Иосиф Биллингс, осуществлявший съемку берегов Северо-Востока России вел поденник, в котором повествуется не только о местных племенах и народах, но и о субэтнических общностях, какими были омолонцы. Ныне существует село Омолон, находящееся на одноименной реке, правом притоке Колымы, но оно возникло в середине прошлого века, а более раннее поселение было ниже по течению, примерно километров на 250, там и была составлена запись о местных метисах.
Омолонцы зиму препровождают, не имея другой пищи, кроме рыбы, мяса лосей и оленей. Диких оленей бьют они в то время, когда последние, возвращаясь осенью от морских берегов, переправляются через реки; тогда омолонцы догоняют их и бьют копьем, иногда до 2 и до 3 сот животных на артель; а случается часто, что не попадается им более 20 оленей. Кожа сих животных составляет все платье их. Из кожи с ног этих животных делают они сапоги, к которым пришивают подошву из полувыделанной кожи лося, которую они крепко коптят, что служит им вместо нашего обыкновенного дубления. Из этой же шкуры, содранной с ног, делают они себе изрядные шапки. Ясак платят они за живых и за мертвых от одной ревизии до другой. Часть жителей здесь русские, другие — смесь якутов, юкагиров, ламутов и коряков: роста малого, бороды почти нет, черные волосы и расположение лиц или черты представляют совершенно человека азиатского.
У Алдана отпустили наших ламутских проводников и продолжали путь на лошадях до самого Якутска, куда приехали 10 октября 1788 г.
