Глава 1. Настоящие люди всегда неприметны
Джон Смит казался настолько обычным человеком, что в наш век - век идеальных тел, лиц, причёсок, век поставленного на поток самовыражения и однообразно ярких индивидуальностей, - смотрелся необычайно оригинальным. Он стоял* на площади Сент-Катрин посередине Брюсселя и пытался вычислить, за какой неприметной дверью находится один из самых дорогих и закрытых от посторонней публики ресторанов столицы Бельгии. Заведение называлось в честь Северного моря, ветер с которого дул по площади и днём, и ночью. Глобальное потепление подогнало солёные воды почти вплотную к порогу ресторана-тёзки, но не смогло сделать вечный дождь и сквозняки хоть немного мягче...
Короче, Джон Смит был не чужд романтики и поэзии. В той части межличностных коммуникаций, что отвечала за иносказания и тонкие намёки. Потому что наш герой не раз и не два оказывал сильным мира сего крайне деликатные услуги.
Властители душ и умов часто оказывались неспособны справиться с собственными капризами. У них были деньги, чтобы удовлетворять свои странные прихоти и скрывать это от общественности. За весьма приличное вознаграждение Джон Смит помогал богатым и влиятельным в исполнении их причуд и забывал о личности заказчика навсегда. Постоянных клиентов мужчина старался не заводить. Уж больно деликатная и специфичная сфера деятельности позволяла ему зарабатывать на кусок зернового хлеба с натуральным (а не эмульсионным) маслом.
Джон Смит был международным преступником и браконьером. Если некий богач хотел съесть стейк из кого-то редкого и охраняемого или понюхать цветочек, занесённый в Красную книгу, то через запутанную систему программ-болталок, облачных хранилищ, виртуальных серверов, посредников живых и электронных он оставлял заказ. Неприметный маркер в коде - что-то среднее между комментарием программиста и багом - позволял Джону выйти на сообщение.
Кто и как продавал эти маячки клиентам, браконьера не интересовало. Анонимность - вот что было важно. Джон получал задаток, ехал, летел или плыл на другой континент (или в соседний район, так тоже бывало!), добывал требуемое и оставлял в обусловленном месте. Всю дорогу тщательно заметал следы, менял внешность, не вступал в разговоры и держал гаджеты выключенными. Навыки, присущие скорее шпионам экстра-класса, давно стали для нашего преступника привычным делом. Помыть руки, почистить зубы, просканировать вещи на наличие жучков, сменить парик, нарисовать шрам, зевнуть и замазать свежий прыщ тональным кремом... Утренний туалет браконьера в командировке.
От личных встреч с заказчиками Джон Смит всегда воздерживался. Клиентов много, абсурдных желаний ещё больше, а специалист по их выполнению - один. По крайней мере, со своими коллегами наш герой никогда не встречался. Жадные варвары, которых ЭкоИнтерпол каждый месяц ловил пачками, не в счёт. Эти неудачники ни охотиться, ни планировать не умели. Надеялись на удачу. Жалкие личности, в общем.
Но в этот раз встреча в ресторане оплачивалась отдельно. До того, как клиент назвал свою жертву. И Джон получал деньги гарантированно, даже если бы отказался от охоты.
Бывалый браконьер привык чуять крупную добычу. Оплаты за такой заказ вполне могло хватить надолго, - если не до конца жизни. В пятьдесят лет поневоле задумаешься о ранней и обеспеченной пенсии, если твоя работа связана с постоянными перемещениями, ночёвками под открытым небом и валянием в кустах, среди кусачих насекомых, которые весело жирели и мутировали под влиянием антропогенного фактора.
Смит хотел на покой. Возможно, он не отказался бы после пары лет приятного безделья даже создать маленький личный заповедник и поспособствовать возрождению какого-нибудь редкого зверя, чьих сородичей пустил на стейки. Ничего личного, так, для души.
Вот и торчал опытный преступник на площади под ветром и дождём. Ресторан он вычислил давно: в древнюю дверь на углу очень древнего здания уже более получаса никто не заходил. В остальные народ проскальзывал каждые десять, а то и пять минут. Эта же как качнулась один раз, пропустив внутрь господина в дорогом тёмно-синем пальто, так и замерла.
В последний раз убедившись, что не привёл с собой никого ненужного, Джон проскользнул за тёмную створку. В пустынном крошечном холле остановился и в воздух произнёс:
- Меня ожидает помощник. Столик на двоих со свежайшими дарами.
Эта ахинея значилась в сообщении как пароль.
Под лестницей на второй этаж скользнули в сторону часть стенных панелей. Джон стянул защитный плащ, перебросил его через руку и вошёл. В конце коридора виднелась полоска света. Браконьер усмехнулся - уж мотыльком его назвать было сложно! - и двинулся вперёд. Коридор состоял из закрытых дверей. Проверять, заперты ли они, Смит не стал. Его явно ждали. Не стоит тратить зря время обеспеченных людей.
Засадой такое предложение быть не могло. ЭкоИнтерполовцев в ресторан с многовековой историей не пустили бы даже на кухню мусор вынести. Можно сколько угодно говорить о равенстве перед законом и прочих великолепных вещах, но простая истина состоит в том, что для разных людей и правила разные.
Приотворённая дверь в конце коридора вела в небольшой кабинет. Благородное ретро и антиквариат: шёлковые обои, стенные панели из тёмного дуба, пробковый пол. Обеденный стол и стулья красного дерева, батистовая скатерть с ручной вышивкой. На ней - серебряное блюдо со льдом и устрицами. Джон внутренне поморщился. "Сопли моря" он терпеть не мог.
Устриц неторопливо вкушал - иначе и не скажешь! - человек без возраста и особых примет. В чёрном костюме, без татуировок. Скромная серёжка в ухе да бриллиантовые запонки - вот и все украшения.
Заказчик явно привык не привлекать внимания. Джон внутренне поморщился второй раз. Такая неприметность была чуждой нынешнему времени, когда каждый старался перещеголять окружающих не попугайским нарядом, так обезьяньими выходками.
Опасный человек. Очень опасный. И богатый - о да! Стоит ли рискнуть или извиниться и выйти за дверь?
- Проходите, Джон, - решил за Смита клиент. - Вам понравится наша беседа. А мой заказ станет настоящим пиком вашей карьеры. После него можно смело уходить на покой.
"Кажется, это политик", - понял Джон, мысленно скорчил уж вовсе кислую мину и вошёл. От устриц он намеревался отказаться. Плевать, что деликатес. Эту живую дрянь он жрать не станет, хоть сам господь бог угощай.
Продолжение "Первая сложность: работать придётся в России"
Напоминаю! Все тексты являются авторской фантазией на тему жизни в XXII (22, двадцать втором) веке и никак не соотносятся с реальностью!
*Начало рассказа уже публиковалось в повести "10 шагов к Нобелевской премии" в главе "Мыслями между столицей и астралом".