Выдумать можно что угодно – были и байки о Сталине уже отдельный жанр. Потому, если пишу о нем, то со слов тех, кто был непосредственных участником событий или ссылается на первоисточник. В данном случае речь о Вячеславе Спесивцеве, худруке Молодежного театра в Москве. В честь своего 80-летия он вспоминал разные интересные случаи из своей жизни. Один из рассказов о Сергее Владимировиче Михалкове, с которым тесно общался и знал многое с его слов.
С.В. Михалков с детства страдал заиканием. Пытался избавиться, но ничего не помогало. Творчеству это, однако, не мешало. Он много работал и создал прекрасные литературные произведения, которые нравились в том числе и Сталину.
Как-то раз в квартире Михалкова раздался телефонный звонок.
-Товарищ Михалков, могли бы вы приехать сейчас ко мне. Нужен ваш совет по оч-чень важному вопросу.
Михалков, заикаясь, ответил:
-Да, приеду, - и начал собираться. Спустился. У подъезда уже ждала машина, в которой он увидел композитора Александрова. Поздоровались, несколько раз переглянулись. Обсуждать ничего не стали, решили дождаться встречи со Сталиным. Предположение все же имелось. В творческих кругах уже некоторое время обсуждалась тема гимна СССР. Кто именно получит столь важный, престижный и ответственный заказ, не знали, скорее всего музыку будет писать Александров. Но нужны же и стихи? Претендентов было несколько, например, Эль-Регистан. Увидев с Александровым друг друга в машине, которая везла их к Сталину, догадались – разговор с ними пойдет о Гимне.
Встреча, по воспоминаниям Михалкова, проходила в Кремле. Могу предположить, что тут могла быть путаница – скорее всего Спесивцев запамятовал детали или не обратил внимание на то, что сказал Михалков - скорее всего они встречались на даче в Кунцево. Гостей провели в просторный кабинет. Вскоре пришел Сталин, поздоровался и без долгих вступлений, перешел к делу:
- Нам нужен Гимн. Ваш друг, товарищ Александров будет писать музыку. Посоветовал вас, как автора стихов. Вы согласны?
Михалков, разумеется, сразу хотел ответить, что согласен. Но стоило ему начать, как заикание перемкнуло и он начал:
-То-то.., - выговорил «товарищ Сталин» с третьей попытки и дальше продолжать не мог. Было понятно, что волнуется и заикание от этого проявилось еще сильнее. Михалков чувствовал неловкость, не зная, как это будет воспринято, возможно, Сталин подумает, что он испугался ответственности. Но все разрешилось самым неожиданным образом.
-Товарищ Михалков, зачем заикаешься? – спросил Сталин. - Не заикайся больше.
Михалков с тех пор больше не заикался.
Такова сила психологического воздействия и момента.