80 лет назад были сорваны штандарты и знамёна третьего рейха, 1 и 4 дивизий 49-го горнострелкового корпуса вермахта с высших точек Европы на Эльбрусе.
17 февраля 1943 года отряд из 20-ти русских альпинистов под командованием военинженера 3-го ранга А.М.Гусева (а мог гораздо-гораздо раньше) в довольно хорошую погоду сорвал наконец сакральные символы германского господства над Кавказом с обеих вершин Эльбруса под отметками “5633” и “5621”.[13] (Бекишвили В. Оборона Кавказских перевалов, 1942-1943 гг. ... с. 97.) Находились они там полгода.
Как они туда попали?! Какой-такой блистательной операцией немцев по сокрушению заоблачного русского фронта сейчас украинцы вдохновляются, присвоив имя гитлеровского «Эдельвейса» самому боеспособному своему соединению?! А ведь имя есть судьба! Nomina est fortuna! Они что - истории не знают?! Такого же себе захотели?!
18 августа 1942 года части дивизии вермахта «Эдельвейс» вышли на южные склоны Эльбруса и захватили перевалы Хотю-Тау и Чипер-Азау, а также овладели турбазой “Кругозор” и “Приютом одиннадцати”. Перевал Хотю-Тау немцы тут же переименовали в перевал генерала Конрада.[23] (Бекишвили В. Оборона Кавказских перевалов, 1942-1943 гг. ... с. 96.) Для подъёма на Эльбрус немцы подготовили несколько альпийских рот, в каждой из которых находились операторы армейской кинохроники. Кадры ожидались замечательные - весь Кавказ у ног третьего рейха - и конечно их непременно хотели показать фюреру.[24] (Тюленев И.В. Крах операции “Эдельвейс”... с. 61.)
Командир горнострелкового корпуса генерал Конрад согласился на покорение Эльбруса дивизией «Эдельвейс», хотя никакого военного значения «эта акция не имела», но одновременно он понимал, что «мир почтительно замрёт, услышав, что немецкие войска установили имперский флаг на высочайшей из вершин Кавказа». «Но выдвинул в качестве условия, что взойдут на эту вершину бойцы и 1-й и 4-й горных дивизий… генералу Конраду явно не хотелось задевать гордость солдат 4-й дивизии».[25] (Карелл П. Дорога в никуда: вермахт и Восточный фронт в 1942 г. … с.354.)
КАПИТАН Хайнц Грот, до войны не раз бывавший в этих краях и дважды восходивший на Эльбрус, имел конечно большую фору перед многими, и генералы Ланц и Конрад сделали главную ставку именно на него. Ещё 16 августа Грот взял перевал Басса.[26] (Ибрагимбейли Х.М. Крах “Эдельвейса” и Ближний Восток... с.106.)
21 августа в 3 часа утра соединённый отряд Грота (пятью стрелками 4-й дивизии командовал капитан Геммелер, шестнадцатью остальными из 1-й - Грот) начал восхождение. В 11 часов утра «снежные барсы» наконец поднялись на Эльбрус и в условиях легкой метели, которую в газетах описали как “бушующую снежную бурю”, на обеих вершинах водрузили имперские военные флаги и вымпелы дивизии “Эдельвейс”. «Обер-фельдфебель Кюммерле из 1-й горной дивизии с силой втыкает древко имперского флага в слежавшийся снег. Затем солдаты укрепляют стойки с эмблемами 1-й и 4-й горнострелковых дивизий - эдельвейсом и горечавкой».[27] (Карелл П. Дорога в никуда: вермахт и Восточный фронт в 1942 г. … сс. 355-356.)
Имперский крест и две скромные нордические травки - на высоте 5642 метра над уровнем моря. И только-то. Но это были символы - неодолимее которых тогда, казалось, и ничего не сыскать было на свете.
СПУСТИВШИСЬ со священной арийской горы, вершину которой разрезал надвое ещё Ноев ковчег (по неуточнённым данным Ветхого Завета), гауптман Хайнц Грот отправил в Берлин своё знаменитое донесение о том, что флаги стоят, что Кавказ принадлежит Германии, и что Россия с этого самого момента пала на колени. Рейхсминистерство пропаганды немедленно провозгласило покорителей Эльбруса настоящими арийскими героями и всех их щедро наградили. Эльбрус переименовали в пик Гитлера.[1] (Бекишвили В. Оборона Кавказских перевалов, 1942-1943 гг. ... с. 97.)
Гроту достался Рыцарский крест, остальным егерям - Железные кресты.[2] (Ибрагимбейли Х.М. Крах “Эдельвейса” и Ближний Восток... с. 107.) Главными героями должны были стать Конрад и Ланц, но генералы своей награды не дождались. Не только фюрер оказался крайне недоволен взятием Эльбруса, но и германский генералитет. Курт Типпельскирх подчёркивал, что «это значительное достижение альпинизма не имело ни тактического, ни тем более стратегического значения».[3] (Типпельскирх К. История второй мировой войны. Том 1. (1939-1943). – Полигон, СПб, 1994, с.236.)
ПОЧЕМУ на водружение своих стягов над священной горой ариев именно реакция Гитлера оказалась чрезвычайно «неоднозначной»?! Такой искушённый политик и вдруг не понял величия момента?! Как только команда Грота совершила водружение знамён, отклик фюрера оказался поразительно бурным и вовсе не таким, каким подразумевался в хрониках “Ди Дойче Вохеншау” и каким заранее трубился и предполагался геббельсовскими пропагандистами.
