Приходилось ли вам когда-то обращаться в мастерскую по ремонту обуви? Полагаю, да, и наверняка неоднократно. В преддверии Международного дня сапожника, который отмечается 26 ноября, я поговорила с преподавателем по ремонту обуви Волоколамского ЦРС ВОС, а также двумя мастерами, некогда прошедшими обучение по данной программе, и узнала, как сложилась их дальнейшая трудовая деятельность. В конце материала вас ждут советы специалистов по правильному выбору обуви и уходу за ней.
Не женское это дело?
Обувному делу, как и другим профессиям, в Волоколамске обучают на протяжении 5-ти месяцев. Еженедельно группа из 4-х человек проводит в классе порядка 26-ти учебных часов. За это время прилежные слушатели могут научиться выравнивать и подклеивать подошву, ставить заплатки и набойки, приклеивать подмётки, прошивать обувь, менять молнии и собачки, шить тапочки и т. д. Всему этому строгий, но справедливый преподаватель Надежда Николаевна Симакова учит инвалидов по зрению уже 15 лет:
«По образованию я — учитель географии, работала и в школе, и в детском саду, а потом, так получилось, устроилась в ЦРС. Сначала была воспитателем, а когда по состоянию здоровья уволилась преподаватель по ремонту обуви, на эту должность утвердили меня. Азам и тонкостям профессии я обучалась в обычной мастерской, по знакомству, потому что в большинстве колледжей сейчас учат только пошиву, а это совсем иное направление, прежде всего, это работа на производстве. Ремесло же сапожника, как правило, передаётся из поколения в поколение: от отца к сыну, от деда к внуку. Вообще, ремонт обуви — очень тонкая и творческая работа, требующая от мастера таких качеств как ответственность, усидчивость, терпеливость, находчивость, хорошее осязание и воображение, ну и, конечно же, высокий профессионализм, понимание того, что ты делаешь.
Кто-то, конечно, приезжает просто отдохнуть от дома, познакомиться, пообщаться, а уже в последнюю очередь поучиться, получится так получится. Кто-то вроде и загорелся, но при первых же неудачах потух, а есть ребята настолько креативные, любопытные и целеустремлённые, что я порой искренне поражаюсь их способностям: они сверлят, прикручивают, прибивают, красят, замазывают… Кто-то, признаюсь честно, даже превзошёл меня в мастерстве. Но таких, конечно, единицы. Кстати, вопреки сложившемуся стереотипу, девушки и женщины тоже весьма успешно учатся по данному направлению. Безусловно, кто-то схватывает знания налету, а кому-то требуется чуть больше времени, но если человек действительно хочет овладеть этой профессией, то даже тотально незрячий, я в этом давно убедилась, может освоить как минимум элементарный ремонт. Некоторые мои ученики, имея лишь светоощущение или не видя вообще ничего, работали и с дрелью, и с наждаком, и с тисками, и со свёрлами. И получалось у них очень даже прилично. Естественно, к станкам я допускаю лишь тех, в ком по-настоящему уверена, и только после чёткого инструктажа по технике безопасности».
В качестве рабочего материала, как правило, выступает старая или вышедшая из моды обувь сотрудников центра и их домочадцев, а если есть необходимость, ученик может отремонтировать и собственную пару туфель, сапог или ботинок.
«Чтобы обеспечить ребят учебным пособием, я специально порчу обувь под конкретную тему, например, срезаю подошву ножом, как будто она стёрлась, стопталась, словом, делаю вид ношеной обуви, — продолжает Надежда Николаевна. — Их задача — выровнять повреждённое место, нарастив его резиной. Точно так же поступаю с набойками и показываю, как правильно, красиво и аккуратно поставить новые. Иногда порчу учебные образцы настолько сильно, что самой страшно, но в большинстве своём ребята справляются. Я шучу, что даже если завод - изготовитель не предусматривал ремонт, мы всё равно его сделаем! Главное — всегда помнить золотое правило сапожника: после ремонта пара должна выглядеть как новая, а уж какими методами мастер будет этого добиваться, как говорится, его дело.
