Как романисты издавна восхищались пандемиями
Автор: Адам Робертс
Согласно теории онлайн-заговора, американский писатель Дин Кунц предсказал вспышку коронавируса еще в 1981 году. В его романе «Глаза тьмы» упоминается вирус-убийца под названием «Ухань-400» – пророческое указание на китайский город, откуда начнет свое распространение Covid-19. Но на этом сходство заканчивается: у «Ухань-400» смертность равна 100%, он разработан в лабораториях за городом как «идеальное» биологическое оружие. Очередным предсказанием можно назвать эпизод фильма «Заражение» 2011 года, где говорится о глобальной пандемии, которая передается от животных к людям и бесконтрольно распространяется по всему земному шару.
Но когда речь идет о наших страданиях, мы хотим чего-то больше, чем произвольность. Мы хотим, чтобы у всего этого было какое-то значение. Это видно из наших описаний болезней и иных поражений организма, начиная с современной научной фантастики вплоть до «Илиады» Гомера. Даже злостные притворщики кажутся менее опасными, чем слепая случайность. Злые боги лучше, чем никаких богов вообще.
В «Илиаде» греки неуважительно относятся к одному из жрецов Аполлона, и бог проявляет свое недовольство тем, что испускает зараженные стрелы в их лагерь. Мор длится девять дней; по современным эпидемиологическим стандартам – очень недолго. Когда греки заглаживают вину и приносят в жертву Аполлону овец и коз, чума исчезает.
Семь веков спустя чума обрушилась на перикловы Афины, убив четверть населения и поставив город-государство на путь военного поражения от Спарты. Афинский историк Фукидид объяснил эпидемию просто: это все Аполлон. Спартанцы умело попросили бога, и он в свою очередь пообещал победу; вскоре после этого враги спартанцев начали умирать от чумы. Оглядываясь назад, можно предположить, что находящиеся в осаде Афины (точнее население, разросшееся за счет беженцев и ведущее антисанитарный образ жизни) подвергались значительному риску заражения, которое свободно бродящей по сельской местности спартанской армии не угрожало. Но эта мысль в голову Фукидида не приходила. Это мог быть только бог.
Между теми временами и сегодняшними произошли прорывы в медицине и науке. Мы гораздо лучше понимаем инфекционную болезнь и располагаем большим арсеналом средств медицины и гигиены для борьбы с ней. Но в одном отношении человечество не продвинулось ни на шаг: мы все еще склонны видеть чью-то невидимую власть над пандемией.
Болезнь не имеет хозяина — бактерии и вирусы распространяются вслепую туда, куда могут, и глобализация прокладывает им дорогу. Тем временем мы включаем в борьбу наши постоянно улучшающиеся лекарства и средства гигиены. Эксперты настаивают, что в случае с Covid-19 у вас два наилучших варианта: часто мыть руки и не трогать лицо. Но люди никак не превратят это в свою экзистенциально необходимую привычку. Подобно тому, как пелопонесская чума считалась свидетельством направленного на Афины божьего гнева, так и ВИЧ был ошибочно воспринят как божий суд над гомосексуалистами; но он распространяется везде, где только можно, и ваша нравственность или сексуальная ориентация его не сильно волнуют.
Это приписывание чему-либо высшей силы является самым очевидным компонентом во многих воображаемых бедствиях, которые писатели-фантасты насылают на человечество. Вместо богов у нас есть инопланетяне, вроде тех, что появляются в захватывающем рассказе Алисы Шелдон «Эффективное решение» (1977). Новая болезнь провоцирует мужчин начать массовое убийство женщин. В конце истории мы обнаруживаем, что инопланетный вид заразил мозг человеческой расы инфекцией; в результате чего люди бы уничтожили себя, а инопланетяне смогли прибрать к рукам опустошенную планету. Это история о том, что мы сейчас называем «токсичной маскулинностью», и в ней ясно говорится: мы разозлили не богов, а богинь.
Порой чума пришельцев менее избирательна. В произведении Г. Ф. Лавкрафта «Сияние извне» (написано в 1927; недавно был снят фильм с участием Николаса Кейджа) инопланетную инфекцию источает метеорит, и она опустошает землю и сводит людей с ума. В книге Майкла Крайтона «Штамм «Андромеда» (1969) потенциально смертельная инфекция проникает из космоса. Вирус постоянно мутирует, пока ученые Земли пытаются его побороть. Мы обречены… были бы, если бы в конце повествования не появился организм ex machina, от которого инопланетяне самопроизвольно мутируют в доброкачественную форму.
