но они были благодарны и за то, что мы вообще приехали. Каждый раз для меня это было очень трогательным событием. Я думаю, каждый может понять, что эти люди мне особенно дороги.
Наша группа стала получать жутко много запросов от иностранных организаторов концертов, в числе прочих — от КГБ, который держал под своим контролем все заграничные группы, прибывавшие в СССР. Наше первое турне по европейской части Союза состоялось летом 1989 года и длилось 6 недель. Со мной обходились как с Папой Римским. Десять дней подряд мы выступали на Олимпийском стадионе, каждый день по два концерта, на каждом по 35 000 человек. Итого мы играли для семисот тысяч поклонников.
В следующем турне в том же году я получил орден «Герой русской молодёжи». В одном из московских музеев был установлен экран, на котором целый день крутили только мои видеоролики. Ты, должно быть, и впрямь велик, если тебя уже показывают в музее, думал я. Меня даже показали в выпуске вечерних новостей.
На главных московских магистралях — Ленинском проспекте, проспекте академика Сахарова висели баннеры с моим именем. А поскольку фамилия Болен, если написать её кириллицей, означает «больной», люди читали «Дитер болен». Но благодаря радио и телевидению они могли успокоиться, у меня ничего не болело, и я выступал.
Я не уставал поражаться жестокости элитных армейских подразделений — до восьмидесяти человек в чёрной униформе с резиновыми дубинками избивали наших фанов. Они выбивали зубы или ломали носы, если кто–нибудь не следовал их указаниям. Когда концертный зал пустел, в это время можно было разглядеть на полу лужицы крови. Дошло до того, что я пригрозил уйти со сцены, не доиграв концерт. «Запомни! — сказал я бабе из КГБ, которая вечно торчала возле нас на сцене и синхронно переводила, — если они не перестанут избивать мою публику, я уйду!» Она быстренько побежала к одному из своих начальников в чёрном костюме: «Vnimanije! Esli vy ne srazu perestantje izbivatj auditorii, ja nemedlenno budu prervatj koncert!» В этот раз помогло. Но на следующем же концерте мы столкнулись с той же самой проблемой.
Моими большими поклонниками были Михаил Горбачёв и его жена Раиса. Случайно я встретился с ними в 1998 году на вручении Viva — «Compet» в Кёльне, где я получал «Lifetime Achievement Award» за Modern Talking. Они тусовались в углу с большой свитой, в рядах которой был Оскар Лафонтен. Он едва не лопался от гордости, что находится рядом со столь высокими гостями, и не удостоил меня ни одним взглядом. Другое дело Горбачёва. Она увидала меня, подошла и крикнула восторженно: «Dieter, ljublju Vas!» А потом обняла по–матерински и долго трясла мою руку. Теперь и для Оскара я стал достаточно важной персоной. Он усердно пожал мою руку. «Eto dlja menja bolschaja tschest, schtoby Vy vystupaete v Kremlje! Vascha muzika mnje otschen nravitsja» — вставил старина Горби."
ТА:
"В конце февраля 1990 года, вскоре после перестройки, я поехал в большое турне по России: 38 концертов в течение шести с половиной недель, это был эксперимент. Чем дальше мы отъезжали от городов-миллионников, тем хуже становились условия. Сантехника вся была ржавая; когда набираешь воду в ванной, она оказывается бурой от ржавчины. Ковры прилипали к подошвам обуви. Если открыть холодильник мини-бара, оттуда разбегались тараканы.
Что создаёт жизнь? Что по-настоящему важно, а что нет? – эти вопросы я задавал себе и пришёл к заключению, что, хотя мне тут и хреново, но миллионы русских вынуждены жить в таких же условиях день за днём. Я хотел доработать тур до последнего дня, потому что, в конце концов, мои поклонники не были виноваты в печальных условиях для жизни в их стране. Они смирились со своей судьбой, и надеялись разнообразить свою тоскливую повседневную жизнь при помощи моих концертов. Такое заслуживало уважения!
Моя концертная программа для России, Польши и т.д. как в те времена, так и сейчас представляет собой квинтессенцию из самых лучших песен Modern Talking и моих сольных хитов. В России люди меня любят. Во всем мире я являюсь единственным исполнителем, который одиннадцать раз выступил в Московском Кремле перед 6000 зрителей. Мой девиз: со стилем к цели! Таким образом я даже лично познакомился с Михаилом Горбачевым и Владимиром Путиным. Уже сама атмосфера в Кремле, в самом лучшем смысле этого слова – это нечто особенное. Среди публики сидели самые известные люди в стране. В 1998 году, когда Дитер и я выпустили свой альбом Back For Good, посвященный нашему возвращению на сцену, мы начали наше большое турне по Германии, Польше, Венгрии и России. Это было потрясающе! Мы выступали в самых крупных залах, русские просто утопали в восторге.