И хотя за столько лет работы с инвалидами по зрению я опытным путём выявила наиболее удобные для них методики, некоторые говорят: «А я попробую вот так!» Ради Бога, я никогда не запрещаю придумывать свои способы, лишь бы человеку было комфортно работать, и результат соответствовал. Если будет получаться не так быстро, как хотелось бы, поищем пути усовершенствования этой техники, забракует обувь — будем вместе думать, как из этого положения выйти. В таких случаях я никогда не говорю: «Исправляй вот так и никак иначе», наоборот, подталкиваю к самостоятельному решения проблемы, поощряю креативность, ведь пока все сидят со мной в кабинете, я могу дать пошаговый алгоритм действий, но толку от этого будет мало, потому что когда они вернутся домой, там подсказать будет уже некому. А настоящий мастер должен уметь быстро и без паники находить выход из любой внештатной ситуации, придумывать, экспериментировать. По себе знаю, что когда ты доходишь до чего-то своим умом, результат лучше врезается в память, поэтому я предпочитаю быть наставником, нежели диктатором.
Никаких учебников по ремонту обуви, к сожалению, не существует. По-моему, была какая-то книга ещё 50-ых годов, но у нас её нет. Как-то я начала делать альбом с фотографиями и описанием к ним, а потом поняла, что финансирования на его тиражирование не найти, так что проблема отпала сама собой».
На мой вопрос «Трудно ли работать с незрячими?» Надежда Николаевна без раздумий отвечает:
«Мне — нет, хотя иногда встречаются люди очень тяжёлые. Возможно, секрет в том, что ученики подбадривают меня своей любознательностью, а, быть может, всё дело в практичности профессии: я просто знаю, что приобретённые навыки им всегда в жизни пригодятся. Если раньше меня что-то и смущало, пугало, то теперь, когда я привыкла к этой системе координат, я говорю: «Посмотри, как надо сделать» и нисколько не сомневаюсь, что ученик пощупает, всё поймёт и повторит как следует.
Бывает, что до конца слушатели с чем-то не справляются. В таких случаях я всегда говорю: « Главное, вы знаете, как должно выглядеть хорошее отремонтированное изделие, а уж практиковаться будете дома.». Я, в свою очередь, готова оказать любую посильную помощь: придумать какое-то приспособление, облегчающее работу, подобрать инструменты, прислать по почте материалы и т. д.
Инструментов, в принципе, нужно не так уж и много. Ножницы, молоток и гвозди найдутся практически в каждом доме. Под лапу, необходимую для ремонта набоек, можно и обычную палку приспособить. Что касается ножа, то неподалёку всегда найдётся умелец, который может сделать его из обычного кухонного. Иглы продаются во всех специализированных магазинах. А вот хороший крючок сложно найти, и самому изготовить тоже проблематично. Но наши выпускники знают, что дважды в год, примерно за месяц до окончания учёбы, я со своими подопечными еду на базу, провожу для них экскурсию, знакомлю с ассортиментом. Мы сразу закупаем основные материалы и инструменты, которых вполне хватит на первое время, а дальше, как я говорю, почта работает: куплю, перешлю».
Надежда Симакова признаётся, что поначалу многих смущает женщина-преподаватель, некоторые даже ведут себя несколько агрессивно и вызывающе, однако в итоге ей удаётся наладить контакт практически со всеми учащимися, а с кем-то и вовсе завести многолетнюю дружбу:
«Приятно, когда ученики звонят, пишут, поздравляют с праздниками, делятся своими достижениями! Конечно, редко кому удаётся открыть своё дело или устроиться в мастерскую, но даже если выпускники ремонтируют обувь для себя и близких, это уже очень здорово, да и просто выгодно. Как правило, они для этого и учатся, а если подворачивается случайный заработок, никогда от него не отказываются. Большие деньги этим ремеслом вряд ли заработаешь, поэтому многие ушли в другие профессии, к примеру, в массажисты.
Кроме того, сейчас срезан возраст абитуриентов.: для женщин – до 50, мужчин - до 55-ти лет. Я, конечно, возмущена этим, потому что мне самой 60, дети выросли, внуки тоже подросли, так что я — человек свободный, могу созидать, у меня есть на это много времени, и у самой воображение работает, и в интернете сейчас можно найти кучу интересных идей. А если бы мне отказали, сказав, что я уже старая и никому не нужна?
