Глава 6.
– Но это наш взгляд на Запад и на нас, – переводил дыхание Бахметов. – В чужих головах всё видится не так – есть, мол, западные центры распространения цивилизации, у них – высокая миссия окультуривания планеты, несения ей идеи демократии и технического прогресса. Всё население Земли должно добровольно принять новации для обретения всеобщего счастья, – Сергей усмехался, вспоминая уроки всемирной истории в «шуле» Грюнвальда; скорее, не усмехался, а почти улыбался теплу стабильности и беспокойства ушедшего детства. – У принимающих, правда, случаются протесты против подарков культуртрегеров, что можно посчитать всего лишь кратковременным сбоем системы.
Но есть и страны-изгои, не желающие принимать условия игры; у них есть вечный покровитель, сметающий с доски мировой истории любой намечающийся для всеобщего блага расклад. Покровитель этот, конечно, – Россия, – как часто Бахметов слышал эти слова в Германии – часто, но не от всех. – Страна, никогда не знавшая свободы; её дикари никогда не были гражданами, никогда не имели привычек жизни цивилизованного человека; при этом нагло считали себя носителями особого знания о мире, и даже судьями деяний Запада. Странная линия – непродуктивная и неизменяемая.
Внутри самой России царит хаос беззакония, сквернословия и хамства. Власть безжалостно попирает права своих дикарей; а они, взамен, доверяют власти вступать в конфронтацию с Западом, и совершать над ними социальные эксперименты. Понять эту страну трудно и почти невозможно – мириться с ней нельзя, поскольку она науськивает сателлитов на неподчинение порядку Запада и владеет половиной природных ресурсов Земного шара.
Делиться ресурсами с миром не желает, и постоянно трендит о несправедливости западной системы мироустройства. Не клубок, а целый клуб проблем. Как с ними справиться? Как свернуть этот режим, который при всех кульбитах истории всегда становится на ноги? Войной взять невозможно – оказалось, что эти дикари воюют лучше всех; подкупить удаётся немногих – это может дать краткосрочный эффект видимого расшатывания системы; но затем, зайдясь пузырями чужеприродных газов, это болото вновь замирает и затягивается тиной странных ценностей.
Давишь Россию экономически – парадоксальным образом сбрасывает с себя шкуру прежних возможностей и обнаруживает краски новых – порой опережая и сам Запад. В перестройку пробовали купить всю власть с потрохами: не получилось всех, но многих; прошло время, и – новая отрыжка, и новое сокращение тела для прыжка вперёд. Разговоры с ними не помогают – ни критику Запада не заткнуть, ни заставить делиться ресурсами. Мало того, даже купленные политики порой оказываются купленными не с потрохами, и тоже начинают тосковать по болоту. Что здесь можно понять кроме того, что ничего понять нельзя?
Россия – мистический кошмар Запада; внутренний голос, твердящий ему о каких-то стылых генах людоедства, о неправедности пути жадности и потребительства. Эти варвары всё время заставляют совершенствовать систему взглядов на мир; и без всякой корысти ведут Запад к мировоззренческой шизофрении.
ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА – ЗДЕСЬ.
АЛЕКСАНДР АЛАКШИН. БРЮССЕЛЬСКИЙ СЧЁТ. СПб., 2016. С. 139–141.
"БРЮССЕЛЬСКИЙ СЧЁТ" – ПРОДОЛЖЕНИЕ "ПЕТЕРБУРГСКОГО РОМАНА"И "МОСКОВСКОГО РОМАНА".
В ПЕРИОД ВЫНУЖДЕННОГО ДОМАШНЕГО ЗАТОЧЕНИЯ МОЖНО НАЙТИ СЕБЕ ЗАНЯТИЕ ПО ДУШЕ – МОЖНО СМОТРЕТЬ ТВ ПЕРЕДАЧИ ПРО КОРОНОВИРУС, ЧИТАТЬ О НЁМ БЕСКОНЕЧНЫЕ СТАТЬИ; ДА МАЛО ЛИ ЧТО ЕЩЁ ДЕЛАТЬ?
НО, КАЖЕТСЯ, ЛУЧШЕ НА ПАРУ НЕДЕЛЬ ВООБЩЕ ЗАБЫТЬ ПРО ЭТУ НАПАСТЬ. А ТАМ, ГЛЯДИШЬ, ЖИЗНЬ НАЛАДИТСЯ.
ЕСТЬ И СРЕДСТВО ОТВЛЕЧЕНИЯ – ЗА НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ МОЖНО ПРОЧИТАТЬ "ПЕТЕРБУРГСКИЙ РОМАН".