Шум возни над головой усилился. Сигурд решил было, что назойливый охранник все же достанет его, и уже приготовился получить очередную оплеуху. Но затем последовали сдавленные хрипы и все стихло. А в следующую секунду послышался знакомый голос.
— Тсс, Сигурд…? Эй, ты меня слышишь? Это я, Лукас!
Ворон не мог поверить своим глазам. Подсвеченный звездным небом, меж прутьев решетки, в яму заглядывал молодой послушник.
— Отойди, я сброшу нож.
Рядом с ногой вора в землю воткнулся отличный охотничий нож.
— Торопитесь, скоро рассветет! — следующий голос принадлежал не Лукасу. Но Сигурд готов был поклясться, что слышал уже этот тембр.
Разбираться кто это наверху с послушником не было времени, и вор принялся за веревку. Несколько раз Лукас поторапливал Ворона, но разрезать путы связанными руками за спиной не простая задача. И все же приложив невероятные усилия, выгибая кисти до боли, Сигурду удалось разрезать бечёвку. Когда послушник с незнакомцем поднимали решетку, Сигурд уже карабкался по стенам ямы, в кровь сдирая пальцы. На последних метрах его подхватили под руки и вытащили наружу.
Возле ямы лежали трупы недавних караульных.
— Это ты их что ли…? — отдышавшись, обратился вор к Лукасу.
— С ума что ли сошел, Боже избави! — отмахнулся послушник. — Благодари вот этого воина. Сначала он вызволил меня, а затем мы пришли за тобой.
— Нельзя задерживаться, — нервно проговорил незнакомец. — Следуйте за мной. Только прошу, как можно тише.
Сигурда и Лукаса не нужно было просить дважды. Стараясь не отставать от странного человека, беглецы рысцой пересекали ночной лагерь. Пришлось несколько раз останавливаться чтобы не наткнуться
на патруль.
— Вскоре тех двоих хватятся, — обеспокоенно заявил сопровождающий. — Необходимо как можно быстрее покинуть периметр.
— Кто ты? И почему помогаешь нам?
— Вы не помните меня, мастер? — незнакомец придвинулся чуть ближе, скинул глубокий капюшон. — Меня зовут Олле. Пару недель назад вы пощадили меня, в Мирграде, в квартале нищих.
— Ты один из солдат конунга? — удивился вор.
— Бывший солдат. Теперь уже дезертир и разбойник. Эх, знал ведь, что плохая идея грабить Хеммингура, и все же полез. Ну да ладно, дело прошлое. Я тоже был в засаде, когда вы попались. Честно говоря, если бы Урван не сказал, что вы знаменитый Ворон, то я бы и пальцем не пошевелил. Кто вообще будет рисковать ради двух монахов.
Лукас покосился на Олле.
— Помогу вам потому что вы проявили милосердие и отпустили меня. Тогда я сбежал из города. Несколько дней побирался в окрестностях, пока не встретил людей Сутулого. Они предложили примкнуть к их банде. Как говорится, голод не тетка, и я не раздумывая согласился. Терять все равно было нечего. Но как только я услышал, что поймали Ворона, решил — это шанс на искупление. Спасти вас и вместе сбежать, потому как не мое это, жизнь разбойника. Знали бы вы какие зверства порой они учиняют. Как только таких людей земля носит?
— Спасибо парень! Ты даже не представляешь, насколько важным оказались твои действия. — Ворон положил руку на плечо бывшему солдату конунга. — Ты не просто освободил нас, возможно благодаря тебе этот мир просуществует еще какое-то время.
Олле конечно не понял слов Сигурда, счел их признательностью за спасение, и потому просто кивнул в ответ.
— Пересечем этот ряд палаток, окажемся у восточного ограждения.
Если телега все еще у стены, можно сказать мы выбрались.
— На кой нам телега? Ты на ней уехать собрался? — удивился Лукас.
— Конечно нет. Оглянись, стены слишком высоки и к тому же кольями заточены бревна. С земли такую преграду не перелезть. А идти
через главные ворота даже мысли не должно быть. Охрану там будь здоров, своими глазами видел.
— Подождите! — неожиданно остановился Сигурд. — Я не могу уйти без «близнецов»!
— Без кого? — удивился Олле.
— Ты с ума сошел! — Лукас таращил на Ворона глаза. — Попадешься, второго шанса уже не будет.
— Знаю. Поэтому вы бегите к телеге и, если я не вернусь с первым лучом солнца, уносите от сюда ноги. Олле, где держат награбленное?