Вот и получается, что желающие-то вроде и есть, но с третьей группой у нас не учатся, 60-летних не берут, а у молодёжи свои дела и заботы: кто-то не может бросить работу на столь долгий срок — просто уволят и возьмут другого человека на это место, кто-то не может почти на полгода уехать из семьи, оставить детей, родителей и так далее. На данный момент у нас очередь порядка 20-ти человек, хотя бывало и в разы больше».
По окончании учебного курса выпускники сдают небольшой теоретический экзамен, где не только демонстрируют способность ориентироваться в современном многообразии материалов, умение различать их на ощупь и оценивать качество, но и подробно рассказывают об освоенных операциях, подтверждая свою квалификацию образцами нескольких пар обуви, отремонтированных ими под контролем преподавателя:
«Сейчас бытует мнение, что купить новую обувь проще, чем отремонтировать старую. Я с этим категорически не согласна, потому что хорошая обувь стоит достаточно дорого. Ещё одно распространённое заблуждение заключается в том, что в наше время никто не будет носить обувь с заплатками. Лично ко мне с такой просьбой обращаются довольно часто, в том числе люди обеспеченные. Например, приносят кожаную обувь, в целом, она в отличном состоянии, но где-то есть небольшая трещинка. Для таких случаев у нас есть так называемые заплатки-невидимки, которые ставятся изнутри, и клиенты очень довольны результатом. Так что, думаю, в кризис сапожники без работы не сидят».
Но насколько актуально обучение незрячих и слабовидящих этой профессии?
«Безусловно, у зрячих, есть этот психологический барьер: мало ли что слепой мастер с обувью сделает! Многие знакомые до сих пор меня спрашивают: «А что, слепые могут обувь ремонтировать?», на что я отвечаю: «Могут, и порой ещё лучше зрячих!» Допустим, чёрное на чёрном зрячие видят плохо, поэтому визуально могут пропустить какой-то изъян, а инвалид по зрению без труда обнаруживает его пальцами. Я считаю, что если человек ответственный и достаточно настойчивый, если у него действительно есть к этому способности, рано или поздно он докажет свою состоятельность», — подытоживает Надежда Николаевна.
Не лыком шит
Алексей Шилин из города Невель Псковской области — один из тех выпускников, которыми преподавательница Волоколамского ЦРС Надежда Николаевна по-настоящему гордится. Болезнь глаз начала проявляться у Лёши с 5-ти лет, зрение потихонечку падало, но, окончив обычную среднеобразовательную школу, молодой человек устроился разнорабочим на обувную фабрику, а, постепенно освоив все операции, со временем стал резервным. Спасало то, что освещение на конвейере было хорошим, однако зрение продолжало снижаться, и Алексею пришлось уволиться. В 2005 году, побывав на социальной реабилитации в Волоколамском ЦРС и посещая кружок по ремонту обуви, он захотел вернуться сюда на профподготовку. И ему повезло! По «горящей путёвке» Лёша вновь оказался в любимой мастерской, но уже как полноправный ученик:
«Путёвки я мог бы ждать лет 10, учитывая, что передо мной в очереди было то ли 60, то ли 80 человек, но кто-то не приехал, и мне посчастливилось занять его место. Пока я проходил медкомиссию, в центре уже начались уроки, но программу я нагнал быстро, да и благодаря кружку у меня уже были кое-какие навыки. Я хотел больше практиковаться, поэтому почти всё внеурочное время проводил в кабинете и занимался самостоятельно. Весь вечер что-то мастерил, экспериментировал, изобретал, а утром консультировался с преподавателем и просил дать мне работу посложнее».
