Ты веришь в рай и ад? Даже если ты не религиозен, трудно избежать тяги этих двух противоположных судеб, ожидающих человечество после смерти: вечный рай и радость в облаках или вечное проклятие и отчаяние в огненных глубинах.
Понятие ада присутствует во многих религиях - например, в месопотамских религиях III века до н.э., а также в римской и греческой мифологии (Аид, кто-нибудь?). Ислам, буддизм и индуизм тоже признают существование ада. Но для целей этой статьи мы сконцентрируемся на иудео-христианском понятии ада. Откуда взялся наш коллективный западный образ ада? И всегда ли он был одним и тем же с самого начала?
Вряд ли в Еврейской Библии есть представление о загробной жизни. По сравнению с древними египтянами, чьи "Книга мертвых" и "Книга врат" представляют надежные видения того, что ждет нас после смерти, народ Палестины едва ли задумывался об этом.
В редких отрывках Еврейская Библия дает представление о Шеоле, еврейском подземном мире, как о скучном тенистом существовании, нейтральном месте хранения для всех мертвых, как добрых, так и злых. В книге 1 Царств 28:7-24, например, беспокойный Саул хочет поговорить с мертвым пророком Самуилом, поэтому он консультируется с ведьмой или медиумом, который может призвать мертвых.
Для Трубача поразительно, что Самуил, "великий пророк и, конечно же, праведник", не жил в каком-то небесном раю, а вместо этого ворчливо встал "из земли", как будто проснулся от долгого сна. В древнееврейском воображении Шеол был единственной свалкой для всех мертвых мира.
Так откуда же взялась идея Божественного суда, о том, что Бог отделяет добро от зла и приговаривает их к противостоянию судьбам? Самое раннее библейское упоминание находится в книге Даниила 12:2, написанной около 165 г. до н.э., в которой пророку дано видение о судном дне.
Вместо нейтральной загробной жизни Даниил дает первое описание того, что историк Алан Бернштейн называет "моральной смертью", где от того, как ты прожил свою жизнь, зависит твоя вечная судьба. Трубач говорит, что к первому веку до н.э. в иудаизме широко распространилась идея об окончательном суде, на котором Бог встречал различные награды и наказания.
Новый вид ада
В Новом Завете Иисус и Его ученики вводят новый термин "ад", еврейское слово "геенна". Согласно иудейскому преданию, геенна была долиной вне городских стен Иерусалима, которая удваивалась, как мусорная свалка, где постоянно сжигался мусор.
Но когда в Новом Завете говорится об аде, то он все еще в основном представляет себе ад как место, куда злодеев посылают только после Судного дня, а не сразу после смерти. Возьмем, к примеру, Евангелие от Матфея, в котором Иисус разделяет притчу об овечках и козах, в которой "Царь" в последние дни отделяет доброе от злого, как пастух отделяет своих овец от козлов.
Однако в Евангелиях ада есть один яркий пример, как место, куда злодеев посылают сразу после их смерти, чтобы их пытали за их грехи. Это история богача и нищего Лазаря, найденная в 16-й главе Евангелия от Луки.
В этой сказке богач пиршествует, в то время как Лазарь живет на обрывках, которые падают со стола, собаки облизывают его открытые язвы. Когда оба человека умирают, нищий Лазарь "переносится к Аврааму" на небо, а богача посылают в обратном направлении.
Первые реальные графические описания ада и его мучений выходят за рамки новозаветного канона в христианских апокрифических текстах II в. до н.э. Одно из самых красочных видений ада записано в Апокалипсисе Петра, который в то время был широко известен в христианских кругах, хотя и не считался частью библейского канона.
Описывая небо как "преизбыточное со светом... а саму землю, цветущую неувядающими цветами и полную специй и растений, цветущую ярмарку и нетленную и приносящую благословенные плоды", автор попадает в сочный материал. Каждое наказание в аду приспосабливается к преступлению.
Убийц бросали в некое проливное место, полное злых змей, и поражали эти звери, в то время как души убитых смотрели на них с удовлетворением. Те, кто хулил и клеветал на праведников, были принуждены к собственным губам... и к раскаленному железу в глазах. Богатых, отказавшихся от сирот и вдов, заставляли носить "разорванную и грязную" одежду и бесконечно ходить по "гальке острее меча или всякой раскаленной, раскаленной слюне".
В современную эпоху многие богословы преуменьшали образы ужаса и подчеркивали, что самая страшная часть ада - это не змеи и огонь (которые, скорее всего, не в буквальном смысле этого слова), а в отрыве от Бога.
А как же Сатана?
Сатана не всегда был красным демоном с рогами, гвоздичными ногами и вилками. Когда мы впервые встречаем его в ветхозаветной книге Иова, он представляет себя Богу вместе с несколькими "сыновьями Божьими" и приходит к идее проверить веру Иова, лишив его всего, что у него есть. Для древних Евреев сатана был противником, искусителем и обвинителем человека, но не чистым злом.
Этот более поздний взгляд на сатану, по его словам, вероятно, был заимствован из зороастризма, религии Персии, которая правила над иудейским народом в течение 200 лет с 530 по 330 гг. до н.э.
Ко времени Христа иудейские последователи Иисуса впитали бы в себя эту персидскую версию сатаны как источника всякого зла и главного противления Бога. Что касается рогов и копыт, то эти образы, вероятно, были заимствованы у языческих богов, таких как Молох и Пан, а средневековые авторы, такие как Данте, дали сатане крылья летучей мыши в его "Аду", чтобы они контрастировали с пернатыми крыльями ангелов.