— Все ценное относят в шатер Урвана. Но это чистое самоубийство. Сутулый спит на своей добыче как дракон на золоте. Я не говорю уж о его охране.
— Я учту это, спасибо! Кинжалы часть меня и без них я не уйду. Олле лишь покачал головой.
— Шатер расположен ближе к северной стене. Он самый большой, не перепутаешь.
Ворон тотчас скрылся между палатками, но обернулся удостовериться что послушник с солдатом благополучно преодолели последний рубеж до стены.
Где-то в лесу заухал филин.
Пришло время освежить навыки заправского вора.
Несколько секунд для оценки обстановки и в голове Ворона сформировался оптимальный маршрут до шатра Урвана.
Прыжок, перекат, выждать мгновение, снова прыжок.
«Почему не видно охраны? Большинство головорезов спят мертвым сном, но ведь кто-то должен быть на страже».
Сигурду было бы спокойнее, если бы вокруг бродили десяток бандитов, чем красться в пустом лагере. Весь его прошлый опыт складывался из умения контролировать передвижения стражи богатых домов, а здесь приходится импровизировать.
До палатки главаря еще десяток метров. Преодолеть их придется через открытое пространство, освещенное большим костром. Время неумолимо уходило. Мгла на востоке начала редеть. Сигурд продолжал ждать.
«Главное не спешить, — говорил вор себе. — Должен же кто-нибудь из охраны выйти на площадь, хотя бы для обогрева возле костра».
Напряжение ожидания вкупе с холодным, осенним воздухом, вызывали крупную дрожь.
«Дыши Сигурд, дыши. Раз, два, три… — вор силой воли унял волнение и озноб. Все же долгое время без еды и воды не прошло бесследно. Мышцы плохо слушались, во всем теле была предательская слабость. — Лишь бы не ввязаться в бой. Сейчас мне и ребенка не одолеть».
Ожидание было оправдано. Трое, а затем еще четверо вышли в центр лагеря. Удивительно, но последний караульный вышел в паре метрах от палатки возле которой прятался Ворон.
«Старею что ли? — ошарашенно спросил сам себя вор. — Возьми этот верзила чуть правее и накрылась бы моя конспирация».
Бандиты у костра, оказались отборными представителями своего вида. Крепкие, бородатые бугаи, вооруженные до своих редких зубов. С такими, даже опытному воину пришлось бы тяжко.
Сигурд пытался разобрать, о чем они болтают. Это стало ясно, когда вся шайка начала смотреть в сторону ямы.
«Потеряли тех двоих, что охраняли меня», — догадался вор.
Один бандит, действительно направился в сторону недавнего заключения Сигурда.
«Сейчас обнаружит трупы и весь лагерь поднимет на уши!»
Ворон рассчитывал отслеживать перемещение охраны лагеря, как делал это раньше. Но в этот раз такая стратегия не работала. Разбойники не придерживаются строгого маршрута, не ограничены в действиях по уставу. Они куда хотят туда и идут. Вместо ожидаемого патрулирования все собрались возле центрального костра и судя по всему уходить не собирались. Ближайший маршрут к шатру Урвана был отрезан. Ко всему прочему с минуты на минуту явится их приятель.
Этот самый приятель дал знать о себе гораздо раньше, чем предполагал вор.
Со стороны ямы раздался крик. В предрассветном воздухе скованным легким морозом, сигнал тревоги уподобился грому в штиль.
Бараний рог прогудел протяжно и шумно, разбудив всю округу.
Сигурд готов был прямо сейчас повернуть назад и бежать что есть силы. Уже разворачиваясь он заметил, головорезы у костра, все до единого, ломанулись на звуки рога. Площадь опустела.
«Бандиты опасные противники, только глупые. Хоть бы один остался прикрыть тыл» — Сигурд не верил своему везению.
Опережая собственные мысли, вор развернулся на месте, оттолкнулся и вкладывая в бег все оставшиеся силы помчался напрямик к шатру Урвана.
Пробегая через освещенную костром площадку, он увидел, что лагерь начал просыпаться.
Опухшие ото сна и эля бандиты выползали из-под навесов и палаток. Чудом проскочив, Сигурд притаился в тени большого шатра.
Лишь только он скрылся из виду, лагерь превратился в гудящий улей. Поразительно, как такое количество людей уместилось на сравнительно небольшой территории. Разбойники носились повсюду: одни ругались, другие спросонья не могли понять, что происходит, третьи, самые опытные, стояли с оружием наготове и внимательно оглядывались. Кто- то, подкрадываясь к темным закоулкам тыкал туда лезвием. Напряжение все возрастало.