По возвращении домой Алексей попытался устроиться в единственную в городе мастерскую, но хозяева-армяне, не признав в нём «своего», ответили категорическим отказом:
«В принципе, чтобы ремонтировать обувь для себя и своего окружения, программы Волоколамского центра вполне достаточно, но я, конечно, хотел большего! Задумывал даже открыть свой ларёк, но понял, что финансово не потяну, а местные власти помещение не давали, по каким бы инстанциям я ни ходил. Правда, мне ничего не обещали, но и не отказывали — просто спускали всё на тормоза. Тогда я стал снимать помещение у друга, потому что дома можно обувь подшить, но более серьёзным ремонтом в квартире заниматься нельзя из-за тяжёлого запаха клея, резины и кожи. На тот момент у меня уже сформировалась небольшая база клиентов, в основном, состоящая из маминых коллег, Материалов, привезённых ещё из Москвы, было предостаточно, но заказов всё-таки не хватало, а дать объявление я не мог, так как работал нелегально».
В 2010-ом году в Невеле открылась ещё одна мастерская, куда Алексей пытался устроиться несколько раз. Примерно через полгода, после основательного «штурма» руководства его, наконец-то, приняли:
«Сначала меня трудоустроили официально, Евгений — мой хозяин и он же мастер — не понимал, что такое плохое зрение, ну в очках человек и ладно, работу он распределял поровну, в независимости от сложности, а потом увидел, что мне тяжело. Через год-полтора из-за огромной нагрузки у меня покраснели глаза — полопались сосуды, офтальмолог настаивала на том, чтобы я бросал работу, иначе окончательно потеряю зрение, но, посоветовавшись с Женей, мы нашли наиболее оптимальный выход. Официально я уволился, но, когда работы много, я прихожу и помогаю ему».
Помимо ремонта, слабовидящий невельчанин осуществляет и приём обуви: заполняет квитанции, ведёт журнал и принимает оплату. Специально для Алексея начальник усилил подсветку над столом и создал ему все необходимые условия для комфортного труда. За годы, проведённые в мастерской, Алексей освоил практически все виды операций, так что напарник спокойно оставляет его за главного, даже если ему нужно отлучиться на несколько дней:
«Когда мы работаем вдвоём, я беру на себя грубую работу, скажем, выпарываю молнию, а Женя уже вшивает новую на машинке, потому что если это буду делать я, то моментально посажу зрение. А когда остаюсь один, приходится самому и более тонкую работу выполнять, ведь если я людям скажу, что мы это не делаем, к нам просто ходить перестанут. Набойки на станке вытачивать, конечно, тоже тяжеловато, но несколько пар за смену сделать могу. Бывает, где-то и каблучок зацеплю — ничего страшного, подкрашу. Ведь если ты — профессионал, и вдруг обувь испортил, ты должен всё исправить так, чтобы человек вообще ничего не заметил. У меня первая группа инвалидности, и без очков я ничего не вижу, но клиентам я об этом не говорю, чтобы их не испугать и не потерять заказы».
Раскрыл Алексей и некоторые профессиональные секреты:
«Летом мы, как правило, сидим без работы, так как все ходят в резиновых тапочках. Сезон начинается осенью и зимой, когда на дорогах лужи, снежная каша и реагенты, так что мы ждём плохой погоды, ну и, конечно, стараемся отыскать у обуви побольше «болячек». Обращаются ко мне и в частном порядке: в таком случае я ставлю более дорогие и качественные материалы, которые в мастерской нам использовать невыгодно, иначе люди подолгу не будут обращаться за ремонтом. Сейчас работы нам хватает на двоих, но недавно мне предложили стать председателем Невельской МО ВОС, и я согласился, потому что зрение ухудшается, и лишние нагрузки ему ни к чему. А пока у меня есть хоть какой-то остаток, вслепую я работать не могу, думаю, большинство слабовидящих меня поймут».
Алексей признаётся, что несмотря на вступление в новую должность, продолжает понемногу подрабатывать в мастерской. Не ради денег, а исключительно ради души:
«Лично для меня сапожник — это круто! Наверное, даже не будь я инвалидом по зрению, меня всё равно тянуло бы в эту сферу. Кто-то любит работать с деревом, кто-то — с машинами, а я обожаю запах резины. Тем более, я всегда понимал, что профессия эта востребована, особенно сейчас, когда люди живут отнюдь не богато. Вот пошив обуви мне почему-то не интересен, я могу сшить тапочки, но мне проще купить их на рынке за 100 рублей, как следует прошить, и тогда они долго носятся. А вообще, я убедился, что главное в любом деле — желание. Если оно есть, ты всего добьёшься несмотря ни на что!»
