«Почему, почему. Да потому что не будет этого вашего итальянского сыра! Ха-ха-ха-ха». Кажется, эта фраза стала символом 2014 года, когда в стране ввели санкции на ряд импортных продуктов. Принадлежит она сибирскому фермеру Джастасу Уолкеру. Сын американских миссионеров, который проникся идеей русского фермерства, рассказал Финтолку, каково это — работать на русской земле и можно ли на этом зарабатывать.
Хронический предприниматель
Семья Уолкеров приехала в Россию в 1994 году. Отец Джастаса, по его собственному выражению, — хронический предприниматель, в Америке у него было несколько успешных проектов. Однако, кроме того, он еще и верующий человек. Поэтому, когда миссия сказала: «Надо!», Уолкеры сказали: «Есть!» и уехали нести слово Божие в Россию, которая в 90-х переживала не лучшие времена. Регион для деятельности выбирали намеренно непростой, хотелось поселиться там, где людям особенно нужно было слово Божие, помощь и поддержка. Выбрали Сибирь. Джастасу тогда было 11 лет, в России он неплохо освоился, отлично выучил язык.
Когда родителям Джастаса в 2000 году сказали, что их миссия окончена, они вернулись в США, отец снял и повесил на гвоздь пасторскую шапочку. А Джастас возвращаться отказался наотрез. Он решил попробовать не только остаться в России, но и создать здесь успешный бизнес. Начал, как Скарлет О’Хара, с лесопилки. Дело это прибыльное, появились постоянные клиенты. Но Джастасу стало скучно, его тянуло к земле. Он собрал свои накопления и создал небольшую ферму в Красноярском крае — козы, коровы, немного кур, много земли. Начал варить сыр. Тут-то его и застали журналисты центрального канала, которым он рассказал о том, что импортозамещение ему только на пользу: «Не будет вашего этого итальянского сыра!».
Однако это на экране центрального канала все так гладко: пропал импортный сыр, и фермеры из глубинки стали купаться в золоте. На деле же фермерство в стране до сих пор в зачаточном состоянии.
Не будет этой вашей «Ленты»
После того интервью Джастаса не только стали узнавать, посыпались и коммерческие предложения.
«Самым необычным побочным эффектом того интервью стала возможность укрупнения производства. Которого я хотел избежать, ха-ха-ха-ха», — да, Джастас действительно так и общается в реальной жизни.
Он пышет энергией, и она заражает. Неудивительно, что сразу несколько крупных сельхозпредприятий предложили ему стать лицом их брендов, совладельцем, кто-то предлагал стать инвестором его проектов. «Найти 100 миллионов инвестиций оказалось проще, чем найти шесть миллионов», — говорит он. От идеи укрупнения Уолкер отказался наотрез. Не для этого он становился фермером.
Он рассказывает о своей фермерской жизни: семья рано встает, старшие девочки помогают доить коз, за работой дети и родители много разговаривают обо всем — о космосе, о вулканах, об устройстве мира. Потом хлопоты по дому, пахота, снова козы, домашние пироги, вечерние посиделки за общим столом, сказки. Все это Джастас наотрез оказался променять на длительные командировки, переговоры, акционеров, брендирование, интегрирование в крупный сетевой ритейл. «Когда меня спрашивают, когда моя продукция будет продаваться в „Ленте“, я отвечаю: никогда», — говорит он.
Переезд
Несмотря на то что Джастас — образцовый фермер, ему все-таки пришлось продать все имущество, коз, коров и покинуть насиженные места. Решение это было непростое, но оказалось, что суровый красноярский климат буквально убивает его. Появились проблемы со здоровьем, врачи посоветовали перебраться южнее. Семья снялась с насиженных мест и уехала на Алтай.
Здесь Джастас поступил так, как сам учит начинающих фермеров в своих лекциях на Ютубе: все имеющиеся деньги вложил в хозяйство. Дом на начальном этапе строить не стал, к удивлению соседей поставил в чистом поле юрту. В итоге денег хватило, чтобы быстро запустить новое сельхозпредприятие, сейчас у фермера 62 козы, 50 баранов, огород, кони, куры. На местные рынки стала поступать знаменитая моцарелла, а значит, пришло время позаботиться и о переезде в дом.
«Мы приехали помогать»
Когда я попросила рассказать о господдержке фермерства в России, Джастас говорил очень много и очень гневно. По его словам, он был бы рад платить государству 200 000 налогов ежегодно, если бы это было все, что от него требуется. Сейчас же налоги — меньшая из проблем, большая — бесконечные проверки, штрафы, отчеты, суды.
«Пока ты ЛПХ (личное подсобное хозяйство), до тебя никому нет дела, как только ты становишься КФХ (крестьянско-фермерское хозяйство), к тебе выстраивается очередь из проверяющих», — говорит Джастас.
Он признается, что очень не хотел бы давать такой совет, но придется: пока фермер не встал на ноги, ему стоит обеими руками держаться за статус личного подсобного хозяйства.
«Мы сразу зарегистрировали КФХ. В итоге приезжают все новые и новые инстанции с проверками. „Говорят: мы приехали помогать“. На самом же деле иногда кажется, что им нужен лишь мой скальп. Приехал успешный фермер, популярный блогер. Помоги ему, пусть хвалит твой регион. Почему—то у нас это не работает», — говорит Джастас.
Симпатизируете Джастасу?
Сайт Финтолк - финансовые лайфхаки, ответы на сложные вопросы, эксперимент