Вскоре из своего шатра вышел и сам Урван. Шаровары и распахнутый халат на голое тело, выбивались своим несоответствием времени года.
— Что здесь происходит, черт побери!? Какого вы разорались ни свет, ни заря?!
Один из разбойников поспешил отчитаться перед главарем.
— Господин! Двое караульных мертвы, пленные сбежали!
Сутулый изменился в лице. В отблесках факелов, вместе с паром дыхания, он стал похож на демона. Выхватив нож, он вогнал его по самую рукоять в глазницу несчастного, осмелевшему донести дурную весть.
— Чего замерли раззявы! — взорвался диким криком Сутулый. — Отыскать беглецов! Пятьсот золотых тому, кто принесет мне их головы!
Услыхав о возможном, немалом, вознаграждении, бандиты
с удвоенным азартом принялись исполнять приказ.
Урван вернулся в шатер. Чтобы остудить кипевшую в нем ярость, главарь принялся за кувшин вина. Большими глотками, он быстро опустошил сосуд, но хмель лишь разжигала в нем больше злости.
Если в скором времени Урван Сутулый не поймает Ворона, то вместо ожидаемых лавров, главарь получит звание пустозвона и осла, упустившего птичку из клетки.
Сутулому и в голову не могло прийти, что та самая птичка, сейчас в паре метрах от него, потихоньку разрезает полотно шатра и проникает внутрь.
Суматоха в лагере заглушила звуки разрезаемого материала. Сквозь образовавшееся отверстие Сигурд наблюдал за главарем банды. Напасть неожиданно не представлялось возможности. Импровизированный трон- кресло, на котором восседал Урван, отделялось от основного помещения, плетеной ширмой из лозы. Таким образом, сидящий на троне видит большую часть пространства, но подойти к нему возможно лишь в лоб, с основного входа.
Ворон дождался, когда Сутулый вновь прильнул к чарке, затем бесшумно, змеей пролез сквозь разрез в шатер.
Олле не соврал. Покои главаря действительно напоминали сокровищницу. Конечно она ни шла ни в какое сравнение с закромами Хеммингура, хотя и здесь нашлось бы чем поживиться. Драгоценных камней здесь не было, но нашлась пара сундуков с серебряниками и медяками. Трудно представить сколько нужно ограбить народу на большаках чтобы заполнить эти емкости монетами. Также в шатре располагались стойки с относительно неплохими доспехами, кое-какое оружие и всевозможная пушнина. Вот только «близнецов» нигде не было видно. Чтобы отыскать кинжалы среди этого хлама, пришлось бы потратить уйму времени. Единственный способ ускорить процесс — это вызнать о их местонахождении у самого Урвана.
Для вора оставался последний козырь — внезапность. Не выпуская
из поля зрения Сутулого, Сигурд кошачьей поступью обошел ширму. Оказавшись анфас с Урваном, Ворон выждал мгновение, пока чарка с вином не опустилась, раскрыв противную физиономию главаря.
Поймав момент Сигурд нанес сокрушительный удар в подбородок.
Изрядно опьяневший бандит даже не понял, что произошло. Лишь охнул, а затем растекся по креслу. Схватив Урвана за грудки, вор провел бросок через бедро. Сильный удар о землю выбил остатки воздуха из легких главаря. Убедившись в том, что Сутулый не в состоянии оказывать сопротивление, Сигурд приставил нож к его горлу.
— Где кинжалы? — серьезность заданного вопроса подтвердил нож, сильнее впившийся в кожу.
— Ох, сука… — прохрипел Урван, отходя от неожиданного удара. — Так ты еще здесь, — мерзкая улыбка поползла по лицу бандита.
— К твоему несчастью, скотина! Где кинжалы?
— Это теперь мой трофей. Ты уже труп Ворон! Надо было бежать пока мог.
Главарь, не смотря на ситуацию, по-видимому чувствовал себя в безопасности. Ухмылка не сползала с его наглой рожи. Вору это очень не понравилось, к тому же желание прирезать злодея все нарастало, поэтому он еще сильнее надавил на нож. Сутулый заерзал как угорь на сковороде.
— Трофеем станет твоя башка, если не скажешь где кинжалы! Главарь хрипел и извивался.
— Ну что, появилось желание говорить?
— Да, да, конечно! — не на шутку испугался Урван, когда вдоль лезвия ножа проступили капельки крови. — Над изголовьем, вверху.
Сигурд поднял глаза. И действительно, как он сразу не заметил. Его драгоценные клинки, закрепленные накрест, красовались на спинке трона к тому же в новеньких ножнах.
