Начало: Часть 1.
Я вынужден был подчиниться материнскому слову и вернулся в свою спальню. Всю ночь меня терзали кошмары. Наяву это было или во сне? Мне слышались тяжелые шаги по каменным плитам, звон цепей, стоны измученных грешников из самого пекла. Когда я проснулся утром, то чувствовал себя плохо. У меня поднялась температура, и началась горячка. Я задыхался и бредил, и потерял счёт дням.
Как я узнал позже, мать отослала моих сестёр в город, чтобы они не подхватили болезни. Выписала лучших врачей, которые днями и ночами не отходили от моей постели. Кормила меня с ложечки куриным бульоном, так как мой измученный организм отказывался принимать иную пищу, и неустанно молилась о моём выздоровлении. Её просьбы были услышаны Всевышним, но вскоре она заболела сама.
Горничные начали шептаться о проклятье над нашим родом. Дескать мой отец в своих изысканиях перешёл неведомую черту, за которой силы тьмы овладели им самим и мстят теперь всей нашей семье. Странные шорохи и скрипы наполнили дом. Многие из слуг уволились и сбежали. Над поместьем опустилась пелена страха.
Я был еще слишком слаб, чтобы передвигаться самостоятельно, когда моя мать скончалась. Я не смог даже проститься с ней в последний раз. В Эйдон съехались родственники, меня погрузили в машину и увезли на побережье, где морской воздух должен был принести пользу моим лёгким и помочь наконец мне встать на ноги. Но моё выздоровление затягивалось от того, что я попросту не хотел жить.
Весь мой детский мир рухнул в одночасье. Потеря самых близких людей что-то убила во мне самом. Без сна я лежал, разглядывая витиеватые узоры лепнины на потолке. Мне виделись в них дикие джунгли, в которых путешествует мой отец, или ласковые руки матери, что гладят мои волосы. Я изводил себя тёмными мыслями и чах на глазах. А врачи лишь разводили руками утверждая, что физический я полностью здоров, и не берясь лечить мою душу.
Меня спасло чудо. Приехали сёстры, наперебой делившиеся новостями из столицы. Мой дядя купил очаровательного щенка спаниеля. И мне теперь приходилось ходить на прогулки с ним вдоль пляжа. Я назвал своего нового друга Оскар, и мы стали с ним неразлучны.
Время шло и раны мои стали затягиваться. Осенью я отправился в колледж. Мы с сёстрами и дядей остались жить в Лондоне. Никто не хотел возвращаться домой. Поместье Эйдон было забыто на много лет.
Я получил степень бакалавра в юриспруденции, специально избрав профессию до крайности материалистическую. Завёл свою практику. В двадцать семь лет женился и к тридцати уже обзавёлся парой очаровательных детишек. Мари моя обожаемая супруга настаивала на том, чтобы перебраться за город, где для детей будет больше свежего воздуха и простора. И я впервые задумался о родовом поместье.
Конечно, мне и в голову не пришло бы привести свою семью туда, где я пережил столько горьких событий. Но я настроился выгодно продать Эйдон и купить новый дом у моря.
Я поехал один. Взяв с собой лишь старину Оскара. Пес, несмотря на преклонный возраст, был безмерно счастлив оказаться на природе за пределами шумной и суетливой столицы. Я добрался до места к обеду. В полуденном солнце дом смотрел на меня сквозь закрытые ставни окон, и несмотря на июльскую духоту, по спине моей пробежали мурашки.
Дверь отворилась и запах старины и пыли ударил мне в нос. Мебель, накрытая белыми простынями в полумраке дома, напоминала усталых сутулых призраков застывших под грузом своих страданий. И только веселый лай Оскара отгонял от меня мрачные мысли. Пёс старался держаться рядом с интересом принюхиваясь вокруг.
Я открыл несколько окон в гостиной, чтобы пустить внутрь свет. И вооружившись ручкой и блокнотом занялся переписью имущества.
Позднее я поднялся в комнату матери и посидел немного за её туалетным столиком, где казалось еще незримо витал аромат её любимых духов.
Зашёл в свою детскую и, откинув со шкафа полог покрывала, какое-то время смотрел на аккуратно разложенные любимые игрушки, оставшиеся точно так, как я их расставлял последний раз, наводя порядок ко дню рождения.
Наконец пришел черед старого крыла, и я вошел в кабинет отца, аккуратно притворив за собой двери. Не хотелось, чтобы сквозняк напугал меня снова. Я открыл окна, и комната заполнилась лучами закатного солнца. Я заранее забронировал номер в деревенском отеле, чтобы переночевать за пределами поместья, а завтра утром продолжить работу. Но у меня оставалось около часа, и я не мог удержаться, чтобы не зайти в эту комнату.
