Огромное количество агитационной макулатуры несколько лет отгружалось из библиотек после «великой эпохи». В советский период издавались большими тиражами не только Маркс, Ленин и другие «основоположники», но и городские, областные и республиканские литературные деятели. Диссертациям, докладам, книгам и книжонкам не было ни конца, ни края. Советский человек должен был знать принципы демократического централизма, работы Ленина, основы марксистско-ленинской философии, истории КПСС и т. п.
Карьерный рост обеспечивалось постоянным признанием в любви и преданности великому учению, партии, и ее вождям. Каждый претендующий на партийную или хозяйственную должность кандидат рвал голосовые связки на собраниях, писал разоблачительные статьи о «тяготах трудового народа при самодержавии, буржуях и загнивающем империализме».
«Тяжелые условия, созданные обстоятельствами переживаемого периода, поставили торгово-промышленные предприятия под угрозу полного финансового краха. Если некоторое время они могли еще продолжать свою деятельность, черпая средства для нас в продаже производимых товаров и в суммах, имевшихся еще на текущих счетах, то в настоящее время приходится признать: указанные источники иссякли. Деньги со счетов почти все взяты, так как распоряжение ими зависит от рабочих и различных их местных организаций, продовольственных управ и советов рабочих и солдатских депутатов.
Комитет хрустальщиков требует 100 тысяч рублей в расчет рабочим и служащим хрустального производства за декабрь месяц 1917 года. Правление профессионального союза текстильщиков, в связи с этим, в свою очередь категорически требует для всех текстильщиков за декабрь месяц 420 тысяч рублей, которые также будут отстаиваться, как и хрустальный комитет, всеми имеющимися средствами текстильщиков». (27/14.02.1918).
Обстановка накаляется с каждым днем. Некоторые представители пролетариата уже начали действовать: «Гусевская Продовольственная Управа просит вас (совет рабочих депутатов) вызвать Баркова Петра, работающего в фабрике, который 14 ноября 1917 года самовольно вломился к председателю в комнату и начал кричать «Давай хлеба». Мы в свою очередь заявляем, что согласно объявлению дать 14-го мы не можем. Г. Царьков (зам. руководителя гусевского продовольственного комитета) заявил товарищу - «иди с богом». Тогда Барков начал кричать и угрожать Царькову и заявил: «Я с тобой сделаюсь». Прошу его вызвать и меня, заявляю как за угрозу».
Товарищ Царьков, не получив ответа из совдепа, 18 января обращается дальше по инстанции в «Революционный комитет»6 «Прошу выдать мне револьвер ввиду дерзкого отношения граждан Гуся. За последнее время ощущается на почве голодовки и обрушивается в твердую голову на продкомитет, что может послужить в практический момент. Иначе нельзя энергично и здраво работать в деле продовольствия».
Ответ революционных лидеров более чем «достоин»: «Товарищ Царьков, т.к. у нас револьверов в настоящее время нет, и когда будут, сказать не могу, потрудись запастись кесарем или топором».
Революционным управленцам было не до этого, уже полгода шла дележка квартир, конфискованных у эксплуататоров. Еще 1 июля 1917 года на заседании квартирной комиссии (комиссиям, комитетам, управам не было числа, заседали до поздней ночи ежедневно), состоящей из пяти членов при двух делегатах из исполкома Совета рабочих депутатов, было принято решение об уплотнении и «подушевом порядке занятия квартир:
1) половинка с кухней - одно семейство от 9 до 12 душ или два семейства и более от 8 до 10;
2) половинка с кухней и темными сенями одно от 10 до 14 или два и более от 10 до 12;
3) новая стройка - одно семейство от 5 до 8, два семейства от 5 до 7;...
4) казармы № 1-9 - одно семейство от 4 до 8 или два от 4 до 6, глядя по размеру каморки».
Неугодные рабочему классу специалисты с фабрики увольняются, их квартиры конфискуются и распределяются «по справедливости».
Отчаявшиеся руководители совдепа обращаются к группе ответственных товарищей с важным поручением: «Товарищи! Посылаем вас в Москву и Петроград в надлежащие учреждения и главным образом к товарищам народным комиссарам для того, чтобы вы испросили необходимую ссуду на дальнейшее существование наших фабрик и заводов».
В составе делегации доверенных лиц главный лесничий Иван Петрович Полюбин. Память об этом замечательном семьянине и профессионале-землемере сохранилась по дороге во Владимир на месте его дома с названием «Полюбинский хутор». Ещё один знакомый делегат, великобританский подданный, механик Иосиф Васильевич Эдж. Похоже, что без него на Гусю никакие серьезные дела не разрешались. Преданный делу англичанин в очередной раз поехал решать непростую задачу. На этот раз в логово большевиков. Дата на документе 4 января, на следующий день соберётся Учредительное Собрание.
21 июня 1918 года сообщение из Гуся: «На почве острого продовольственного кризиса на Гусю зашевелились темные силы. Расклеиваются черносотенные воззвания, призывающие рабочих свернуть власть советов, так как там сидят «жиды» и безграмотные рабочие. Прокламации написаны с руки, твердым почерком интеллигента. Производится расследование».
Через месяц фабрика практически остановится и 14 тысяч жителей Гуся (6,5 тысяч детей до 8 лет) будет выживать, кто как сможет.
Заглянули в прошлое, сравнили с настоящим и сделали выводы!?