Глава 1
6 июля 1941 года Государственный комитет обороны ввел военную цензуру, а через год она была распространена на всю почтово-телеграфную корреспонденцию. Поэтому неудивительно, что в поле зрения цензоров, а затем и «Смерша», попал командир батареи звуковой разведки 2-го Белорусского фронта капитан Александр Солженицын, будущий писатель и нобелевский лауреат.
Он был арестован 9 февраля 1945 года в помещении штаба 68-й Севско-Режицкой бригады в Восточной Пруссии. В постановлении на арест говорилось: «Имеющимися в НКГБ СССР материалами установлено, что СОЛЖЕНИЦЫН создал антисоветскую молодежную группу и в настоящее время проводит работу по сколачиванию антисоветской организации. В переписке со своими единомышленниками СОЛЖЕНИЦЫН критикует политику партии с троцкистско-бухаринских позиций, постоянно повторяет троцкистскую клевету в отношении руководителя партии тов. СТАЛИНА...»
Александр Исаевич действительно критически отзывался о Вожде в письмах к своему приятелю Н.Д. Виткевичу. А в «Резолюции № 1», которую с ним же составил и хранил в личных вещах, была фраза о создании после войны «организации» для восстановления ленинских норм.
Арестованного капитана этапировали в Москву, где его допрашивал другой капитан – капитан госбезопасности Езепов. Вначале Соженицын отвергал предъявленное обвинение. Потом все же признал вину, поскольку переписка и резолюция по тем времен представляли, по его же словам, «полновесный материал для осуждения».
«Резолюция» эта была – писал Александр Исаевич – энергичная сжатая критика всей системы обмана и угнетения в нашей стране, затем… набрасывала, чем государственную жизнь исправить, и кончалась фразой: «Выполнение всех этих задач невозможно без организации». Даже безо всякой следовательской натяжки это был документ, зарождающий новую партию. А к тому прилегали и фразы переписки – как после победы мы будем вести «войну после войны». Следователю моему не нужно было, поэтому ничего изобретать для меня…»[1].
7 июля 1945 года Солженицын был заочно приговорён Особым совещанием по статьям 58–10 ч. 1 и 58–11 УК РСФСР (антисоветская пропаганда и создание антисоветской организации) к 8 годам исправительно-трудовых лагерей и ссылке по окончании срока заключения.
Прототипом Льва Рубина в его книге «В круге первом» стал писатель и литературовед Л.З. Копелев, с которым они вместе отбывали срок в Марфинской «шарашке».
Майор Лев Копелев прошел войну инструктором по работе среди войск и населения противника в политуправлении 2-го Белорусского фронта. В апреле 1945 года он был арестован в госпитале в Восточной Пруссии. Его обвиняли в «сочувствии противнику» и «пропаганде буржуазного гуманизма».
Вот как по воспоминаниям самого Копелева сформулировал первоначальное обвинение следователь:
- Вы обвиняетесь в том, что в момент решительных боев, когда наши войска вступали на территорию Германии, вы занялись пропагандой буржуазного гуманизма, жалости к противнику, что, получив боевое задание провести разведку морально-политической обстановки в Восточной Пруссии, изучив возможную деятельность фашистского подполья, вы взамен этого занялись спасением немцев, ослабляли моральный уровень наших войск, агитировали против мести и ненависти – священной ненависти к врагу[2].
Не буду подробно описывать растянувшуюся на годы судебную эпопею Копелева. Тем более, что он сам детально описал ее в книге «Хранить вечно». Отмечу лишь, что дело его долго кочевало по судебным и внесудебным инстанциям. 16 декабря 1946 года Копелев был даже оправдан военным трибуналом Московского военного округа. А через полгода, после отмены приговора, еще дважды подвергался судебному преследованию и в итоге получил 10 лет лагерей, с поражением в правах сроком на 5 лет.
По той же статье 58-10 в годы войны и послевоенный период репрессировали еще несколько известных писателей и деятелей искусства.
