Коронавирус, карантин, импортозамещение… Понятно, что репертуар московских концертов классической музыки вынужденно подвергается радикальной корректировке.
Помимо всего прочего, форс-мажор устроил артистам своеобразный тест.
Абсолютным особняком – концерт Российского национального оркестра 12 марта в Большом зале консерватории. Я бы сказал, что вся его история была выдержана в духе барокко (что означает «жемчужина неправильной формы»), хотя к музыке этого направления оркестр 12 марта не прикасался.
Этот концерт привлек мое внимание давно. Тем, что Александр Князев обязался исполнить в одной программе сразу три концерта для виолончели с оркестром – Шумана, Сен-Санса и Элгара. Раритет! Но где-то за месяц до события Шуман из афиши исчез, уступив место двойному концерту Брамса. Досадно, но ладно.
Дальше – больше.
Накануне концерта было объявлено о замене обоих солистов – хотя у обоих фамилии не иностранные. Оказывается, Александр Князев только что с зарубежных гастролей и его посадили на карантин, а скрипачка Мария Солозобова базируется в Европе.
В таком контексте оркестр Михаила Плетнева просто не мог не вставить свое лыко в строку. И, воспользовавшись двойным на то поводом, пандемическим и политическим, заменил в открытии концерта «Праздничную увертюру» Шостаковича на «Трагическую увертюру» Брамса. К слову, следить за такими оперативно вносимыми в программы РНО штрихами всегда увлекательно. Уже писал, как в концерте 23 февраля нежный ноктюрн Гуммеля - Глинки был беспощадно заменен на «Половецкие пляски» Бородина. А еще был не менее пикантный случай. РНО исполнял «Фауст-симфонию» Листа. И в последний момент на замену хору консерватории вышел хор ФСБ. Единственно для того чтобы спеть в финале тему Маргариты, подверстанную Листом как свет в конце диавольского тоннеля…
Вместо Князева на сцену в оперативном порядке был призван Александр Рамм. И исполнил необычайно нагрузочную программу так, что от концерта Элгара пробирал трепет. Настолько это было выразительно – и боль (Элгар написал этот опус после Первой мировой), и попытка смягчить душевные раны, и мучительное преодоление этой боли – все у Рамма было пронизано таким светом и пропитано таким осязаемым душой чувством, таким живым!
А на следующий день в Концертном зале имени Чайковского наспех переверстанную программу – из-за вынужденной замены немецкого органиста - представил Камерный оркестр Алексея Уткина.
Хотелось отнестись с пониманием к тому, что концерт резко, так сказать, облегчилась. Вместо Баха Моцарт и т.д. Но вот в тех местах, где солировал на гобое руководитель оркестра, это понимание уже давало некоторый сбой. Ибо Уткин без лишних хлопот просто воспроизвел два номера из абонемента годичной давности – Концерт Генделя и Дивертисмент М. Гайдна. Даже даты концертов оказались близки – тогда 6 марта, теперь 13…
Не то чтобы в упрек – но, повторюсь, форс-мажор проверяет и артистов.
И, разумеется, концертные организации. Зарядье предупредительно опубликовало корректировки концертов вплоть до конца апреля. Консерватория тоже о многих изменениях сообщила заранее. А вот моя любимая Филармония пока держит паузу. Меж тем, на 1 апреля в репертуаре объявлены «Страсти по Матфею» Баха в исполнении бельгийского ансамбля. Статусный недешевый концерт, на который все билеты проданы. А у меня на него абонемент. И пока не знаю – настраиваться ли?