Если это не инопланетяне, стоящие за нашей угрожающей миру чумой, то какой-то другой упорный фантазер, очередной безумный ученый. Десятки зомби-франшиз начинаются с мерзавца-ученого, заражающего население вирусом, который является биологическим оружием и гениальным результатом генной инженерии. В книге Фрэнка Герберта «Белая чума» (1982) генетик, сошедший с ума после убийства своей семьи, создает патогенный микроорганизм, который убивает всех женщин человечества. В конце концов противодействие найдено, уже после того, как мировой баланс населения оставил примерно тысяче мужчин только одну женщину.
В феминистском шедевре Джоанны Расс «The Female Man» (1975) был «Whileaway» ‒ гендерно-направленный вирус, уничтоживший всех мужчин и создавший одноименную утопию для оставшихся женщин, живущих в гармонии и размножающихся партеногенезом. В конце романа намекают на то, что уничтожившая мужчин чума на самом деле была разработана женщиной-ученым. Не тряситесь над антибактериальной обработкой рук: наше общество должно очиститься лишь от патриархата.
Приписывание распространения пандемии какой-либо высшей силе настолько вросло в современную культуру, что видеоигра Plague Inc (Ndemic Creations 2012) представляет своих игроков не в образе врачей, пытающихся остановить распространение пандемии, а как само заболевание. Миссия игрока состоит в том, чтобы содействовать распространению чумы и истреблению человеческой расы. В основополагающей «Войне миров» Г.Г. Уэллса (1898) и в ее различных современных пересказах, включая «День Независимости» (1996 г.), вирус находится на нашей стороне, уничтожая инопланетных захватчиков, у которых отсутствует приобретенный иммунитет.
Одним из самых поразительных вариантов метафоры является роман Грэга Бира «Музыка, звучащая в крови» (1985). Ученый, разозленный своим увольнением из лаборатории, запускает вирус в свое собственное тело. Тот всех заражает, обретает сознание и ассимилируется со окружением: люди и их инфраструктура тают и превращаются в море сверхразумной серой слизи, покрывающей планету. Это звучит неприятно, но на самом деле это и есть освобождение: сконцентрированное, накопленное сознание, включая и наше собственное, пробивается сквозь новую прозрачную сферу. Чума становится своего рода мирским восторгом.
Если на каком-то уровне мы все еще думаем о заразе как о гневе богов, то все эти истории становятся повествованием о том, чем мы этот гнев вызвали – другими словами, о нашей провинности. Когда Рик Джаффа и Аманда Сильвер планировали перезапуск франшизы «Планета обезьян», они решили, что высшая сила – нейростимулятор, соединенный с обезьяньим гриппом – поднимет уровень интеллекта обезьян и убьет людей. Появившаяся в результате кинотрилогия (2011-17) была больше, чем просто коммерческий хит; она предъявила красноречивое изложение более широких экологических проблем. Немногие выжившие проходят сквозь по-киношному пышные, восстановленные лесные пейзажи, вынужденные противостоять аватарам человеческого презрения к миру природы, следующего из поколения в поколение.
Чума, которая уничтожила нас, подняла этих животных, подарила им мудрость, и они злятся на нас – с чего им не быть такими? Это довольно популярный троп в данном жанре. Ученый из книги Алистера Маклина «Дьявольский микроб» (1962) – фундаменталист в области окружающей среды, который надеется, что его зародыши уничтожат человечество. Безумные ученые из драматического телесериала «Утопия» (2013–14), снятого 4-м каналом, и из трилогии «Орикс и Коростель» Маргарет Этвуд ведомы одним и тем же злым замыслом.
Объявив себя венецом творения, коронавирус прибыл, чтобы уязвить нашу гордыню. Подумайте об искусственном интеллекте, агенте Смите из «Матрицы» (1999), живо сыгранном Хьюго Уивингом. «Люди, – говорит он Морфеусу, вроли которого выступает Лоуренс Фишбёрн, – не способны установить естественное равновесие с окружающей средой; вы осваиваете какую-либо местность, размножаетесь и преумножаетесь до тех пор, пока все природные ресурсы не будут израсходованы». В его повествовании мы и есть вирус.
Русский источник: LiveLib
Зарубежный источник: TheGuardian