В детстве многие зачитывались приключенческим романом Р.А. Штильмарка «Наследник из Калькутты». Но не знали, что написал он его в лагере[3].
Капитан Роберт Штильмарк ушел на фронт в июне 1941 года, а арестовали его в апреле 1945 года, уже после демобилизации по ранению. В то время он преподавал на кафедре оперативного искусства Военного института иностранных языков. Обвинение трафаретное – «клеветнические высказывания о советской действительности». Наказание, определенное Особым совещанием 27 июля 1945 года, тоже стандартное – 10 лет исправительно-трудовых лагерей. Судя по доносам «стукачей», Штильмарк и в лагере «отрицал успехи СССР в экономическом и индустриальном строительстве, говорил, будто они слабые, направлены на дезинформацию населения», «клеветал на избирательную систему в СССР, восхвалял «демократию» в буржуазных странах».
Такого рода высказывания являлись тогда серьезным преступлением.
Известный поэт-песенник В.Ф. Боков писал:
«Я не жертва Ивана Грозного,
Мой казнитель был Джугашвили.
Ничего в моем деле серьезного,
Но статью мне, однако пришили».
Он был призван в действующую армию в 1942 году, будучи уже членом Союза писателей. Проходил обучение в Сталинском пехотном училище. 19 августа 1942 года его арестовали за «антисоветские разговоры» и письмо домой о том, что курсантов плохо кормят. 25 марта 1943 года военный трибунал Новосибирского гарнизона приговорил курсанта Виктора Бокова по статье 58-10 УК РСФСР к 5 годам лагерей. Наказание он отбывал в Сиблаге, освобожден был в августе 1947 года.
«Я очень рано стал седым, – писал В.Ф. Боков, – я очень поздно стал свободным».
На один год больше «получил» по той же статье другой известный поэт-песенник М.И. Танич. После обучения в Тбилисском артиллерийском училище старший сержант Михаил Танич летом 1944 года оказался на фронте. Храбро воевал, был награжден орденами Красной Звезды и Славы. Его арестовали 30 апреля 1947 года за то, что он расхваливал немецкие дороги и радиоприемники марки «Телефункен».
Известный поэт Я.В. Смеляков – на фронте с 1941 года.
Красноармеец Ярослав Смеляков воевал в составе 1-й лёгкой стрелковой бригады Карельского фронта, оказался в финском плену, в котором пробыл до 1944 года.
Его арест был произведен 20 августа 1951 года после кухонных посиделок в коммуналке по Спасо-Песковскому переулку в Москве. Следователь требовал признания, что в плен он сдался добровольно (измена родине), а в разговорах с коллегами высказывал недовольство политикой партии и правительства (антисоветская агитация).
По версии киносценариста Валерия Фрида, отбывавшего с ним наказание, одним из поводов для ареста могли стать слова Смелякова: «Странное дело! О Ленине я могу писать стихи, а о Сталине не получается. Я его уважаю, конечно, но не люблю»[4].
23 января 1952 года военный трибунал Московского военного округа приговорил Я.В. Смелякова к 25 годам лагерей. Из лагеря в Инте он был освобождён по амнистии в 1955 году. А реабилитировал его Пленум Верховного Суда СССР только 26 февраля 1969 года.
[1]Александр Солженицын. Архипелаг ГУЛАГ. 1918-1956. Опыт художественного исследования. I –II. У-Фактория. Екатеринбург. 2006. с. 132.
[2] Копелев Л.З. Хранить вечно. М. ТЕРРА – Книжный клуб. 2004.
[3] Роман был издан в 1958 г. за подписью двух авторов – Штильмарка и лагерного нарядчика Василевского, не имевшего к его написанию отношения. В следующем году Штильмарк доказал в суде, что он является единственным автором романа.
[4] Фрид В. С. 58 1/2: Записки лагерного придурка. М. Издат. дом Русанова. 1996.