Подняв за шиворот Урвана, вор ударом ноги опрокинул трон главаря. Кресло сломалось, клинки выпали из паза, теперь их без труда можно было поднять.
— Ну и как ты собираешься выйти из лагеря? — продолжал бравадствовать Сутулый. — Даже если ты убьёшь меня, мои ребята порежут тебя на лоскуты!
— Ошибаешься, благодаря тебе и твоим пустоголовым прихвостням, я выйду отсюда.
Вернув свои драгоценные клинки, Сигурд воспрял духом. Ему очень хотелось пустить их в ход, но ему пришлось сдерживаться. Главарь до определенного момента должен был оставаться в живых. Вор решил использовать Урвана в качестве заложника. Если головорезы хоть немного ценят своего предводителя, то Ворон беспрепятственно покинет лагерь, прикрываясь Сутулым.
В лагере оставалось слишком много людей. В первую очередь нужно было максимально проредить силы противника.
— Сейчас мы подойдем к выходу, — зайдя за спину бандиту, сказал Сигурд. — С порога ты отдашь команду, всем пуститься в погоню, на север. Одно лишнее слово и «близнецы» встретятся меж твоих лопаток. Я понятно изъясняюсь? — Вор для убедительности сильнее надавил на рукоять.
Сутулый почувствовав холодную сталь присмирел.
Контролируя действия заложника со спины, Сигурд подтолкнул главаря к занавеске, прикрывающей вход в шатер.
— Командуй! — приказал вор.
Урван с неохотой подчинился. Ганза не особо мешкала. Пятьсот золотых, для разбойника с дороги, огромные деньги, потому многие оседлав коней пустились по ложному следу. Но на вышках по периметру все еще находились арбалетчики.
Рассвет затерялся в пасмурных тучах и все же темнота сменилась ранним сумраком и с каждой минутой становилось светлее.
«Теперь я сам за себя», — подумал Сигурд, вспомнив, что с первыми лучами Лукас и Олле должны были покинуть лагерь.
Как только Ворон с заложником оказались на улице, их тут же взяли под прицел.
Урван довольно хмыкнул.
— Что дальше будешь делать, герой?
— Я бы на твоем месте приказал им сложить оружие. Вдруг я занервничаю, рука дрогнет, и ты окажешься проткнутым. Как тебе такой вариант?
Сигурд, не смотря на спокойную речь, действительно нервничал. Любое резкое движение и «живой» щит окажется мертвым, и как
правило бесполезным. А в таком случае шансы выбраться резко стремятся к нулю.
Слава Создателю, Сутулый пекся о своей шкуре не меньше, поэтому он незамедлительно выкрикнул:
— Опустите арбалеты! Пусть никто не препятствует ему!
Бандиты исполнили приказ, но продолжали хищно, короткими шагами сопровождать пятившегося Сигурда с заложником.
Ворон не мог воспользоваться первоначальным планом с телегой. С Урваном на кинжале ему не перелезть через стену, поэтому он продолжал продвигаться вперед, к воротам. Проблема в том, что чем ближе они подходили к воротам, тем больше вокруг него скапливалось головорезов. Отслеживать действия каждого стало невозможным. Сигурд понимал, его окружают. Пара десятков бандитов того и ждут, когда вор допустит ошибку, чтобы вцепиться в загнанную жертву.
Вот и ворота. До спасительного леса совсем немного. Только они закрыты и по-видимому открывать их никто не собирался.
— Прикажи им открыть ворота! Сутулый медлил. Ганза наступала.
«Тут мне и конец», — промелькнула мысль в голове Сигурда. Но в следующую секунду ставни за спиной скрипнули. Послышался шум раздвигающихся массивных дверей. Справа и слева от Сигурда, навстречу ватаге бандитов вышли Олле и Лукас. У обоих в руках были взведенные арбалеты.
— Никому не двигаться! — приказал Олле.
— Да, да, — закивал в поддержку послушник, — лучше вам отойти подобру-поздорову.
Настырность головорезов значительно уменьшилась. Неожиданное вступление в игру Олле и Лукаса, сулило иной исход партии. Не желая быть подстреленными, бандитам пришлось остановиться и беспомощно наблюдать как бывшие пленники ускользают, прикрывшись их главарем.
Медленно, но верно, товарищи по оружию, отступали в лес. Еще какое-то время бандиты пытались следить за ними, но пара выпущенных болтов из арбалета, окончательно отбила преследование. Теперь Сигурд с друзьями бежал, петляя меж деревьев, постепенно удаляясь
от разбойничьего лагеря. Они бежали чтобы спастись, а факт того, что они абсолютно заблудились сейчас не имел значения.