Вчера одна девочка напомнила мне наизабавнейшую историю в моей жизни, достойную затравки на курсах по ораторскому мастерству.
Весна шестнадцатого. Международный литературный конкурс. Смеркалось. Тревожно грызлись ногти.
Квартира моего бывшего мужчины.На мой старенький леново приходит смс весьма лестного содержания с предложением публичного зачитывания своих текстов утром следующего дня. Я весь вечер в радостном предвкушении репетировала и вычитывала текст, когда на огонек заскочил наш общий друг А. и поинтересовался, что же это такое я панически листаю.
Не без гордости сообщила вести прекрасные об утреннем выступлении. А. так воодушевился, что выдал: "не переживай, мы поедем тебя поддержать! Даже отвезем тебя туда". Пока я внутренне переживала атомный взрыв, формулируя тысяча и одну отмазку, способную отговорить моего мужчину и А. от этой затеи, они обо всем договорились.
Утро весны шестнадцатого. Мы едем в библиотеку читать мои тексты, а потом меня хоронить. Я конечно же провела большую работу по выбору материала, чтобы мой "лирический герой" не отсвечивал прямо в лицо моему "лирическому мужчине". Ох уж эти лирические герои...
Небольшой зал, писательская богема, два здоровых довольных лба на маленьких стульчиках в центре зала. Три текста, четыре, большой вдох и... тут организатор литературного действа говорит: "а прочтите вот это, мое любимое".
Великолепный план, надежный как швейцарские часы... И я читаю пятый текст, выключив свое стеснение к чертям, потому что текст про то, как я лазила через забор домой к своему "лирическому мужчине", пока он был в отъезде. А дальше, когда все посмеялись над веселым текстом, организатор спросил у этих выделяющихся товарищей, как им текст. Пока я пыталась ногой начертить руну вызова дьявола, чтобы он забрал меня в ад прямо из аудитории.
Что сказали А. и мой мужчина, я помню слабо. Ещё бы. Но молчание в машине на обратном пути было настолько неловким, что прервалось только тихим "мда" водителя. Я попросила высадить меня на остановке и поехала домой на автобусе.
В итоге спустя два дня я взяла гран-при и ещё три года публиковалась в альманахах. Спасибо, Геннадий Мартович, что я больше не боюсь публичных выступлений.