Сапожник без… работы
Всеволод Забродский из Миасса, четыре года назад проходивший обучение по тому же направлению в Бийском филиале ЦРС, напротив, считает, что профессия себя изживает:
«Я размещал объявления и в социальных сетях, и в газете, ко мне обращались в том числе и зрячие клиенты, но в последнее время в месяц бывает не больше 3-х заказов, поэтому для меня это подработка и не более того. Впрочем, многое зависит от места жительства и развитости его инфраструктуры. На мой взгляд, сапожнику самое раздолье в деревне. У нас в Миассе есть район, который по сути своей похож на деревню, и там, по словам моих знакомых, работа находится всегда, а в моём районе открывать мастерскую не очень выгодно. К тому же, сначала придётся вложить в это дело кругленькую сумму, ведь помимо закупки материалов и инструментов, среди которых обязательно должен быть хотя бы маленький наждачный станок, необходимо платить и за аренду помещения, а клиентура при этом ещё не наработана».
Интересуюсь у Всеволода, достаточно ли ему было знаний, приобретённых за время обучения:
«Чтобы освоить профессию от А до Я, времени, конечно, мало, но программа и рассчитана на то, чтобы заложить базу, которой будет достаточно для дальнейшего самообразования. Я вообще проучился только полсрока, а уже дома читал статьи в интернете, слушал видеоролики, общался с сапожниками на профессиональных форумах и нарабатывал опыт методом проб и ошибок, благо старой ненужной обуви под рукой было много. Самое простое для меня — заменить замок. Если никаких дополнительных трудностей не возникает, уходит на это около часа. Дольше всего вожусь с набойками, так как выточить их крайне трудно.
Слабовидящему мастеру, безусловно, проще, чем незрячему, но, будучи тотальником, убедился, что можно приспособиться делать всё и вслепую, просто нужно знать некоторые секреты. Иногда приходится выдумывать дополнительные приспособления, например, для того, чтобы швы были ровными. Те же крючки для прошивки обуви достать весьма проблематично — ими мало кто пользуется, хотя качество шва гораздо выше, чем у машинки. Смастерить их можно из обычной проволоки, но это очень сложно, поэтому далеко не каждый возьмётся. Трудно отыскать и сапожную лапу — проще заказать её на каком-нибудь заводе, ну и за материалами зачастую приходится ездить в другой город».
По мнению Всеволода, в предвзятом отношении клиентов к слепым мастерам есть немалая вина самих незрячих:
«Во-первых, большинство инвалидов по зрению дистанцируется и закрывается в своём «беспросветном» законсервированном мирке, и общество, если и подозревает об их существовании, то об их повседневной жизни не имеет абсолютно никакого представления! Я не раз сталкивался с ситуациями, когда люди были шокированы тем, что мы сами в состоянии приготовить себе пищу, убраться в доме, постирать белье и т. п. Во-вторых, некоторые считают, что если они не видят, то им позволительно выполнять работу не на все 100%, и это их величайшее заблуждение!» — резюмирует юноша.
СОВЕТЫ ОТ ЗНАТОКОВ
Подёргайте за мех меховой подкладки
Отправляться в обувной магазин желательно во второй половине дня, так как к вечеру ноги немного отекают, а стопы слегка удлиняются. Не удивляйтесь, но у многих людей стопы по длине разные, поэтому при покупке ориентируйтесь на ту, что чуточку длиннее. При примерке всегда надевайте оба ботинка и обязательно пройдитесь по примерочной зоне: во время ходьбы вы должны слегка чувствовать пальцами носок обуви, но не упираться в него. Тесная обувь может вызвать нарушение кровообращения, врастание ногтей или искривление пальцев, свободная же провоцирует мозоли и сильное напряжение мышц. Натуральная кожа, как правило, растягивается на 2-3 мм через десять дней носки, и всё же рассчитывать на это не стоит. Выбирайте модели, которые идеально подходят вам по размеру — плотно облегают ногу, но не сдавливают ее. Если уже имеются болезненные участки, например, косточки у большого пальца, покупайте обувь на полразмера или на размер больше.
