Эту историю я узнала от ветеринарного врача наших кошек. Нам нужно было лечение, и доктор, как обычно, приехал к нам домой. Ну, а потом мы сели выпить чаю, и разговорились.
«Знаете, - начал доктор, - я всегда старательно избегал витрин с животными в зоомагазинах. Мне не нравится, что из-за жадности продавцов там часто сидят больные кошки и собаки. Птичий рынок я тоже обычно обходил стороной, но однажды случайно попал туда. Хотя, может быть, это была не случайность, а судьба, как знать.
Учитывая мою нелюбовь к подобным местам, я старательно не смотрел по сторонам, быстрым шагом проходя мимо рядом с разной живностью. И как-то получилось, что оказался возле продавщицы йоркширских терьеров. В задумчивости я взял одного на руки, уж очень они милые, эти щеночки. Пушистый комочек доверчиво прижался ко мне, старательно запыхтел и попытался меня облизать. Я почесал его за ушком и вернул хозяйке, сделав комплимент малышам. Мы еще минуту пообщались о погоде, и я пошел своей дорогой.
Прошло два дня, я давно забыл и про рынок, и про щенка, и вдруг… встречаю его на руках девочки лет десяти, возле соседнего кабинета в нашей клинике. Почему-то я сразу узнал его. Подошел, спросил, не на рынке ли купили? Говорят, да, там. Спрашиваю о продавщице, все точно, она.
Его купили родители для своей дочки. В первый же день дома щенок подобрал что-то с пола, что оказалось для него ядовитым, и его привезли к нам. Терапевты признали состояние щенка критическим, однако все же сделали все возможное для спасения малыша. К сожалению, их попытки привести щенка в чувство не увенчались успехом. Нужна была операция, но в таком состоянии было ясно, что наркоза он не переживет. А состояние тем временем ухудшалось, так что решили не мучать животное и усыпить.
Девочка горько рыдала в коридоре, мама с папой успокаивали, как могли. Процедуру оплатили, ребенка увезли домой. Я вздохнул, жалея о щенке, и пошел в свою операционную.
Через минуту ко мне зашел терапевт, неся безжизненное тельце.
Не смог, сказал он. Попробуй, вдруг получится. Все равно же, считай, усыпили. А вдруг?...
За окном был поздний вечер. Щенок был совсем плох. Он был практически без сознания, холодный, лежал грустной тряпочкой. Я вздохнул и попробовал.
После многочасовой операции оказалось, что шанс все-таки есть. Пациент очнулся от наркоза, чего, откровенно говоря, мы почти не ждали. Через некоторое время стабилизировались жизненные показатели, и он понемногу стал шевелить лапками и пытаться поднять голову.
Сидя на рассвете в пустой операционной, глядя на это крохотное тельце, возвращающееся к жизни, я дума о превратностях судьбы. И о том, правильно ли мы поступили. Ведь по документам он уже усыплен. Будет ли этично позвонить его хозяевам… его бывшим уже хозяевам… и сообщить, что щенок жив. Девочка так плакала…
Так бы я и сидел в этом этическом ступоре, если бы не мой давний посетитель.
Уже началась другая смена, он рад был увидеть меня случайно. Мужчина этот пришел без животного, просто поговорить, развеять печальные мысли. У него тоже был йоркширский терьер, которого всем мы знали с самого рождения, и вот недавно его не стало.
Тут меня осенило. Не знаю, насколько этично будет вам предлагать такое, - сказал я, и показал ему моего воскресающего пациента. Видели бы вы глаза того мужчины! Он тут же захотел усыновить бедолагу. С радостью и огромной благодарностью он принял этот неожиданный подарок.
Через год мы встретились снова. Живут они теперь в Венгрии, были в Москве по делам и специально приехали к нам, чтобы показать, какой красавец вырос.
Новые хозяева души не чают в Бублике (такое у него домашнее прозвище), и балуют его, как ребенка. У парня есть своя кровать, одежда, и даже своя комната!»