Мобилизованный в августе 1914 года в возрасте 35 лет, капрал пехоты Луи Бартас провел в окопах почти четыре года. После того, как его здоровье рухнуло в начале 1918 года, он служил в тылу, охранял немецких военнопленных и обучал молодых французских призывников в Бретани. Он оставался в форме после перемирия в ноябре 1918 года, неохотно, не возвращаясь домой, к своей жене и двум сыновьям до следующего февраля.
Вот последние строки его девятнадцати военных тетрадей, написанных после войны в его юго-западном родном городе Пейриак-Минервуа (Од). Они не публиковались во Франции до 1978 года под редакцией профессора Реми Казальса и появлялись на английском языке как Poilu: «Военные тетради капрала Луи Бартаса», «Баррель», 1914–1918 , переведенные и отредактированные Эдвардом М. Штраусом. Бартас умер в 1952 году.
Наконец наступил мой долгожданный день: 14 февраля 1919 года.
В тот день, в Нарбонне, после многочисленных формальностей, наложенных на демобилизованных и посещений из одного офиса в другой, адъютант, привязанный к столу, вручил мне мои документы по выписке со словами, столь долгожданными, как Мессия: «Иди, ты свободно."
Я был свободен после пятидесяти четырех месяцев рабства! Я наконец сбежал от когтей милитаризма, на который я поклялся такой свирепой ненависти.
Я стремился привить эту ненависть своим детям, друзьям, соседям. Я скажу им, что отечество, слава, воинская честь, лавры - это всего лишь напрасные слова, предназначенные для маскировки того, что пугающе ужасно, безобразно и жестоко в войне.
Чтобы поддерживать мораль во время этой войны, чтобы оправдать ее, они цинично лгали, говоря, что мы боролись только за торжество права и справедливости, что они не руководствовались амбициями, никакой колониальной алчностью или финансовыми или коммерческими интересами.
Они солгали, когда сказали, что мы должны идти до конца, чтобы это стало последней из всех войн.
Они солгали, когда сказали, что мы, пуил, хотим продолжать войну, чтобы отомстить за мертвых, чтобы наши жертвы не были бесполезными.
Они лгали ... но я не собираюсь больше писать о лжи, которая исходила из уст или из загонов наших губернаторов или наших журналистов.
Победа заставила нас забыть все, освободить все. Наши лидеры нуждались во что бы то ни стало, чтобы спасти себя. И чтобы получить это, они пожертвовали бы всей человеческой расой.
В деревнях уже говорят о возведении памятников славы, об апофеозе, жертвам большой бойни, тем, как говорят фальшивые патриоты, которые «добровольно пожертвовали своей жизнью», как если бы эти несчастные те могли бы поступить иначе.
Я внесу свою копейку только в том случае, если памятники символизируют яростный протест против войны и духа воина и не возвеличивают и не прославляют такую смерть, чтобы побудить будущие поколения последовать примеру этих неохотных мучеников.
Ах, если бы мертвые этой войны могли выйти из их могил, как бы они разрушили эти памятники лицемерной жалости, потому что те, кто сейчас их возводит, пожертвовали этими мертвыми без жалости. Кто осмелился выкрикнуть: «Хватит крови! Хватит мертвых! Хватит страдать!
Вернувшись в лоно моей семьи после ночных кошмаров, я ощущаю радость жизни, точнее, новой жизни. Я питаю нежное счастье о вещах, на которые раньше я не обращал внимания: сидя дома, за моим столом, лежа в своей постели, откладывая сон, чтобы я мог слышать, как ветер ударяется о ставни, шуршит соседние платаны, слышать, как дождь стучит в окна, смотреть на звездную, безмятежную, тихую ночь или темной безлунной ночью думать о подобных ночах, проведенных там…
Часто я думаю о своих многочисленных товарищах, погибших на моей стороне. Я слышал их проклятия против войны и ее авторов, восстание всех их существ против их трагической судьбы, против их убийства. И я, как выживший, верю, что меня вдохновляет их воля бороться без прекращения огня, без пощады, до последнего вздоха, за идею мира и человеческого братства.