Пэтэушник.
Приблизительно с этого времени он начал «бунтовать». От природы тонко чувствующий, Володя сразу осознал, что родители не одобряют его выбор профессии. Хотя после единственного «тяжелого» разговора с отцом казалось, что ему предоставили свободу выбора, каждую неделю родителями заводились, будто невзначай, беседы о том, что всё же надо окончить десятилетку и поступить в институт.
Много позже, когда уже мой папа миновал категоризм юности, он понял, что родители были правы, и стоило позаботиться о хорошем образовании, тем более, при родительских связях. Но кипящий гормонами пубертат переворачивал в его восприятии родительское беспокойство в нечто отрицательное. Ему казалось, что его стыдятся. Что сын-пэтэушник не отвечает требованиям высокого общественного положения родителей. Сам придумал, сам обиделся, сам стал страдать. С ним страдали и мать с отцом. Успешные карьеры оказались ничего не стоящими в сравнении с полнейшим родительским фиаско. Они были уверены, что работают ради большого и светлого будущего своей «кровиночки» – но сын отказывался это понимать. «Кровиночке» нужны были родители, а не их связи. Он хотел счастливое детство с мамиными пирогами по выходным и рыбалкой с отцом. Вместо этого родители посвящали всё свободное время построению полезных связей с чужими людьми. Сын остался где-то на сорок-последнем месте. Именно так он видел своё детство. По сути, это и есть великая сермяжная правда: детям нужно время и внимание родителей, материальные ценности для детей – не ценности.
Получив специальность, мой отец пробовал работать в нескольких ЖЭКах – там научился пить, занюхивая кулаком – мыкался так пару лет. Потом наступил своим обидам на горло и воспользовался связями родителей. Его взяли электриком на оборонный завод им. Баранова. На базе которого и процветало Моторостроительное конструкторское бюро (МКБ), где в должности инженера-технолога трудилась моя мама.
И встретились два одиночества.
В последний рабочий день 1975 года весь трудовой коллектив МКБ (преимущественно женский) собрался за небольшим праздничным фуршетом - сейчас такие мероприятия принято называть корпоративами. Для того, чтобы разбавить женскую компанию, пригласили мужчин из цеха сборки, который был с Бюро в одном здании. Среди нескольких избранных счастливчиков оказался и мой папа. Он сразу обратил внимание на крепко сбитую высокую брюнетку, серьёзную и всё время поглядывавшую на часики. Молодая женщина ( моя мама) попрощалась с коллегами и засобиралась домой. Папа собрался с духом, подошёл к ней и предложил проводить. Она не отказала - до трамвайной остановки нужно было идти через барачный квартал. Познакомились. Оказалось, что Татьяна старше на 4 года, приехала в 16 лет из какой-то глухой новосибирской деревушки, закончила авиационный, живёт с младшим братом в заводской общаге. Рассказывая о себе, папа умолчал о высоких постах родителей, сказал только, что живёт за Транспортным институтом и это совсем недалеко от её общаги. На вахте общежития он попытался было назначить свидание, но встретил недоумённый взгляд: оказалось, что моя мамуленька не рассматривала почти безусого юнца как возможного кавалера. о чём без обиняков ему сразу и сказала. Папа был огорошен.
Подписывайтесь на мой канал и читайте начало и продолжение истории.
За лайки и комментарии буду признательна.