Я присел за отцовский стол, и подумал о том, что следовало бы нанять биографа для разбора его бумаг и записей. Мой отец был достойным человеком и заслуживал, чтобы мир узнал не только его научные монографии, но и чуть больше о нём самом. В зрелом возрасте я смог убедить себя в том, что он никогда не бросил бы семью по своей воле. Если можно так сказать, я смирился и отпустил детские обиды. У меня самого были дети и я сейчас с особым чувством переживал и беспокойство о них и боль из-за потери собственного отца.
Я никогда не запрещал своим детям входить в мой кабинет. Я даже никогда не закрывал туда двери. Меня часто отвлекали от важных дел, но я сдерживал раздражение, каждый раз говоря себя, что стоит ценить всякую минуту, проведенную с близкими, ведь никто и никогда не знает, что случиться завтра и не станет ли эта минута последней.
Полиция так и не смогла выяснить, что случилось с моим отцом. Не обнаружили улик или злого умысла. И списали все на несчастный случай, произошедший где-то в окрестных лесах. Они так и не нашли тело, но я сейчас думал, что оно и к лучшему. Мой отец ушел в свою последнюю экспедицию и не вернулся, оставшись в неизведанном, что так его манило.
Я смотрел на висящую на стене африканскую маску, что так неуместно на фоне моих мыслей скалилась улыбкой разинутого яркого алого рта, и решил ей снять. К моему удивлению она была присоединена к стене очень прочно. Потянув на себя несколько раз безрезультатно, я слегка повернул маску в сторону. Послышался скрип и срежет старого механизма. Один из книжных шкафов, стоящих у стены, отъехал в сторону образовав узкий проход, за которым вниз спускалась крутая каменная лестница. Мое сердце учащённо забилось.
Дрожа всем телом, я подошел поближе и заглянул в темноту. Дальше вытянутой руки уже смыкалась тьма, но я был уверен, что в столе у отца найдется как минимум механический фонарик. И не ошибся.
Оскар, опередив меня, уже начал спускаться по ступенькам и я, влекомый тайной, двинулся за ним.
Проход был очень узкий, лестница резко заворачивала в сторону. Скорей всего она осталась тут еще со средневековых времён, когда мои предки решили предусмотреть путь отступления на случай внезапного нападения. Я насчитал около пятидесяти ступенек вниз, прежде чем лестница закончилась. Но тесный темный коридор продолжился. Я о что-то запнулся в темноте. И, опустив фонарик вниз, увидел сломанного деревянного солдатика.
Моё сердце готовы было вырваться из груди, в голове роились тысячи разных мыслей. Судя по игрушке на полу, отец тут бывал, и возможно именно этот сюрприз был приготовлен мне на праздник. Как безумного счастлив был бы я в детстве такому приключению! Но сейчас тайных ход пугал меня, и лишь жгучее желание узнать, что там в конце, влекло вперёд.
Воздух был сухой, пахло подвалом, но осветив стены я порадовался отсутствию плесени, столько характерной для старых построек.
Мой пёс залаял впереди перед распахнутой дверью. Пройдя еще несколько шагов, я видимо попал наконец в большое помещение. Стены расступились, и свет фонарика теперь тонул в большом пространстве.
Мне снова повезло, первое что я выхватил лучом из предметов был небольшой столик с канделябром. Пять из шести свечей оплыли и догорели, зато шестая была наполовину цела, а рядом лежали спички.
Я был рад обрести дополнительный источник света и потому поспешил зажечь свечу. Пламя заплясало, отбрасывая причудливые тени. Я наклонился, чтобы вернуть спички на место, и тут увидел за столиком какую-то груду тряпок. Наклонился ближе…
Мой крик, казалось, наполнил подвал и замок и должен был разнестись по всей округе на многие километры. Среди подушек и покрывал лежал иссохший труп моего отца.
Оскар, напуганный внезапным звуком, бросился наверх. Ему потребовалось не больше пары минут, чтобы выскочить из подвала. Я успел только протянуть руку к телу, как напуганная собака видимо попыталась открыть дверь кабинета. Пламя свечи качнулось от дуновения ветерка из коридора. И я услышал приглушенных хлопок и скрип задвигающейся панели. Я несся назад, не разбирая дороги, упал на лестнице и до крови ободрал локти, стараясь не скатиться вниз. Взлетел наверх и в бессилии ударился лбом о каменную кладку.