Эксперты советуют приобретать обувь только из натуральных материалов: кожи, нубука, замши или текстиля. На внешней стороне не должно быть складок, трещин и пятен, внутренняя поверхность - в идеале мягкая и гладкая, без выступов и зазубрин, способных натереть ноги при ходьбе. Предпочтительно наличие супинатора, а также стелек из натуральных дышащих материалов, что особенно важно для детской обуви. В крайнем случае, стельки можно заменить. Внимательно прощупайте швы: у качественной обуви они ровные, с аккуратными стежками одинаковой длины. Если где-то торчит ниточка, вероятнее всего, перед вами проклеенная обувь с имитацией шва. При наличии в обуви меховой подкладки легонько подёргайте за мех и убедитесь, что на пальцах не осталось шерстинок. Почувствовав неприятный химический запах, лучше откажитесь от приглянувшейся пары. Отдавайте предпочтение гибкой подошве, за исключением моделей на платформе и танкетке. У зимней обуви она должна быть достаточно толстой, со специальным протектором, препятствующим скольжению, у весенне-осенней и летней также не слишком тонкой, иначе стопа будет чувствовать каждую неровность и даже мелкие камешки. Каблуки советуем выбирать широкие и не слишком высокие. При покупке учтите, что каблуки с обтяжкой довольно быстро обдираются, а ремонт стоит недёшево, поэтому более бюджетный вариант — пластмассовый каблук, который можно подкрасить даже в домашних условиях, однако набойка должна быть резиновой, а не пластиковой. Платформу также стоит выбирать широкую и более устойчивую. Хорошо, если молния вшита не очень близко к подошве, иначе даже неглубокая лужа чревата неприятностями для ваших ног.
Не стирайте обувь в стиральной машине
Приходя с улицы, старайтесь сразу же протереть обувь влажной тряпкой, пока грязь и пыль не успели засохнуть на поверхности. Соляные разводы от антигололёдных реагентов можно смыть тёплой водой или слабым раствором уксуса. Если вы промочили ноги, ни в коем случае не ставьте обувь на батарею: как и частое использование специальных сушилок, рано или поздно это приведет к деформации и трещинам. Лучше хорошенько набейте обувь газетами и дождитесь, пока она просохнет естественным путём. При сильном «подтоплении» периодически меняйте газету. Зимой, весной и осенью кожаные сапоги и ботинки необходимо смазывать качественным водостойким кремом перед каждой ноской. В сухую погоду эту процедуру достаточно проводить раз-два в неделю. Желательно, если это будет воск соответствующего цвета. Втирать крем в тщательно просушенную обувь следует круговыми движениями посредством губки, щётки или мягкой тряпочки. Если кожа немного затвердела, сразу после высыхания смажьте её касторовым маслом или вазелином, а через несколько часов нанесите крем. Когда он хорошенько впитается, ради придания блеска можно дополнительно отполировать обувь щёткой из натурального ворса и специальной тканью, которые продаются в любом обувном магазине. Нельзя часто использовать губки, пропитанные защитным составом: они хороши лишь как временное средство: пришёл на работу — стёр грязь. Замшу и нубук также рекомендуется чистить в исключительно сухом состоянии с помощью специальных железных или прорезиненных щёток, аэрозолей, пропиток и кремов, предназначенных именно для этих материалов. Никогда не стирайте обувь в стиральной машине и не мойте под проточной водой. Единственное, что нуждается в периодической стирке — это стельки. Не будет лишней и регулярная обработка внутренней поверхности каким-либо дезинфицирующим средством. Хранить обувь рекомендуется в специальных хлопковых мешках, деревянных ящиках или обычных картонных коробках, в хорошо проветриваемых местах, недоступных для солнечных лучей и влаги. Идеально, если для этих целей в вашем доме есть специальный шкафчик. Сапоги с длинными голенищами лучше всего подвешивать на прищепки, в остальную же обувь вставлять деревянные, пластиковые или поролоновые формодержатели. Перед тем, как убрать обувь до востребования, не забудьте как следует помыть и почистить её. Носите обувь с удовольствием!
Журнал «Наша жизнь» №1 2019