Первый осенний дождь всё усиливался. Капли воды с огромной скоростью влетали в стекла окон, разбиваясь и разлетаясь в стороны. Закрытое мрачными тучами солнце постепенно приближалось к линии горизонта, возвещая о наступлении вечера. Немногочисленные прохожие, торопившиеся скорее оказаться в своих теплых домах после утомительного рабочего дня, тщетно пытались прятаться от ливня под зонтами, то и дело сносившимися сильным ветром.
Он уже несколько минут любовался этой картиной, не отводя взгляда. Его, сидящего за столиком в небольшом кафе, отделяло от непогоды прочное стекло. Он водил указательным пальцем по краю чашки с остывшим кофе, почти не тронутым. В его пустом взгляде чувствовалась усталость. Молодая студентка-официантка в который раз замедлялась, проходя мимо своего клиента, столько времени сидевшего в одиночестве.
Со стороны казалось, что он ждет кого-то. Что с минуты на минуту в дверях небольшого кафе появится молодая девушка, возможно промокшая от дождя, но последнее обстоятельство никак не сможет померкнуть её красоту. Обведя взглядом зал, она увидит самого дорогого в её жизни человека, улыбнется, помашет ему своей рукой и с радостью направится в его сторону. Он поднимется со своего места, аккуратно снимет с неё промокшее пальто, обнимет и поцелует её, и они заведут бессмысленную беседу о том, чем запомнился для них уходящий день.
Но шло время, а и без того оказавшееся этим вечером практически без посетителей кафе лишь пустело. Шло время, но в дверях не появлялась красивая девушка, промокшая под дождем, спешившая на свидание со своим любимым.
За весь вечер он проронил лишь одно слово, заказывая кофе. Лишь раз улыбнулся девушке, принесшей напиток. Ему не хотелось думать о чем-то, сосредотачивать свои мысли – в конце концов, не для этого он оказался здесь. По правде говоря, он и сам не знал, для чего он оказался здесь, но явно не для этого. Что-то занесло его сюда, что-то подсказало ему оказаться сегодня в этом месте.
Наконец, он отвлекся от бессмысленного лицезрения непогоды. Пить остывший кофе совершенно не хотелось, и он отодвинул чашку от себя. Ехать домой, чтобы лечь в кровать и запустить в который уже раз заново бессмысленный процесс, повторяющийся из дня в день и называемый ячейкой нашей жизни, смысла он не видел. Пустая одинокая квартира, надоевшая до тошноты монотонная работа, четыре станции метро до неё и четыре – на обратном пути – как он всё это ненавидел. Всю эту монотонность, всю эту однообразность.
Каждый раз, когда ему в голову приходили подобные мысли, он неизменно повторял себе, клялся, что завтра всё изменится. Что он изменит свою жизнь, которую он давно уже и не считал жизнью в полном смысле этого слова. Скорее это можно было назвать существованием. Ведь это так легко! Бросить всё – благо, его в принципе ничего и не держит, ему, по сути, и дорожить-то не чем, – и начать всё заново. Начать заново, учтя ошибки своего прошлого. Не повторяя их. Но сохранив в своей памяти лишь их. Забыть обо всем, что было в прошлой жизни.
Но каждый раз, просыпаясь утром, он понимал, что этого не будет. Что у него нет сил для этого, что у него нет воли, нужной для такого решения. И каждый раз всё начиналось по новой. Каждый новый день не приносил ему ничего, кроме страданий. Боли от бессмысленности происходящего. Боли от собственного бессилия.
Он ненавидел себя за это…
Нет, сегодня всё будет иначе! Этот вечер станет другим. Если уж он не может послать к черту весь этот мир, нужно сделать хотя бы шаг против системы. Хотя бы на один вечер отказаться от следования сложившемуся порядку, там им ненавидимому.
Сегодня он будет другим. Сегодня он скинет эти оковы, так незаметно опутавшие его, проснется от долгого сна, в который он так незаметно для него опустился столько лет назад…
Он ударил себя ладонью по груди, будто дав себе тем самым сигнал к действию, хотя невольно привлек к себе при этом внимание окружающих. За окном сверкнула молния, следом за которой как верный спутник послышался гром. Природа явно не хотела смилостивиться над людьми, оказавшимися в этот вечер на улице.
Осталось решить, что же станет отправной точкой. Что будет катализатором. Что, наконец, заставит его действовать.
Он вновь посмотрел на улицу. Если уж природа не хочет сегодня усмирять свой гнев, обрушенный на людей, если уж сотням прохожих не повезло испытать всю её грозную мощь, то может быть хоть на его стороне сегодня будет удача?
И он сделал то, чего сам не ожидал от себя.
Он прошептал "ну, помогите мне".
Он, ни разу в жизни не молившийся, не обращавшийся к высшим силам, да и вообще когда-то раз и навсегда убедивший себя в неверии во всё это… он не знал, зачем он это сделал. Почему он обратился за помощью именно сейчас.
Но он заставил себя ещё раз прошептать: "ну же, помогите!"
Он успокаивал взбунтовавшуюся против этого часть своего сознания, пытаясь убедить себя, что это всего лишь способ придать уверенности себе, что это ничего не значит. Это внутреннее противоречие вызвало у него улыбку.
Он ударил кулаком о ладонь и вздохнул. В нескольких метрах от дверей кафе стояла его припаркованная и, наверное, испытывавшая мало удовольствия от нахождения под сплошной стеной дождя машина. Он уже потянулся за лежавшим в кармане его пиджака бумажником, чтобы достать оттуда купюру, номиналом порядком превышающую стоимость заказанного им кофе, положить её на столик и, склонив голову, словно тем самым сдавшись, уйти.
