Надо оговориться: я не люблю, когда при мне машут руками, а особенно машут лопатами, я не хочу вспоминать об этом этапе своей жизни, но я так испугался, что меня или папу могут ударить этой лопатой, что я бросился на этого человека и вцепился в его предплечье.
Папа меня окрикнул и отправил на место, я нехотя отошёл в сторону, а папа подбежал к человеку осматривать место укуса. Человек скинул капюшон, и я увидел, что ЭТО БЫЛА МАМА!! Моя мама, которая надела дачный длинный пуховик, и решила немного раскидать снег. Я укусил и напугал маму. Хорошо, что пуховик был толстый, а мама вовремя отдёрнула руку, что в полную силу у меня не получилось укусить.. мне было очень стыдно, я не хотел, я не специально, просто, мне показалось, что на нас с папой нападают, я не узнал маму. Но, к счастью, мама не сердилась на меня. Она подошла ко мне потом, погладила меня, сказала, что не злится, и пообещала больше не провоцировать меня такими движениями. Я так рад был, что мама не злится, что не удержался и встал на задние лапы перед мамой, попытавшись лизнуть маму в нос. Мама засмеялась, подхватила под передние лапы, и подставила нос для облизывания. У меня очень понимающая мама.
Когда ма и па расчистили дорожки возле дома, мама предложила затопить баню, чтобы «помыться самим и помыть Жана, потому что он воняет вольером и псиной» - это она сказала папе. Папа согласился – предатель! «Мыть? Меня? Взрослого вольерного пса? Ну и ну. К кому я попал?» - я никак не мог это уложить у себя в голове, и просто смиренно ожидал вечер в надежде, что они передумают.
Но нет, вечером, сильно после ужина, мама с папой начали собираться в баню и взяли меня с собой. Мы зашли вовнутрь, тепло, сухо. Папа начал набирать воду в тазик, а мама достала какую-то бутылку, дала мне понюхать со словами «Жан, это – собачий шампунь». Запах мне не понравился. Слишком сладкий. Делать нечего. Папа начал поливать меня водой, а мама намыливать шерсть. Они вылили на меня несколько тазов воды, чтобы хорошенько промыть, и мама всё время причитала сколько с меня льётся грязи и вылазит шерсти – сами виноваты, не надо было меня мыть!! Когда эта унизительная экзекуция была закончена, меня вывели в помещение со странным названием «предбанник», где насухо вытерли и отвели в дом. Там, в тепле, я остался с Рони досыхать и думать повезло мне в жизни или не очень. Фотографировать себя я не дал! Нефиг!
На даче мы оставались вплоть до пятого мая. Я привыкал к новой семье, и убеждался, что всё же мне повезло.