Мои пальцы обследовали мельчайшие зазоры между секретной дверью и стеной, я нашёл маленькую замочную скважину, но мне нечем было отпереть её. Стена не поддавалась. В бессилии я опустился на пол и постарался перевести дыхания и взять себя в руки. Где-то снаружи, потеряв меня скулил Оскар.
У меня был фонарик и была надежда, что внизу есть какие-то записи отца, что позволят мне открыть обратный путь.
Я снова спустился в подвал, на этот раз начав методично обыскивать комнату. Нашёл и зажег еще пару свечей.
Помещение было похоже на сказочный дворец из тысячи и одной ночи. Пыльный бархатный балдахин с рассыпавшимися кистями, похожий когда-то на шатёр. Персидские мягкие коврики. Расшитые подушки. Целая армия солдатиков готовых к бою, расставленная в углу. Трёхэтажный кукольный дом, с нарядными обитательницами. Отец готовил все это для нас в тайне, уголок, позволяющий детям играть прямо у него под боком. Секретное убежище от внешнего мира. Но как отсюда выбраться?
У меня появилась надежда, когда рядом с первым столиком я нашел, видимо упавшие от моего хаотичного движения на пол, листы.
Я погрузился в чтение и на моём лбу выступил холодный пот.
Все почти готово. Завтра торжественное открытие пещеры Али бабы. Последние расстановки. Разложить конфеты. Но, кажется, я был столь опрометчив, спустившись вниз без ключа, что оказался заперт. Наверное, механизм разболтался от частого использования, а я не плотно закрыл двери. Сквозняк уронил маску. Я пробовал докричаться наружу, но уже все спят. Завтра утром горничная придёт наводить порядок и выпустит меня.
Я кричал и колотил в стену что было сил, костяшки пальцев болят неимоверно и распухли. Но, наверное, стены слишком плотные, чтобы меня было слышно. Сколько времени наверху? Попробую бить канделябром о камень, гулкий звук металла должен привлечь внимание.
Я сорвал голос, и кажется с трудом могу произнести хоть слово. Мне на секунду показалось - кто-то есть наверху, я слышал звук разбитого предмета. Как же сильно хочется пить. Когда силы оставляют меня, я забываюсь сном, но боль в руках и теле возвращает меня обратно, и я начинаю все с начала. Мои родные наверху терзаются не меньше, наверняка разыскивая меня повсюду, а я не могу докричаться до них. Ах, если бы Джейн попробовала тронуть маску… Но она их слишком боятся…
Сейчас мне снилось, что Габриель звал свой ключ и пошёл искать замок, который им можно открыть. И вот он уже вставляет ключ в замочную скважину за своей любимой книгой о путешествиях, что стоит на моей книжной полке и дверь открывается, я вижу свет… Но это был лишь сон. Я умираю. Если бы кто-то нашёл мой ключ в столе… Если бы, если бы…
Я не теряют надежду. Но силы оставляют меня. Кто-то когда-нибудь сюда спустится. Пусть этот человек найдет мои последние записи и передаст их моей жене и детям. Я люблю вас, я всегда буду рядом, я люблю...
Почерк последней заметки был неразборчив, видимо руки моего отца уже отказывались служить, когда он писал эти строки. Я вспомнил, что, когда доставал фонарик из ящика стола, рядом лежал ключ. Но я даже не подумал взять его с собой.
Я проклинал себя, я стучал кулаками в каменные стены, я вопил до потери сознания. Я останусь здесь в этом склепе с отцом, которого так мечтал найти.
Чтобы не сойти с ума я запишу свою истории. Но я надеюсь, что её не найдет никто, что больше никто не спуститься по этой предательской лестнице, не коснётся маски. Я упокоюсь тут со своими воспоминаниями, шепча на прощание слова любви своей семье. Пусть они живут долго, пусть переживут это горе и пусть никогда, никогда меня не ищут…
PS
Констебль вошел в кабинет и посмотрел на собаку, свернувшуюся калачиком у книжного шкафа.
- Пес умер, - констатировал он.
- Он выл три дня и три ночи не переставая, - посетовал местный фермер. - Да и господин, хозяин местного поместья, пропал. Его жена приехала из Лондона и утверждает, что он должен был быть здесь.
- Мы обыщем дом и прилегающую округу. Сделаем все возможное…
Карта канала со списком всех глав и рассказов здесь
Понравился рассказ – ставьте палец вверх. Ваши отзывы и критику можно писать в комментарии. Спасибо за Вашу активность!
Иллюстрации by Shagan-fury и by nakanoart