После несчастного случая 30-летний Павел Картель утратил возможность ходить, но зато обрел другую — чувствовать интерес к жизни. Будучи прикованным к инвалидной коляске, он обходит соперников на марафонах, играет в регби, путешествует, занимается волонтерством, а в свободное время вышивает крестиком. Этой зимой Паша хотел «встать» на лыжи, но с погодой не повезло. Надеется, что небо не подведет — ведь в планах у парня покорить и эту стихию.
Маленький шаг к большой победе
«Перелом позвоночника с ушибом спинного мозга». Многим эта сухая медицинская формулировка ни о чем не скажет. А между тем для самого травмированного она означает высокую вероятность провести остаток жизни в инвалидной коляске. Таких людей еще называют «шейниками». Их истории почти всегда одинаковые: неудачное падение с высоты в воду, авария на дороге… Впрочем, вдаваться в подробности своей истории Паша не захотел, ограничился словами: «несчастный случай».
— Как жил до травмы? Да нормально, как все: семья, дом, работа, — кажется, Паша уже заранее знает, о чем будут вопросы. — Здесь, в родном Березино, окончил школу, поехал поступать в Борисовский лесоагротехнический профессиональный колледж. В 2010 году вернулся домой, взяли в лесхоз мастером леса. Девушку встретил, поженились, сын Максимка родился. Лето 2012 года стало последним, которое я провел «на ногах» — потом уже только в коляске…
Комнаты в доме Паши сплошь увешаны картинами, вышитыми крестиком.
Сюжеты разные: дикие и домашние животные, пейзажи, но самый частый — мирно спящий кроха-малыш. Павел, словно прочитав мой немой вопрос, объясняет:
— Когда все случилось, Максиму примерно столько же было. Ему делать первые шаги, а меня рядом нет. С ума сходил от бессилия, от того, что не мог находиться рядом, поддерживать его. Как отец, должен был помогать ему, а в итоге именно сын вытащил меня из депрессии…
Павел вспоминает: после несчастного случая он надолго ушел в себя, отгородился от окружающего мира. Не ел, не пил — жизнедеятельность поддерживали капельницами. А потом жена принесла ему в больницу сына: мурашек Паша не почувствовал, ведь тело было парализовано, но сердце защемило…
— Стыдно стало за себя. Сыну отец нужен, мужик, а не слабак безвольный. В этот момент, можно, сказать, родился новый я.
Первые месяцы после выписки из больницы были самыми тяжелыми. Ноги и руки не слушались, сидеть не получалось: при малейших попытках тут же терял сознание. Врачи успокаивали: это пройдет, главное разрабатывать конечности и надеяться на лучшее. О спорте молодой человек тогда еще не думал, а вот за иголку с ниткой решил взяться.
— Ну как взяться… Пальцы практически не работали: пытаюсь удержать иголку — она ускользает, хватаюсь за нитку — путается в узелках. Раздражался, бросал, начинал заново. Потом наловчился: вышивал крестиком лежа, держал иголку ртом. Руки, конечно, быстро затекали, но я не обращал внимания. Это была маленькая победа над самим собой.
«Если Картель здесь — медалей нам не видать»!
А вот уверенности в себе Паша не мог обрести очень долго. То ли стеснялся инвалидной коляски, то ли боялся сочувствующих взглядов прохожих — но из дому выходил изредка. Из четырех стен его буквально вытолкнул такой же инвалид-колясочник Ваня Котега, житель Березино. Церемониться с парнем не стал, пришел и с порога как отрезал: «Или собираешь вещи и едешь со мной в Минск на республиканские соревнования для инвалидов-колясочников, или твой удел — эта комната три на три метра». Одним словом, не оставил выбора…
— Да мне просто стыдно было отказать! Ваня гораздо старше меня, сильнее духом, — признается Паша. — В общем, поехали. Увидеть в одном месте столько колясочников, честно говоря, не ожидал. Больше всего удивило их поведение: они не выглядели обреченными, подавленными — наоборот, смеялись, радовались встрече друг с другом, казались более живыми и здоровыми, чем многие здоровые люди. То ли под влиянием эмоций, переполнявших меня, то ли от счастья, что занял два третьих места, вернулся домой абсолютно с другим настроем.
А через два месяца Павел уже сам поехал на очередные соревнования: перепробовал много видов спорта, но в итоге отдал предпочтение регби и марафону. Почти 6 лет уже «бегает», не пропускает ни одного соревнования. Любимая дистанция — 10 км. На последнем республиканском чемпионате соперники, когда увидели Пашу, лишь обреченно развели руками: «Картель здесь. Теперь точно “золота” не видать». Так и вышло: Павел забрал главную награду.