С тех пор, как я начал выступать в России, ничего не изменилось. В 2009 году я был приглашенной звездой на крупном российском музыкальном фестивале. В зале было 20 000 зрителей. Когда я вышел на сцену, мне пришлось подождать несколько минут, пока стихнет овация. В такие моменты даже опытного музыканта бросает в дрожь."
2000-е годы.
ТА:
"Когда Modern Talking в июне 2003 года окончательно распалась, я использовал приятную возможность выступить на российском телевидении. Я был гостем крупных ток-шоу и музыкальных телепередач и всюду меня хорошо принимали. Люди неистовствовали от восторга, когда они меня неожиданно встречали. Каждый год я даю в России 40-45 концертов. Что касается богатых русских, деньги для них не имеют никакого значения. К сожалению, до сих пор я знаю только несколько слов по-русски. Я считаю, что этот язык очень сложный. Кроме того, в нем употребляется «кириллица» и, будучи иностранцем, его просто невозможно прочесть. Но в России уже давно отлично владеют английским языком…
После Леди Гага я стал самым успешным международным исполнителем в России."
Клип с канала Alexey Asgus на YoиTube
ДБ:
"Когда мы приземлились в Москве, было двадцать два часа, минус сто градусов мороза и вокруг громоздились сугробы.
В «отеле князя Гранафова Таковского — Растаковского» мы столкнулись с Toмacом и его женой Клаудией. Отсюда нам предстояло ехать на двух замученных «Ладах»: одна, белая, как снежная королева, (для Toмacа и его кисоньки), а другая черная, как врата ада, (для меня и Эстефании).
Наш автомобильный караван, скользя и качаясь, двинулся в путь. Справа и слева громоздились метровые айсберги. Мы все ехали и ехали. Постепенно фонарей становилось все меньше, а темнота все гуще. Водителям с трудом удавалось удерживать машины на дороге. В довершение всего еще и печка была при последнем издыхании. Мы с Эстефанией сидели, прижавшись друг к другу, словно брат с сестрой из Фильма «Рудольф, северный олень»...
Посреди комнаты стоял стол с колбасой, хлебом и водкой. Ясно, здесь праздновали Новый Год. Воняло испорченной едой. «Вы пить водка!» — прозвучало приветствие, и нам передали два заляпанных стакана, — «Веррри гуд!» Бабушки из бригады уборщиц приветственно подняли бокалы и выпили стаканы до дна. Окей! — подумал я. Почему бы и нет. Мы с Эстефанией тоже заложили за воротник, чтобы отметить пережитый ужас. На глаза у меня моментально навернулись слезы. Пойло оказалось просто Вырви — Глаз, восьмидесяти процентным Убийцей Печени. Эcтeфaния кашляла как ненормальная. Я хватал ртом воздух.
В честь праздника наши новые друзья предложили нам нечто, напоминающее колбасу: лепешки диаметром с банку для варенья, покрытые громадными красно–коричневыми пятнами. Возможно, изрубленный и перемолотый таежный пони. При чем тут пони? Может, это была рыба.
«О! Ньет! Ньет! Фулл! Фулл!» — и в оправдание я похлопал себя по животу. У меня возникло такое чувство, что кровь закипит сейчас в жилах. Старая, вонючая колбаса — это было бы слишком. Русские посмотрели на нас зло и обиженно. В общем, мы с Эстефанией проглотили один кусочек на двоих. А потом быстренько запили водкой. В надежде на то, что все живое, что копошилось в этом кусочке, теперь сдохло. «Дррррринк моррррр, дррррринк моррр!» — подбадривали нас."
Клип с канала SBB на YoиTube
Эпилог.
Надеемся, что вам было интересно прочитать «от первого лица» о грандиозном успехе и больших сложностях в отношениях Дитера Болена и Томаса Андерса, а также составить собственное мнение на события в их жизни.
МузБюро представило ярчайших звезд европейского диско 80-х. Голосуйте за Дитера и Томаса. Для этого пишите комментарии под статьей и ставьте лайки. А их соперником вскоре станет знаменитая Сандра.
Голосование открыто с 10.02.2023г. Подсчет голосов (лайки под статьей + комменарии + лайки, просмотры и комментарии клипов) завершился 02.03.2023г. За Дитера и Томаса подано рекордное количество голосов - 1207. Чем ответит Сандра, узнаем в следующем выпуске!
На сегодня все. Спасибо за внимание! До новых встреч!
Подписывайтесь на канал "МузБюро" чтобы быть в курсе новых историй и музыки.
Будем очень признательны Вам за поддержку:
https://yoomoney.ru/to/4100117834250030
Лайки и комментарии приветствуются.
Что еще почитать и послушать на канале - "Навигатор МузБюро"
#музыка #расследования #история музыки #перевод песен #поп-музыка #популярная музыка #диско #modern talking #дитер болен #томас андерс