Но он вновь взглянул на улицу. Не важно, зачем он это сделал. Хотел проверить, не прекратился ли дождь, или просто от привычки – не важно. Он и сам не знал этого.
Но что-то заставило его не отводить глаз. Он смотрел на улицу, как завороженный, не понимая, что так привлекло его внимание. Сильный ветер упорно продолжал бросать на стекло капли дождя, склонять ветви деревьев, и, казалось, окончательно разогнал всех прохожих. Но…
Из-за угла здания через дорогу вынырнула женская фигура. Девушка бежала, натянув плащ на голову, и, казалось, с трудом разбирая в такой ситуации дорогу.
Именно она привлекла его внимание. Именно её появление каким-то образом он почувствовал, он ждал, глядя в окно. И единственной его мыслью сейчас было – лишь бы она направлялась сюда. В это маленькое безвестное кафе. Пусть на минуту, просто отдохнуть и чуть переждать плохую погоду. Не важно. Пусть она даже не обратит на него никакого внимания. Пусть у него даже не хватит сил заговорить с ней. Не важно. Всё не важно.
Ему казалось, что он был готов отдать за это всё, что угодно. Пожертвовать чем угодно, лишь бы увидеть её. Лишь бы взглянуть на её лицо, посмотреть ей в глаза.
Почему она, девушка, которую он никогда в своей жизни не видел, стала в одночасье так дорога ему, так близка? Он не знал ответа на этот вопрос, да и не хотел думать об этом. Быть может, всё проще, и она лишь была той, горевшей где-то вдалеке слабым, еле видимым огоньком надеждой, которую он так хотел поймать, взять в свои руки.
Но кто-то свыше сегодня явно был на его стороне. Перебежав по постепенно превращавшейся в сплошную огромную реку проезжей части дорогу, девушка добежала до дверей кафе. Оказавшись под козырьком, впрочем, мало защищавшим от непогоды, она, насколько это было возможно, стряхнула с себя капли дождя.
Словно боясь, что ливень проберется за ней и внутрь, она выбрала самый дальний от входа столик. Она бережно повесила свой промокший плащ на вешалку, после чего, дрожа от создаваемого мокрой одеждой чувства холода, видимо, больше для того, чтобы отвлечься от происходящего на улице, взяла в руки меню.
Спустя какое-то время молодая официантка уже несла за её столик горячий кофе. Девушка положила ладони на чашку, согреваясь исходящим от напитка паром.
Вряд ли кто-то ещё из оказавшихся в этот дождливый вечер в этом полупустом кафе немногочисленных гостей обратил внимание на появление нового посетителя. Мы всегда обособляемся от того, что нас не касается или с чем мы не хотим сталкиваться.
Но он чувствовал, что эта девушка появилась сегодня здесь неспроста. Неспроста зашла именно в это кафе, неспроста не пробежала мимо. И вовсе не дождь заставил её сделать это.
Но подойти он не решался. Не решался заговорить с ней. Он сотни раз знакомился подобным образом, но сейчас отчего-то боялся. Зная, что должен был подойти к ней. Зная, что никогда не простит себе, если не сделает этого.
Он даже пару раз поднимался со своего места, но постоянно усаживался обратно, не в силах сделать и шага. Заметившая эту картину официантка улыбнулась ему, видимо, поняв, в чем дело.
_________________________________________________________________________________________
Они направились в разные стороны, не оборачиваясь друг к другу; по крайней мере, так думала она, так думал он, нехотя бредя в сторону своего дома. Они расходились навсегда. Они расходились, зная, что больше не встретятся. В этот вечер они жалели об этом. Жалели, зная, что пройдет неделя, две, месяц, и из их памяти навсегда выпадет этот эпизод их жизни, вытесненный повседневной рутиной. Никому не нужной информацией, не позволяющей сохранить те немногие приятные моменты, что дарит нам судьба.
Больше всего в жизни они сейчас хотели обернуться, вернуться друг к другу и хотя бы обменяться номерами телефонов. Но ни она, ни он так и не сделали этого шага. Что-то мешало им.
А может, это было им и не нужно. Возможно, их устраивало это. Возможно, им и нужно было такое знакомство, знакомство ради потребности человека в общении, в таком общении – ничего не обозначающем, ни к чему не обязывающем. Таком, которого нам порой так и не хватает.
А может они просто прочитали последнее в глазах друг друга. Убедили себя в этом. Убедили себя в том, что будет лучше уступить. Не портить впечатления от вечера. Да, так будет лучше.
Они всё дальше удалялись друг от друга, чтобы окончательно скрыться за поворотом и навсегда исчезнуть из жизни друг друга. Чтобы никогда больше не вторгнуться подобным образом в размеренную жизнь друг друга.
Чтобы упустить предоставленный им судьбой шанс всё изменить. Чтобы вернуться к своей прежней жизни, размеренной, но ставшей ввиду именно этого такой ненавистной.
Но они не могли ничего сделать. Или, по крайней мере, у них не было сил что-либо изменить. Не было воли, решимости, чего-то другого, атрофировавшегося под воздействием тихой, стабильной жизни.
Пусть они будут жалеть об этом, пусть эта упущенная возможность станет лишь одной из многих, что подбрасывает нам судьба. Станет в один ряд с многими другими.
Но они не могли ничего сделать.