В действительности, счёл фюрер, никакого особого национального геройства не произошло, поэтому никаких наград “эдельвейсам” за это и проч. По свидетельству друга немецкого рейхсканцлера, его личного архитектора, а впоследствии и рейхсминистра вооружений Альберта Шпеера, будущий великий имам Кавказа даже совершенно потерял самообладание, узнав о “безумной выходке альпинистов-фанатиков”, и повёл себя очень бурно. “Несколько часов он кричал и бился в истерике, словно этот эпизод поставил под угрозу весь стратегический план Восточной кампании. Даже через неделю он никак не мог успокоиться и проклинал “этих сумасшедших альпинистов, которых следовало бы отдать под трибунал”. Он говорил, что этих идиотов обуяло честолюбие и они полезли на эту дурацкую вершину, хотя он недвусмысленно приказал бросить все силы на Сухуми. И теперь он ещё раз убедился, что его приказы толком не выполняются”.[15] (Шпеер А. Воспоминания: Пер. с нем. - Смоленск: Русич, 1997, с. 331.)
Фельдмаршал Ф.Лист получил от фюрера основательную выволочку за то, что направил горнострелковый корпус к Эльбрусу, а не на Туапсе, к вожделенному причерноморскому шоссе.[16] (Ибрагимбейли Х.М. Крах “Эдельвейса” и Ближний Восток... с.107.)
ПРИЧИНА РЕАКЦИИ фюрера состояла не только в военной нецелесообразности борьбы за Эльбрус как таковой, которая якобы лишь одна так взбесила Адольфа Гитлера. Известно, что даже древние полководцы под страхом смерти запрещали давать себе советы во время войны,тем более оценки чего-либо. Любой советчик, даже в предположительной форме взявший на себя его функции, кто бы он ни был, немедленно карался самым жестоким образом. Вероятно, своим амбициозным донесением арийский “снежный барс” Хайнц Грот просто поперёд коричневого батьки заскочил. Это не он, а Гитлер должен был провозгласить значение поднятого над высочайшей вершиной Европы символа “безостановочного продвижения и неутомимого преодоления всякого сопротивления”; это именно он единственный и мог провозгласить, что “с этого момента Россия пала на колени” и воткнуть затем куда надо могучий восклицательный знак!
ГЛАВНОЕ ЖЕ отрицательное воздействие взятия Эльбруса помимо воли фюрера состояло по его мнению в том, что теперь появился новый идейный, моральный, наконец даже мистический центр тяжести боевых действий на Кавказе, в то время, как Гитлер его вовсе не там предусматривал. За него его же знамя воткнули не там где нужно. Поэтому пришлось и далее тому соответствовать. Кроме того, водружение знамени слишком ко многому обязывало по самому воинскому духу германцев, идущему ещё от древних тевтонов, от орденского этикета ведения войн, принятого ещё во времена Священной Германской Римской империи. Пока над рыцарем ордена Тамплиеров развевалось знамя Ордена, он не должен был покидать поля боя даже при очевидном поражении. А если оно упало, хоть бы и в начале битвы, “рыцарю можно искать спасения там, где бог поможет”.[17] (Дельбрюк Г. История военного искусства в рамках политической истории. Т. III. - М., 1933, с. 213.)
НА ЗАПАДЕ И НА РУСИ самые ожесточённые бои всегда разгорались именно вокруг знамён и хоругвей. Только падение знамени могло заставить дрогнуть и германские и русские полки. Теперь, когда германцы выставили свою арийскую тряпочку вперёд, водрузив её на высочайшую вершину Европы, они по самому рыцарскому этикету должны были сплотиться прежде всего вокруг неё, что вовсе не входило в планы нового завоевателя мира. К тому же Гитлер предвидел, что любое отступление от вулкана, сакрализованного теперь ещё и III рейхом, именем самого Гитлера, уже будет восприниматься не как какое-нибудь временное поражение германской армии, а как сокрушительный разгром.
ПОЭТОМУ НЕ СЛЕДОВАЛО удивляться тому, что и обещанные Геббельсом награды не дошли до уцелевших героев водружения арийских символов над Эльбрусом, а вдохновители этого водружения генералы Конрад и Ланц так и не дождались лавров покорителей Кавказа и даже не удостоились у фюрера аудиенции. На переименование Эльбруса в пик своего имени Гитлер так и не повёлся.
Всеобщая усталость и разочарование царили даже среди младших чинов «барсов». Русскую «Землянку», как на Центральном фронте, здесь немцы не пели, но зато у них была собственная ПОГРЕБАЛЬНАЯ ПЕСНЯ альпийских стрелков вермахта. Она так и называлась «Лишь смерть со всех сторон» (текст найден у погибшего эдельвейсовца Гейнца Штейнаха: «Сулили перед походом - //Нам фрукты, отдых, сон… //Пришли. И что находим? //Лишь смерть со всех сторон».)
[18] (Битва за Кавказ в документах и материалах… с. 310.)
Источник: https://xn--80aacco7a1al3a7bs7e.xn--p1ai/Edelveis/rev40.html © РевущаяБочка.РФ
Источник: https://xn--80aacco7a1al3a7bs7e.xn--p1ai/Edelveis/rev39.html © РевущаяБочка.РФ