А вот регби на колясках — еще относительно молодой для нашей страны вид спорта, он только набирает обороты. Среди тех, кто пропагандирует его, и Паша Картель.
— Регби — это три в одном: баскетбол, хоккей и футбол! Зрелищно, но очень травмоопасно! Коляска не гарантирует защиту от столкновений и падений, да и поблажек не дает. Упал — забирайся назад и снова вступай в игру. Только так можно чего-то добиться, и не только в спорте — в жизни тоже.
Кстати, уже 19 лет регби на колясках официально включено в программу Паралимпийских игр. Так что не исключено, что у белорусских регбистов в будущем появится шанс представить нашу страну на престижных соревнованиях.
«Хочу — значит, добьюсь!»
За последние семь лет жизнь Паши поменялась кардинально. После несчастного случая из его окружения ушли люди, с которыми связывала и дружба, и любовь. Жена, не выдержав трудностей, решила пойти своей дорогой. Павел не держит на нее обиды — говорит, лучше одному, чем быть кому-то обузой.
Впрочем, появились в жизни молодого человека и новые люди:
— Спорт — это только часть моей жизни, практически все лето пропадаю в лагерях активной реабилитации. Туда приезжают колясочники: взрослые, дети, которые 5, 10 и даже 20 лет боялись выйти из дома и вот, наконец, каким-то чудом выбрались из своих коконов. Они многого не знают, не умеют — как съезжать с бордюра, плавно спуститься и подняться по пандусу. Самое страшное, что за годы затворничества они разучились свободно общаться, радоваться жизни. Вместе с другими инструкторами-колясочниками обучаем их этому. Приятно видеть, как в начале смены к нам приезжает закомплексованный подросток, а уезжает уверенный в себе молодой человек.
Обычно за лето Паша успевает провести три смены в лагере активной реабилитации — домой если и приезжает, то только на 2-3 дня, чтобы отоспаться. А потом снова за чемодан и в путь.
— Физически тяжело, но морально я отдыхаю. Приятно осознавать, что кому-то мой опыт может быть интерес и полезен. В лагере всегда много детей, а они собственную беспомощность переживают особенно остро. Первое время не хотят идти на контакт, но когда видят, что я пришел к ним как равный — в такой же инвалидной коляске, с такими же проблемами, — стена между нами исчезает. С некоторыми ребятами, которые уже давно прошли реабилитацию, общаемся до сих пор.
Этим летом Паша снова будет волонтером в лагере активной реабилитации для детей-инвалидов. Сейчас разрабатывает для них игровую развивающую программу.
Вообще, планы на текущий год у парня грандиозные: хочет поездить по миру, посетить страны, в которых еще не был. Сейчас оформляет визу. В сопровождающие-помогатые себе никого брать не собирается:
— Я вообще запретил мне помогать. Когда с друзьями идем в кино, баню, или просто гуляем — не разрешаю даже везти коляску. Я не настолько беспомощный.
Все свои победы и достижения Паша мысленно посвящает сыну. Спортсмен, волонтер, путешественник — это все потом. Прежде всего, он отец, который должен быть достойным примером своему ребенку. И коляска ему в этом не помеха. Они вместе бегают марафоны, ходят в цирк, в этом году собирались вместе «стать» на лыжи, но погода подвела. Еще одна цель Паши — прыгнуть с парашютом. Говорит, в той, другой жизни, ему бы и в голову не пришло такое безумие, а сейчас: «хочу и сделаю!».
— Я часто задумываюсь: почему именно на мою долю выпало такое испытание? Может, чтобы почувствовал, наконец, настоящий вкус жизни? Или чтобы начал жить не только для себя, но и для других: помогал тем, кто не в силах принять себя и смириться с болезнью. Смирился ли я со своей…? Скорее да, чем нет. Врачи, как и 8 лет назад, настроены оптимистично, и я им верю: каждый день занимаюсь на тренажере-имитаторе ходьбы. Но все равно привыкаю жить в том состоянии, в котором нахожусь сейчас. Не намерен тратить бесценное время на ожидания, что когда-нибудь встану и пойду. Живу с тем, что есть здесь и сейчас. Мечтаю о семье, детях! Раньше я этого не понимал, а теперь знаю наверняка: все в моих руках.
Свою жизненную позицию Паша даже оформил — татуировкой в виде песочных часов. Как напоминание о том, что время, отпущенное каждому человеку, небезгранично. И прожигать его понапрасну — сродни преступлению против самого же себя.
Галина Наркевич
Фото: Светлана Курейчик
Материал на Млын. by