У английского поэта и прозаика Кингсли Эмиса есть знаменитое эссе 1971 года о похмелье. Он рассуждал о физических и душевных недомоганиях, которые преследуют выпившего человека уже на следующий день. В наше время почти все средства массовой информации под Новый год начинают говорить и писать об эффективности тех или иных способов борьбы с похмельем. У каждой эпохи есть свое любимое лекарство: древнеримский писатель Плиний Старший предпочитал сырые яйца совы с вином, а Шекспир спасался «маленьким элем» (столовое пиво с небольшим содержанием алкоголя), который оставался популярным еще и в XIX веке. Начало XX века стало золотой эпохой похмельных коктейлей, таких как «Кровавая Мэри» и «Устрица прерии», но также был популярен и «Алка-Зельтцер». Сам Кингсли Эмис рекомендовал «Польского бизона» — водка, смешанная с горячей мясной пастой.
Исследованием похмелья были увлечены медики и психологи. Они изучали связь между тяжестью похмелья и расстройствами, эффективностью лекарств и этическими последствиями лекарственного лечения. Но есть плохая новость: если вы чувствуете себя плохо после веселой ночи, то единственное средство, гарантированно облегчающее симптомы — это время.
Физическое недомогание невозможно игнорировать во время похмелья, поэтому разработаны медикаменты, помогающие снять головную боль, тошноту и слабость. Но Кингсли Эмис правильно подметил: нет волшебной таблетки от чувства омерзения к себе и ко всему миру. С похмельем приобретается и тягостный эмоциональный багаж: вина, стыд, жалость.
Наука может объяснить, почему люди чувствуют себя больными после пьянства: обезвоживание, сокращение кровеносных сосудов, вызывающее головные боли и накопление ацетальдегида. Но ведь когда похмелье берет верх, имеются в виду не только физические симптомы. Для описания эмоционального состояния необходимо обратиться к литературе и искусству в целом. Литература — это не только чувства, но и выражение индивидуальных и культурных ценностей.
Похмельная литература
Шотландский поэт Роберт Бернс в послании Марии Ридделл 1791 года приносит свои извинения за нежелательное сексуальное давление в сторону своей невестки: «Я пишу вам из областей ада, среди ужасов проклятых». Потом оплакивает свою ноющую голову, откинутую на подушку пронизывающего шипа, а также упоминает «адского мучителя» — воспоминание.
Это все риторика кающегося, напоминающая, что Бернс жил в очень нравственной пресвитерианской Шотландии. Головные боли и обезвоживание — просто расплата за его неосторожность в количестве выпитого алкоголя, а письмо — извинение за греховность. Стыд является достаточно мощной культурной силой. И если есть лекарство, то его можно найти только в прощении.
Похмелье часто раскрывает личные и социальные ценности, которые заставляют людей чувствовать себя плохо. Другими словами, похмелье — это одновременно физический и культурный сдерживающий фактор. Вина и стыд — это не просто нервные рефлексы, а часть надстройки ценностей.
Мужчины и женщины
Наука утверждает, что тяжесть похмелья отличается у мужчин и женщин, так как зависит от обмена веществ и массы тела. Но так ли это? Может, это обусловлено социокультурным фактором? Стоит сравнить похмелье журналиста-алкоголика Питера Фаллоу в книге «Костры амбиций» Тома Вулфа и страдания Бриджит Джонс из серии романов английской писательницы Хелен Филдинг.
Во время похмелья Фаллоу ищет покаяния с помощью интенсивных упражнений: «Никогда больше. Сегодня вечером он начнет заниматься спортом. Или завтра, но в любом случае начнет». Вулф дает понять, что похмельные опасения появляются не просто так, а проистекают из впечатления Фаллоу о том, что его репутация запятнана: «Заниматься он будет не каким-то там жалким бегом трусцой, который так обожают эти американцы, а чем-нибудь эдаким настоящим, основательным, чтоб выкладываться и в темпе… Английским спортом».
Бриджит Джонс во время похмелья сталкивается с низкой самооценкой. Ее заботы поверхностно напоминают беспокойство Фаллоу. Однако ее негативное представление о себе исходит из типичного давления, которое общество оказывает на женщин. Она вечно пытается похудеть, недовольна своей внешностью и озабочена проблемами в отношениях, ведь биологические часики тикают.
Семейные отношения
Влияние похмелья на семейную жизнь было одним из предметов исследований. В данном случае литература также указывает на культурные переменные. Жена, которая придирается к своему мужу за его пьяные выходки, — это картина, которая была актуальна еще в XVI веке. В наши дни, кстати, ничего не изменилось.
Однако Джордж Элиот в «Покаянии Джанет» показывает другую сторону семейных отношений. Героиня рассказа Джанет Демпстер терпит своего пьяного мужа, но вскоре начинает выпивать и сама из-за его выходок и оскорблений в ее адрес. Муж думает, что она пренебрегает работой по дому и постепенно теряет свою хорошую репутацию. Джанет испытывает сильный стыд во время похмелья, так как ее воспитание и ценности основаны на других стандартах. Она, конечно, попытается от него уйти, но вскоре снова вернется: у мистера Демпстера начнется белая горячка.
Культурное сопротивление
Вполне возможно игнорировать моральные терзания по поводу отсутствия заботы о себе, потерянного времени или смущения. Однако даже самые мятежные пьющие герои из мира литературы чувствуют неуверенность, упадок и стыд во время похмелья. Герой-повествователь Джон Селф (в романе Мартина Эмиса «Деньги»), Артур Ситон (в романе Алана Силлитоу «В субботу вечером, в воскресенье утром») и многие другие персонажи печально известны своими безрассудностью и неповиновением, когда пьяны. Девиз Ситона — «Не позволяйте ублюдкам растереть вас». Но похмелье в воскресенье утром сменяет пьяные субботние вечера, и он в конечном итоге соглашается на брак и постоянную работу.
Литература показывает, что похмелье редко является просто набором физических симптомов. В следующий Новый год, наряду с «Кровавой Мэри», возможно, стоит взять книгу. Не факт, что это заставит кого-то чувствовать себя лучше, но может помочь найти ответ на вопрос — почему выпивка оставляет такие последствия.
Автор: Александра Егорова